Когда речь заходит о спасении России в Смуту, мы сразу вспоминаем Нижний Новгород, Минина, Пожарского и освобождение Москвы в 1612-м. Безусловно, это кульминация. Но представьте: пока в Нижнем только собирали средства и войска (а это долгие месяцы 1611-1612 гг.), страна уже лежала в руинах. Польско-литовские отряды хозяйничали на западе, шведы – на северо-западе, казачьи атаманы-самозванцы буйствовали на юге, а в самой Москве сидели поляки. Казалось, все потеряно. Но Россия не рухнула окончательно. Почему?
Потому что в разных уголках нашлись люди, которые не ждали приказа из центра – его и не было! – а просто встали на защиту своей земли и веры до последнего. О ком мы вспоминаем реже всего?
Смоленск: Крепость, ставшая костью в городе у короля
Главным бастионом на пути Сигизмунда III стал Смоленск. Его героическая оборона (1609-1611 гг.) – ключевой, но часто недооцененный эпизод Смуты. Воевода Михаил Шеин и его ратники, горожане, монахи, женщины и дети – все слились в едином порыве.
Почему это было важно? Пока огромная королевская армия (ок. 12 тыс. профессиональных солдат с мощной артиллерией) три года (!) штурмовала Смоленск, она не могла двинуться на помощь польскому гарнизону в Москве и подавить разрозненные очаги сопротивления по всей России. Каждый день осады Смоленска стоил королю огромных денег и людских потерь, изматывал его силы, давая драгоценное время другим.
Падение крепости в июне 1611 года после 20-месячной осады и страшного голода было трагедией. Но цена, заплаченная Сигизмундом за Смоленск, оказалась слишком высока для его дальнейших планов. Город пал, но сковал главные силы врага в решающий момент.
Троице-Сергиева Лавра: Монахи с бердышами против ядер и голода
Еще один символ несгибаемости – 16-месячная осада Троице-Сергиева монастыря (сентябрь 1608 – январь 1610 гг.) войсками Лжедмитрия II ("Тушинского вора") и польскими наемниками Яна Сапеги. Монахи, стрельцы, окрестные крестьяне и посадские люди под руководством воевод Григория Долгорукова и Алексея Голохвастова превратили обитель в неприступную крепость.
Они отбивали штурмы, делали вылазки, чинили стены под огнем. Когда кончилась еда – ели траву, кожу, даже, по некоторым данным, умерших. Но не сдавались! Оборона Лавры имела огромное моральное значение. Это был духовный центр, его упорство вдохновляло других. Осада сковала значительные силы тушинцев, не дав им полностью контролировать дороги на север и восток. Монахи с бердышами доказали: вера и воля сильнее пушек.
Провинциальные воеводы: Тихое мужество в хаосе
Пока столицы были захвачены или парализованы, в десятках городов – от Пскова и Новгорода до Вологды, Галича, Ярославля, Нижнего Новгорода (еще до знаменитого ополчения!) – местные воеводы, горожане и дворяне брали судьбу в свои руки. Они организовывали оборону: строили укрепления, создавали ополчения из местных жителей.
Они отбивали банды "воровских людей" – грабительские отряды, не подчинявшиеся никому, были страшной бедой. Они собирали средства и припасы, иногда отправляя их на поддержку более крупным очагам сопротивления, как Нижний помогал Троице.
Они сохраняли островки порядка, хотя бы на своей территории, не давая хаосу поглотить все. Их имена редко сохранились в учебниках: Федор Плещеев в Зарайске, Никита Вышеславцев в Ярославле, Андрей Алябьев в Галиче, Иван Биркин в Арзамасе. Это были не "герои" в эпическом смысле, а люди, исполнявшие свой долг в невыносимых условиях, не ожидая славы. Их тихая, упорная работа по сохранению жизни на местах стала той самой "сеткой", которая удержала страну от полного распада.
Освобождение Москвы Вторым ополчением – закономерный итог. Но этот итог стал возможен только потому, что в самые темные годы Смуты, когда казалось, государство исчезло, нашлись те, кто не сломался. Смоленск, связавший по рукам и ногам короля Сигизмунда.
Помните ли вы этих героев? На канале я рассказываю о тех, кого незаслуженно забыли. Подписывайтесь!