Урон Второй мировой: страна в руинах
Великая Отечественная война обрушила на СССР колоссальные потери и разрушения. По разным оценкам, в ходе войны погибло около 25–27 миллионов советских граждан (военных и мирных жителей). С лица земли исчезли 1 710 городов и 70 000 сёл – целые населённые пункты были стёрты оккупантами. Промышленность и инфраструктура лежали в обломках: уничтожено около 32 000 заводов и фабрик, взорваны и разграблены 65 000 км железных дорог, уничтожены 13 000 железнодорожных мостов. Война лишила крова миллионы людей – разрушено около 70 млн м² жилья, из-за чего свыше 25 миллионов человек остались без крыши над головой. Для сравнения, это почти каждый восьмой житель Союза на 1945 год! Экономисты оценивали прямой материальный ущерб в 679 млрд рублей, а полный – свыше 2,5 трлн руб., что составило примерно треть довоенного национального богатства страны. Проще говоря, к 1945 году огромная страна превратилась в гигантскую руину и нуждалась в полном возрождении.
Первые пятилетки: невиданное восстановление промышленности
Капитуляция врага – и сразу стройка. Ещё не стихли залпы войны, как в СССР развернули амбициозный Четвёртый пятилетний план (1946–1950) восстановления народного хозяйства. Результаты поразили даже оптимистов. Уже к октябрю 1947 года экономика превысила довоенный уровень производства, а плановые задания были выполнены досрочно – за 4 года и 3 месяца. К концу пятилетки выпуск промышленной продукции вырос на 73% по сравнению с 1940 годом, причём главным приоритетом была тяжёлая индустрия. Введено в строй 6 200 заводов и фабрик – как заново отстроенных, так и совершенно новых предприятий. Фактически, за эти пять лет Советский Союз не только поднял из пепла разрушенное, но и построил «с нуля» тысячи новых производств. Для разорённой страны это было экономическое чудо, достигнутое ценой неимоверного напряжения сил всего народа.
После восстановления довоенных мощностей советская индустрия не сбавляла обороты. Пятая пятилетка (1951–1955) добавила ещё несколько тысяч новых предприятий в копилку экономики. А в семилетнем плане (1959–1965) страна построила порядка 5 500 крупных промышленных объектов, освоив при этом производство 25 000 наименований новой техники и оборудования. К середине 1960-х промышленный потенциал РСФСР многократно превосходил довоенный. «Золотая» Восьмая пятилетка (1966–1970) закрепила успехи: за эти годы было введено в эксплуатацию около 1 900 крупных предприятий и промышленных объектов – от гигантов металлургии и машиностроения до новых ГЭС и фабрик лёгкой промышленности. В их числе – Братская и Красноярская ГЭС, Волжский автомобильный завод (АвтоВАЗ), КамАЗ, множество заводов в Сибири и на Дальнем Востоке. География индустриального роста охватила всю страну – от восстановления Донбасса и центра России до развития Урала, Поволжья и освоения богатств Сибири. Всего за четверть века на территории РСФСР было построено свыше 15 000 новых заводов и фабрик, не считая восстановленных довоенных. Советская промышленность не только достигла уровня 1940 года – она шагнула далеко вперёд, создав отрасли, которых доселе не существовало (реактивная авиация, атомная энергетика, ракетостроение и др.).
А что же сегодня? Увы, спустя ещё один четвертьвековой период – с 1991 по 2016 гг. – промышленная картина совсем иная. Вместо строительства тысяч новых заводов страна пережила массовое закрытие старых. К 1990 году в РСФСР насчитывалось 30,6 тысячи крупных и средних промышленных предприятий, а сегодня в РФ едва набирается около 5 тысяч действующих. В первые же годы шоковой приватизации новым собственникам передали 42 тысячи предприятий, но на их базе возникло лишь около 12 тысяч новых фирм – остальные канули в Лету. По оценкам, около 30 000 заводов и фабрик были фактически уничтожены реформами и разграблены. О масштабах катастрофы говорит пугающая параллель: гитлеровская оккупация уничтожила в СССР 32 тысячи предприятий, а российские “рыночники” в 1990-е – примерно 30 тысяч собственных предприятий. Как метко заметил один исследователь, десятки тысяч заводов «погибли в неравной схватке с рыночными оккупантами». Неудивительно, что в результате приватизации экономика России оказалась отброшена к уровню 1975 года. То есть вместо рывка вперёд – шаг назад на полвека. Если послевоенное руководство за восемь лет полностью восстановило промышленность и превзошло довоенные показатели, то современная Россия только-только вышла из затяжного спада. От былой индустриальной мощи осталось немного: эксперты констатировали, что за 20 лет уничтожено почти 2/3 промышленного потенциала страны. Те немногие новые предприятия, что построены за последние десятилетия (часто это сборочные заводы иностранных концернов), и на сотую долю не компенсируют потерь. Более того, новая промышленность в основном сырьевая и торговая – вместо станкостроительных и электронных гигантов растут нефтегазовые вышки да торговые центры. В итоге рабочие места в высокотехнологичных отраслях исчезли, квалифицированные кадры разошлись кто куда. Можно сказать, индустриальное сердце страны за четверть века “реформ” так и не забилось вновь с прежней силой – скорее, едва прокачивает кровь.
Жилищный вопрос: от бараков к новым квартирам
Разрушенные города требовали не только заводов, но и крыш над головой для миллионов семей. Жилищное строительство стало вторым фронтом послевоенной битвы за новую жизнь. Довоенный жилищный кризис, усугублённый войной, решался поистине ударными темпами. Уже в первые послевоенные годы темпы ввода жилья побили все исторические рекорды. За 1946–1952 гг. в городах и рабочих посёлках было построено и восстановлено 78,2 млн м² жилой площади, плюс население самостоятельно построило ещё 45,1 млн м² индивидуального жилья. К 1952 году городской жилфонд превысил довоенный (208 млн м² против 167 млн м² в 1940-м) – люди возвращались с фронтов не в землянки, а в отстроенные дома. Конечно, на первых порах значительную долю составляли бараки и времянки, но крыша над головой появилась у миллионов семей.
Особенно впечатляют итоги первого послевоенного десятилетия. Только за период 1946–1956 гг. в городах СССР (включая РСФСР) было построено и восстановлено около 300 млн м² жилья – для понимания, это более чем в полтора раза больше всего городского жилого фонда дореволюционной России! Одновременно на селе за те же годы колхозники и сельская интеллигенция построили порядка 5,7 млн индивидуальных домов, ведь государство поощряло частное строительство на селе ссудами через Сбербанк. Таким образом, миллионы семей обрели новый дом – вместо фронтовых землянок и подвальных убежищ.
Настоящую революцию в быту совершила массовая застройка 1960-х. В конце 1950-х по инициативе Н. С. Хрущёва СССР перешёл к индустриальному домостроению: типовые проекты, поточное строительство панельных многоэтажек (знаменитые «хрущёвки») позволили резко увеличить объёмы сдачи жилья. С 1956 по 1963 год было построено больше жилья, чем за предыдущие 40 лет, благодаря чему национальный жилищный фонд СССР вырос почти вдвое – с 640 до 1 184 млн м². Хрущёв лично докладывал на XXII съезде партии в 1961 году, что «за последние пять лет построено домов больше, чем за предшествующие пятнадцать лет» – новые квартиры получили около 50 млн человек, почти четверть всего населения страны! Представьте: всего за пять лет – жильё для половины современной России. Миллионы семей переехали из бараков и коммуналок в отдельные благоустроенные квартиры. К концу 1960-х проблема крайнего жилья была во многом смягчена: советские граждане массово обрели собственные квартиры со всеми удобствами, о чём поколение 1940-х могло только мечтать.
Конечно, жилищная проблема до конца не исчезла – города росли, рождаемость повышалась, и квадратных метров всё равно не хватало всем желающим. Но прогресс был налицо. Средняя обеспеченность жильём в городах СССР выросла с ~5 м² на человека в 1950-е до 7–8 м² в 1970-е (а к концу 1980-х и вовсе ~15 м²). СССР впервые в истории дал миллионам простых людей отдельное жильё – бесплатно, по ордеру от государства или ведомства. Впервые рабочий человек с семьёй мог переехать из деревенской избы или городской коммуналки в собственную благоустроенную квартиру с газом, отоплением и лифтом – это и было исполнением “хрущёвской” мечты о ликвидации жилищной беды.
А что же сегодня? Современной России потребовалось почти 30 лет, чтобы приблизиться к советским темпам жилищного строительства. В 1990-е годы отрасль пережила глубокий кризис: ежегодный ввод жилья упал примерно вдвое (в среднем ~37 млн м² в год против ~63 млн м² в 1980-е). Лишь к 2014 году стране удалось превзойти рекорд РСФСР 1987 года (72,8 млн м²). То есть только спустя четверть века рыночных реформ мы вернулись к годовому объёму стройки, достигнутому ещё при советской плановой системе. В последние годы темпы несколько выросли – например, в 2021 году введено около 92,6 млн м² жилья, что стало новым историческим максимумом. Но, опять же, этот максимум был достигнут спустя 30 лет после распада СССР. Да и сопровождался он совсем иным социальным контекстом. Если при СССР новые квартиры выдавали бесплатно (по месту работы или через местные исполкомы), то теперь жильё продаётся за немалые деньги – большинству семей оно по карману лишь в ипотеку. Советский человек получал квартиру как право, а россиянин XXI века – как товар (нередко на условиях 20-летнего кредита под проценты). Такой подход с трудом назовёшь воплощением мечты о всеобщем обеспечении жильём. Не случайно государство раз за разом объявляет нацпроекты по жилью – мол, каждому отечеству по отдельной квартире – но на деле предлагается самим купить её на рынке. В общем, формально советский рекорд побит, а по сути – гордиться особо нечем. Квадратные метры стали товаром, а жилищный вопрос до конца так и не решён.
Социальная сфера: школы, больницы, дороги – всё заново
Отстроив заводы и дома, Советский Союз не забыл и о социальной инфраструктуре. Шла активная реставрация и строительство школ, больниц, институтов, дорог – всего, что составляет фундамент цивилизации. К 1950 году по всей РСФСР вновь работали практически все довоенные школы, а дети, пережившие оккупацию, вернулись за парты. Уже в 1950-е начался переход к всеобщему среднему образованию. Число школ росло: если в 1940/41 учебном году на территории РСФСР было около 116,9 тыс. школ, то к концу 1950-х их насчитывалось ~125 тыс. учебных заведений. (Правда, затем количество школ сокращалось за счёт укрупнения и ликвидации малокомплектных сельских – но это уже следствие урбанизации и демографии.) Важно то, что качество образования неуклонно росло: уже к концу 1960-х неграмотность была побеждена окончательно, практически все дети посещали школу, а сотни тысяч молодых специалистов ежегодно выпускались вузами. СССР создал одну из лучших в мире систем бесплатного образования – этот фундамент закладывался именно в 1945–1970 годах.
Похожие успехи наблюдались и в здравоохранении. Бесплатная медицина по модели Семашко за четверть века из полуразрушенной превратилась в одну из передовых. Количество врачей, больниц, поликлиник, санаториев выросло многократно. К примеру, к концу 1955 года в СССР уже работало 334 тысячи врачей (включая стоматологов) и имелось 1,29 млн больничных коек – это в разы больше довоенного уровня. По обеспеченности медицинскими кадрами Советский Союз в 1970-е годы вышел на 1-е место в мире, а уровень здравоохранения позволил ликвидировать многие эпидемии и существенно повысить продолжительность жизни населения. Если в 1940 г. средняя продолжительность жизни в РСФСР составляла около 40 лет, то к 1970 г. она достигла ~70 лет – впечатляющий скачок, за которым стоят тысячи новых больниц и сотни тысяч медиков, подготовленных за счёт государства.
Одновременно страна вложилась в транспорт и коммуникации. Уже к 1950 году советские железнодорожники отстроили заново все 65 тысяч км разрушенных путей, восстановили тысячи взорванных мостов, наладили движение поездов от Бреста до Владивостока. В 1945-м в руинах лежали ключевые магистрали – через 5 лет по ним снова пыхтели паровозы. Более того, началось активное обновление парка техники – из ворот заводов выходили новые локомотивы серии «Л», тепловозы, вагоны. К 1970 году страна имела самую большую в мире сеть железных дорог, значительная часть которых уже была электрифицирована и двупутна. Строились новые шоссе и автомобильные дороги, особенно к возникшим промышленным объектам и месторождениям. Связь и энергосистема также развивались ударными темпами: восстановлено 200 тысяч километров линий связи, построены гигантские ЛЭП, соединившие единые энергосистемы регионов. В 1960-е заработал мощный энергетический каркас: от сибирских ГЭС до первых атомных электростанций. Городское хозяйство поднималось из руин – действовали тысячи новых школ, детских садов, клубов, библиотек, больниц. Во многих городах уже в 1950-е запустили трамваи и троллейбусы вместо разбомбленного довоенного транспорта, появились новые водопроводы и канализация. Проще говоря, ко второму послевоенному поколению (концу 1960-х) страна подошла со значительно улучшившимся качеством жизни: дети учатся, люди лечатся, поезда ходят по расписанию, в квартирах горит свет и течёт вода. Да, в деревнях ещё стояли старые избы с керосиновыми лампами, но и туда добралась цивилизация – радио, фельдшерские пункты, новые сельские школы. Каждый год открывались новые больницы, роддома, вузы, театры – вся социальная инфраструктура росла вместе с народом.
А что же сегодня? Успехи последнего 25-летия на социальном фронте выглядят куда скромнее. Вместо открытия новых школ и больниц страна пережила их массовое закрытие под лозунгом “оптимизации”. За годы реформ закрыто 14 000 школ и 22 000 детских садов (особенно пострадало село – там ученикам порой просто негде учиться). Разумеется, часть этих школ были малокомплектными и устаревшими, но факт остаётся фактом: сеть образовательных учреждений в России сократилась, несмотря на все разговоры о приоритетах образования. С медициной ситуация не лучше: в 2000–2015 гг. количество больниц сократилось вдвое – с 10,7 тысяч до 5,4 тысяч. Только вдумайтесь: по темпам закрытия (по 350 больниц в год) эксперты подсчитывали, что к 2021 году их останется около 3 000 – уровень Российской Империи 1913 года! Больничных коек тоже существенно поубавилось: с начала 1990-х их число упало примерно на треть, до ~1,2 млн коек. Бесплатная медицина де-юре сохранилась, но де-факто доступ к ней стал хуже – особенно в глубинке. Люди нередко вынуждены ехать за десятки километров в ближайшую районную больницу (если она ещё не закрыта) или стоять многомесячную очередь на операцию. Оптимизация здравоохранения обернулась тем, что за 15 лет поликлиник тоже стало меньше на 12,7%, и нагрузка на врачей только выросла. Добавим сюда платные услуги, дефицит узких специалистов, ветшающие здания – и картинка выйдет печальная.
Не лучше обстоят дела и в сфере культуры и сельской социальной жизни. С карты страны с 1990-х исчезают целые населённые пункты: исчезло около 20 000 деревень – вымерли или заброшены. Вместе с ними закрылись 15 600 сельских клубов и домов культуры, 4 300 библиотек – сгорел огонёк сельской жизни, некому ходить в клуб, нечем его отапливать. Там, где когда-то гудели колхозы, теперь поросшие бурьяном поля и покосившиеся избы. Страна вернулась к мелкотоварному производству и натуральному хозяйству – как горько констатируют наблюдатели, «вместо техники на село пришёл ручной труд». Если в советской деревне работали радио, клуб, фельдшер, школа, то современная деревня зачастую брошена на выживание. Ещё пример: в РСФСР 1990 года насчитывалось 21 млн коров, а к 2010-м осталось менее 7 млн – животноводческие фермы тоже пали жертвой разрухи. По сути, значительная часть социальной инфраструктуры, построенной в СССР, за 25 лет сократилась или деградировала. Да, в крупных городах появились частные школы, модные клиники, торгово-развлекательные центры – но в масштабе страны это лишь штрихи. “Оптимизация” ударила прежде всего по простым людям: именно они потеряли доступ к врачам, учителям, досугу. Можно сколь угодно рассуждать о рациональности расходов, но факт остаётся фактом: послевоенный СССР строил и открывал, постсоветская Россия сокращала и закрывала.
Конечно, нельзя говорить, что уж совсем ничего нового не построено. В крупных городах за эти годы появились современные больничные комплексы, высокотехнологичные центры (например, ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр им. акад. Е.Н. Мешалкина» в Новосибирске или новые перинатальные центры по стране). Построены сотни новых школ – особенно в новых густонаселённых районах-массивах подчас каждая новая школа становится событием. Открываются университетские кампусы (вспомним Сколтех или Дальневосточный федеральный университет). Но если сравнить масштаб – несопоставимо. Тогда, в 1945–1970, шла перестройка всей страны, а сегодня – точечные объекты на фоне общего старения инфраструктуры. Даже дороги: СССР за четверть века покрыл сетью дорог весь Союз, а в современной России только-только построили первую скоростную трассу Москва–Питер. Некоторые города-миллионники до сих пор не связаны прямой автомагистралью. Сибирь и Дальний Восток как получили сетку дорог от Советского Союза, так в основном с ней и живут (кое-где даже сократили: вспомним размытые и заброшенные участки БАМа, ветки железных дорог, разобранные “за ненадобностью”). В общем, созидательный пафос ушёл, уступив место прагматизму и оптимизации. Новые заводы, школы и сёла появляются лишь на страницах отчётов, а на деле страна во многом проедает советский запас прочности.
Итоги 25 лет: из пепла к прогрессу
К 1970 году Советский Союз – и РСФСР как его ядро – фактически заново отстроили страну. Экономика СССР выросла до второй в мире (после США) по объёму ВВП, давая около 20% мирового промышленного производства. Уровень жизни, хотя и уступал развитым западным странам, неуклонно повышался – послевоенное поколение жило несравненно лучше своих родителей. Каждый год вводились новые заводы, жилые кварталы, дороги. СССР обладал мощнейшей тяжёлой промышленностью, современной наукой и образованным населением. Менее чем через 20 лет после разрушительной войны была запущена первая в мире атомная электростанция (Обнинск, 1954), создан термоядерный заряд, выведен первый спутник (1957), а затем и человек в космос (1961) – всё это на плечах поколения, отстроившего заводы из руин. Глядя на достижения 1970 года, трудно поверить, что в 1945-м люди стояли среди развалин без элементарного жилья и еды. За 25 лет советский народ совершил экономический и социальный подвиг, превратив выжженную войной землю в индустриальную сверхдержаву.
В сухих цифрах прогресс выглядел так. Промышленное производство РСФСР увеличилось в разы (индекс промышленности 1970 г. к 1940 г. – около 730%). Национальный доход СССР вырос почти втрое по сравнению с довоенным. Выпуск основных видов продукции побил рекорды: угля добывали ~600 млн т (против 166 млн т в 1940-м), нефти ~353 млн т (против 31 млн т в 1940-м), выплавка стали, производство электроэнергии, цемента – всё выросло многократно. За четверть века в одной только РСФСР построено заново около 2 000 новых крупных городов и промышленных посёлков, сотни тысяч километров дорог, введены многие миллионы квадратных метров жилья. Численность населения РСФСР при этом выросла, несмотря на чудовищные потери войны: с ~97 млн (1940) до ~130 млн человек (1970), в том числе за счёт послевоенного демографического взрыва 1950–60-х. Советские люди верили в будущее, потому что видели реальные результаты: новосёлы въезжали в квартиры, рабочие – на новые заводы, дети – в новые школы. У страны появилась прочная основа для дальнейшего развития – и она была заложена в 1945–1970 гг. ценой невероятных усилий.
Итоги других 25 лет (1991–2016) выглядят куда скромнее. У современной России, к счастью, не было войны, уничтожившей треть национального богатства, – но сравнимого по масштабу созидательного рывка тоже не случилось. Экономика РФ в 1990-е сократилась более чем наполовину и лишь к 2010-м годам вернулась на уровень позднего СССР. Вместо 20% мирового производства наша страна теперь даёт около 3% мирового ВВП и прочно сидит на сырьевом экспорте. Новых городов не построено вовсе, напротив – за четверть века исчезли тысячи населённых пунктов. Многие промышленные города, центры науки и заводские посёлки пришли в упадок; целые территории (например, российское Нечерноземье или таёжные посёлки Сибири) обезлюдели. Численность населения России за 25 лет не выросла, а сократилась (с ~148 млн в 1991 г. до ~146 млн в 2016 г.), притом что за четверть века не случилось глобальных катаклизмов с миллионами жертв. Это результат демографической ямы 1990-х: смертность долгое время превышала рождаемость, население старело и вымирало, особенно в сельской местности. Лишь к середине 2010-х траектория кое-как выровнялась – правда, во многом за счёт присоединения Крыма и притока мигрантов. В научно-техническом отношении Россия тоже утратила позиции: если СССР диктовал моду в космосе, энергетике, военном деле, то сегодняшняя РФ скорее пользуется советским заделом (ракеты “Союз” 1960-х, атомные ледоколы 1980-х) и не всегда успешно. Даже ядерный щит – и тот достался в наследство. Таким образом, сравнение получается не в нашу пользу. Там, где Союз создал вторую экономику мира, мы имеем экономику порядка №10–12. Там, где застроили всю страну – мы “оптимизировали” до состояния допотопной провинции. Четверть века плановой работы превратила руины в сверхдержаву, четверть века рыночной стихийности – скорее, сверхдержаву в руины (пусть и не во всём, но во многом).
Почему тогда смогли, а сейчас – только разговоры?
Напрашивается вопрос: как же советскому руководству удалось за 25 лет совершить такой рывок, а современной России – нет? Ведь наши последние 25 лет (2000–2025 гг.) далеко не так впечатляют. Ответ непрост, но некоторые параллели и контрасты очевидны.
Во-первых, в послевоенном СССР была чёткая цель и мобилизация всех ресурсов. Сталинское и последующее советское руководство бросило всё на восстановление: люди работали самоотверженно, часто за идею и по карточкам, предприятия не гонялись за прибылью – они выполняли госзаказ по плану. Коррупция и расхищение жёстко пресекались (не без издержек, но результат виден в бетоне и стали). Да, методы были жесткие – вплоть до принудительного труда заключённых на стройках ГУЛАГа – но в тех условиях они обеспечили быстрый подъём. Сегодня же, как считают скептики, нередко наблюдается обратное: средства выделяются, но «осваиваются» в чьих-то карманах, планы звучат амбициозно, а на выходе часто лишь красивые отчёты. Конечно, современная Россия – не разорённая войной страна, и прямая аналогия некорректна. Однако контраст в темпах и масштабах бросается в глаза.
Во-вторых, экономическая модель. В СССР была плановая экономика, где государство само строило заводы, жильё, дороги, исходя из общенациональных задач. Рыночных механизмов было минимум, прибыль – не цель, а средство. После 1991 года Россия перешла к рыночной экономике, где инвестиции делают частные собственники, исходя из своей выгоды. Итог: в 1990-е вместо созидательного строительства шла “разрушительная стройка” – приватизация, распродажа имущества, закрытие «нерентабельных» предприятий. За 1990-е экономика обрушилась почти вполовину, промышленность деградировала. В 2000-е за счёт дорогой нефти начался рост, но по сути он шёл вширь, а не вглубь: импортировались товары, на которые были деньги, но мало что создавалось принципиально нового. Около 2/3 промышленного потенциала России было утрачено за первые 20 лет реформ. После ваучерной приватизации новым владельцам досталось 42 тысячи предприятий, а создано на их базе лишь 12 тысяч новых фирм – остальные просто исчезли. Около 30 тысяч заводов фактически ликвидировали реформаторы 90-х – цифра ужасающе сопоставима с потерями от фашистской оккупации! Недаром отмечалось, что в результате приватизации Россия откатилась по уровню экономики к середине 1970-х годов. То есть вместо рывка вперёд – шаг назад почти на полвека. В послевоенном СССР – противоположная картина: никакой приватизации, всё новое оставалось народным достоянием, и каждая построенная фабрика сразу работала на общий рост. Плановая система могла мобилизовать колоссальные ресурсы на конкретные задачи (пусть и ценой низкой эффективности в деталях) и не разрушала существующее, а дополняла его новым.
Наконец, психология и идеология. В 1945-м народ, переживший ужас войны, был объединён мечтой восстановить страну и жить лучше. Советская пропаганда умело поддерживала энтузиазм: соцсоревнование, ударники стройки, «пятилетку – в четыре года!». Люди верили, что строят своё будущее – отсюда самоотверженность на субботниках, донорство в Фонд мира, сбор металлолома школьниками для заводов. Сегодняшнее общество более цинично: многие не видят прямой связи между своим трудом и прогрессом страны, отчего меньше инициативы. Да и общенациональной объединяющей идеи, сравнимой с советским коммунистическим идеалом, сейчас, честно говоря, нет. Потребительская гонка – слабая замена мечте о «светлом будущем», какой бы утопичной та ни была.
Конечно, нельзя сказать, что «наши за 25 лет не сделали ничего» – были и достижения. Современная Россия тоже строит новые объекты: возводятся мосты (взять хотя бы Крымский), космодромы (Восточный), модернизируются производства, ежегодно вводятся миллионы квадратов жилья. Однако масштаб и темп несопоставимы с эпохой 1945–1970. Тогда – рывок от разрухи до космоса за одно поколение, теперь – точечные успехи на фоне стагнации во многих отраслях. Тот же жилищный вопрос: СССР за четверть века переселил четверть страны в новые квартиры, а современные власти лишь собираются обеспечить каждую семью жильём – да и то через ипотеку, а не прямой госфонд.
Можно подвести такой итог. Советскому Союзу удалось невероятное, потому что у страны были воля и цель, подкреплённые государственной мобилизацией ресурсов и трудовым подвигом народа. Нашим нынешним руководителям, пожалуй, тоже не откажешь ни в ресурсах, ни во власти – но, кажется, не хватает либо той самой железной воли, либо искренней большой мечты, которая вдохновила бы народ. После войны у людей была великая цель – построить новую счастливую жизнь из руин, и они её построили. Сегодня, к сожалению, часто слышны только красивые слова и обещания, за которыми не всегда следуют дела сравнимого масштаба.
Ирония в том, что чтобы совершить подвиг, нужна либо великая беда, либо великая мечта. У поколения 1945 года были оба фактора: страшная беда позади и великая мечта впереди. Поколение же 2000 года, к счастью, не знало таких бедствий – но, возможно, поэтому и не совершило сопоставимого рывка, довольствуясь “нефтяной трубой” да разговорами о былом величии. История показывает, что когда народ и власть действительно хотят – за четверть века можно превратить разруху в процветание. Хотелось бы верить, что нам ещё удастся повторить этот трюк – желательно без войны для встряски. Пока же остаётся лишь изучать опыт предков и понимать: они смогли потому, что делали, а не говорили. Ведь, как говорится, меньше слов – больше дела. Советские люди доказали это своими построенными заводами, домами и дорогами. А наши современники? Будем надеяться, что и нам будет чем гордиться – кроме воспоминаний о прошлых достижениях.
Вывод прост: в 1945–1970 гг. СССР совершил трудовой подвиг, восстановив и развив страну невиданными темпами. Сегодняшней России до таких масштабов созидания далеко – и главный рецепт успеха, похоже, в единстве цели, воле руководства и готовности каждого вкалывать на общее благо. Если эти ингредиенты снова сложатся вместе, то, глядишь, через 25 лет мы тоже сможем похвастаться “сделанным, а не лишь сказанным”. Пока же послевоенный опыт остаётся для нас ориентиром и немым укором одновременно.
Сравнение ключевых показателей за 25-летний период:
SEO-поиск
СССР, Россия, 2000–2025, 1945–1970, послевоенное восстановление, промышленность, заводы, фабрики, пятилетка, ВВП, экономика России, плановая экономика, рыночные реформы, приватизация, шоковая терапия, разрушение промышленности, жилищное строительство, хрущёвки, жильё в СССР, жильё в России, ипотека, нацпроекты, социальная инфраструктура, школы, больницы, медицина, образование, дороги, железные дороги, деградация деревни, демография, население России, миграция, смертность, рождаемость, сравнение СССР и РФ, рывок СССР, кризис 1990-х, достижения СССР, упадок России, индустриализация, разрушение деревень, реформа образования, оптимизация медицины, социализм против капитализма, историческое сравнение, восстановление экономики, уроки истории, мощь СССР, упадок современной России.