Помню, как к нам, в нашу тихую (ну, почти) деревню, прикатил этот Виктор. «Новый русский», понятное дело. На машине такой здоровенной, что наша улица сузилась сразу. И начал строить хоромы. Ну ладно бы хоромы, а то взял и обнес все это добро забором. Высоченным! Белым! Как будто крепость какую, а не дачу строил. Мы, пацаны, сразу прозвали его «Бункер Виктора». А чтоб скучно не было, завел он себе овчарку – злющую, как сам черт. Рычит так, что у нас у всех мурашки по спине бегали, когда мимо шастали. Звали ее, кажется, «Граф» – ну, чтоб понятно было, кто тут главный барин, да?
И вот как-то поздней осенью, после первых заморозков, мы с Саньком и Петькой шли мимо этого самого забора, обсуждая, как бы «Графу» нос утереть (в мечтах, конечно). И вдруг Санька: «Чего это там? Под забором?». Подползли. А там... маленький, жалкий комочек шерсти. Щенок. Дворняжка, чистой воды. Замерзший, дрожащий, еле живой. Видно, под забор подкопался, спасаясь от холода или от той самой «грозы улицы», и вылезти не смог. Мы его еле вытащили. Холодный, как сосулька. Думали, не выживет.
Часть 2: Борька – гений в обличье дворняги.
Выжил! Отогрели мы его в сарае у Петькиного деда. Назвали Борькой. Почему? Да просто имя хорошее, боевое! И знаете, Борька оказался не просто смышленым. Он был... гений! Ну, по нашим меркам точно. Команды схватывал на лету. «Сидеть», «лежать», «дай лапу» – это за пару дней. А уж как он умел выпрашивать кусочек хлеба взглядом... Мама дорогая! Санька говорил: «Да он у нас, как Шерлок Холмс собачий! Все понимает!». Мы его обожали. Наш тайный герой, восставший из-под забора самого Виктора.
Но спокойной жизни не вышло. Через пару недель – скандал! Сам Виктор, красный как рак, выкатывается к нам, мужикам во дворе (а мы как раз Борьку тренировали): «Это вы травите моего Графа?! Кость с перцем нашли! Я вас!..». Глаза у него злые, кулаки сжаты. Мы, конечно, опешили.
Санька, самый бойкий: «Мы? Да ваш Граф сам нас сожрать норовит! Мы мимо бежим!».
Виктор: «Ага, бежите! Наверное, кости кидаете! Знаю я вас, шпана!»
Петька тихо: «Да мы Борьку своего кормим еле-еле...»
Виктор фыркнул, посмотрел на нашу мелкую дворняжку (Борька ужом прижался к моим ногам), как на грязь под ногами: «Пфф! Ваш шавка! Мой Граф – племенной! Если что – милицию вызову!». И ушел, забором хлопнув. Мы стояли, как облитые. И злость, и обида. Борька жалобно поскуливал.
Часть 3: Маленький герой и большой переполох.
Зима вступила в права. Мороз крепчал. Как-то вечером мы с теми же Саньком и Петькой шли с катка, мимо все того же «Бункера». Темно уже. И вдруг видим – тень! Карабкается кто-то через тот самый белый забор! Не Виктор, не его охрана – фигура чужая, подозрительная.
Мы замерли за сугробом. Сердце колотится. Вор! Наверняка! Вот он перелез, бесшумно спрыгнул внутрь... и направился к дому. У нас паника: что делать? Бежать за помощью? Далеко! Кричать? А вдруг нож? Мы же дети...
И тут произошло невероятное. Наш Борька! Тот самый, который от «Графа» шарахался как черт от ладана, который мышку испугался на днях! Он вдруг вырвался у меня из рук! Маленький, тщедушный комочек шерсти метнулся к забору, к тому месту, где вор перелез. И давай ЛАЯТЬ! Не пищать, не скулить – а ЛАЯТЬ! Громко, отчаянно, яростно! Как настоящий зверь! Лаял так, что, казалось, стекла в округе задрожали. Он бросался на забор, царапал его, неистовствовал!
Эффект был как от гранаты! В доме мгновенно зажегся свет. Распахнулась дверь. Вылетел сам Виктор, в чем был – в трениках и майке, но... с РУЖЬЕМ! (Ну, лихие 90-е, чего уж). «Кто там?! Граф?!» – орал он, озираясь.
Борька, не переставая лаять, носился вдоль забора, указывая на место проникновения. Виктор схватил ситуацию. Вор, оглушенный этим внезапным собачьим концертом и видом мужика с ружьем, попытался было назад перелезть, да запнулся. Тут Виктор его и прижал. Здорово прижал, надо сказать.
Часть 4: Забор рухнул (не буквально, конечно).
Поднялась кутерьма, приехала милиция. Оказалось, вор тот самый, который по всей округе лазил, пока все «новые русские» свои заборы от соседей сторожили. Наш Борька, мелкий дворовый гений, оказался героем дня!
А Виктор... Виктор изменился. На глазах. Когда все утихомирилось, он подошел к нам. Борька робко прижался к моим ногам, но уже не дрожал. Виктор посмотрел на него, потом на нас. Лицо было какое-то... смущенное.
«Пацаны... – начал он, запинаясь. – Я... э-э-э... Извините, что тогда... Нервы, дела... Глупость». Он потоптался. «Ваш... Борька, да? Он... он молодец. Спасибо ему. И вам... что его выходили». Он протянул руку к Борьке. Тот осторожно лизнул пальцы. Виктор даже улыбнулся как-то по-человечески.
А потом был настоящий пир! Виктор пригласил нас всех (и Борьку, конечно!) к себе. Угощал, чего там только не было: и кола импортная, и сникерсы (редкость тогда!), и пироги. «Граф» сидел в дальней комнате и ворчал, но уже не так страшно. Мы ели, пили колу и чувствовали себя победителями. А Борька – королем бала!
Финал? Финал – сказка. Виктор оказался не таким уж зверем. Злого «Графа» он отправил «на перевоспитание» к какому-то кинологу – мол, слишком агрессивный. А главным сторожем его теперь уже не такой уж неприступной крепости стал... наш Борька! Да-да! Маленький рыжий дворовый гений с геройским сердцем. Он теперь живет у Виктора, но часто прибегает к нам, проведать. И знаете что? Забор тот белый... кажется, уже не такой высокий. Как-то он перестал быть стеной. А Борька? Борька – звезда! Наш герой из-под забора. Вот так-то.