Трехлинейка с прицелом: Как "дубина" Мосина стала кошмаром Вермахта

(Исследование с прищуром, стружкой и ароматом машинного масла)

Товарищи стрелки и просто ценители хорошего железа! Продолжаем наш балет на минном поле истории. Сегодня под прицелом – легенда, породившая больше мифов, чем советский агитпроп: снайперская модификация винтовки Мосина образца 1891/30. Той самой, которую иные знатоки презрительно обзывают «двухдюймовой дубиной» (простите, метрика: 50.8 мм х 100 мм, но "дубина" звучит куда хлеще!). Приготовьтесь к развенчанию мифов и неожиданным откровениям, ибо вашим гидом сегодня буду я – человек, познавший спусковой крючок Мосина на своей… ну, скажем так, на своей нервной системе.

Грубая красота или красота грубости?

Признаемся честно: глядя на рядовую «мосинку», сложно заподозрить в ней инструмент ювелирной работы. Качество сборки? Порой – слеза комсомолки. Отделка? Сплошной функционализм, где «заусенец» – это не дефект, а элемент дизайна. А уж спусковой механизм… Ох, этот спуск! Первое ощущение – будто тащишь по гравию здоровенную чугунную сковородку. Тяжелый, длинный, с непредсказуемым срывом. И на этом фоне – оптические прицелы, словно пришельцы из иного мира: скромненький PE 4x20 (принят в ноябре 1931-го, Ленинградский завод №357), его чуть облагороженный брат PEM (1937-1940, 1942-1943), и наконец, военный трудяга ПУ 3.5x20 (с 1941-го и дальше).

Советский оптический прицел ПУ-3,5 был 170 мм в длину и весил 270 г. Он предназначался для снайперов, которые использовали полуавтоматическую винтовку СВД-40.

Большой винт с рифленой головкой и шлицем на задней стороне фиксирует полиуретановое крепление прицела на кронштейне. Два дополнительных винта, один сверху и один снизу, устраняют люфт.

Парадокс? Еще какой! Первое впечатление от снайперской 91/30 часто было: «Ну и чудовище!». Но тут вступает в силу мужская истина номер один: к хорошему железу, как к хорошей женщине, надо найти подход. Привыкнешь к этому спуску, освоишь его тяжелую поступь – и «дубина» волшебным образом преображается. Постреляв из 91/30 PE или PU всерьез, начинаешь понимать, почему немцы под Сталинградом так не любили русских «кукушек». Репутация у нее – точная. Моя собственная «Ижевская дева» 1944 года, облаченная в прицел 1953-го, на тестах (не стану скромничать – для солидного издания) не подкачала. Простота ПУ? Это не примитив, господа! Это гениальная концентрация на главном. Он идеально лег на винтовку, как валенок на русскую зиму.

От Цейсса до Кочетова: Оптический Одиссея

СССР подошел к снайперскому делу с истинно большевистским размахом: массовая подготовка стрелков с начала 30-х и столь же массовая стандартизация оружия. Снайперка 91/30 принята в 1932-м под прицел PE 4x. Ирония судьбы: тот самый PE был калькой с немецкого Zeiss, а оптика… поставлялась прямиком из Германии! Вот уж действительно, «учись, товарищ Рембо, у буржуина». Восемь лет производства – восемь лет упрощений (куда ж без них в плановой экономике?). Забудьте картинку из «Врага у ворот»: Зайцев щелкал немцев в Сталинграде именно с PE, а не с более поздним PU.

На каждой турели есть два винта для регулировки по горизонтали и вертикали. Ослабьте их. После калибровки винтовки по грузу поднимите турели и поверните винты до отметки «0», чтобы обнулить шкалу.

Винтовки Мосина-Нагана образца 1930 года, выбранные для снайперских задач, подверглись модификации. Рукоятки затвора были укорочены. Двухплечий затвор также пронумеровали в соответствии с номером ствольной коробки.

Но грянул 1940 год. Zeiss, понятное дело, прекратил поставки. Производство 91/30 PE встало. А вот тут – мужское уважение номер два: русские мужики оказались не лыком шиты. Предвидя проблемы с «импортозамещением», они уже копались в чертежах. Результат – чисто отечественный, до безобразия простой и технологичный ПУ! Изначально его прикрутили к СВТ-40. Почти год полуавтомат был единственной снайперской надеждой РККА. Но война – штука расточительная. Потери 1941-го, эвакуация заводов – и к середине 1942-го снайперских винтовок стало меньше, чем гвардейских стопок у генерала после взятия Берлина.

СВТ-40 как снайперка не прижилась (решение – август 1942-го). Нужен был срочный возврат к проверенной «трехлинейке», но с новой оптикой. Так родилось крепление Кочетова образца 1942 года – шедевр военной инженерии «на коленке». Винтовка 91/30 PU была принята в конце августа 1942-го. План – сентябрь, реальность – Тула выдала первую партию только в декабре, Ижевск – к концу года едва разродился парой штук. Тула делала их до мая 1944-го, Ижевск – до декабря 1944-го, плюс небольшой послевоенный довесок. Всего около 100 000 штук – капля в море фронта, но какая капля!

ПУ: Гений русской простоты (и надежности)

Прицел ПУ – это вам не нынешние навороченные трубки. Турель короткая, механика проще пареной репы, диаметр постоянный – 28.7 мм. Но его сетка! Остроконечная, тонкая. На скромном 3.5-кратном увеличении она позволяла целиться с убийственной точностью. Регулировка? Элементарна: ослабляешь винты на маховиках высоты и горизонта, сдвигаешь шкалу на ноль, аккуратно затягиваешь – готово. Люфт? Был. Но к нему быстро привыкали, как к скрипу табуретки.

Рукоятка взвода позволяет перезарядить винтовку после осечки без перемещения затвора. Потяните рукоятку назад до щелчка. Затем поверните её против часовой стрелки, чтобы активировать предохранитель.

Затвор 91/30 с двумя выступами поворачивается на 90 градусов без особых усилий. Поднятая рукоятка не мешает прицелу.

Крепление – отдельная песня. Боковое, к ствольной коробке. Основание с полусферическим фиксатором спереди, винтами грубой регулировки по высоте сзади и здоровенным прижимным винтом. Кольца с выступами, фиксируемые этим винтом. Нужна юстировка по горизонтали? Подпиливаешь выступы или подкладываешь фольгу – дедовский метод, но чертовски работоспособный! Шар на кольцах входит в фиксатор на основании. Грубо выставил прицел по месту – потом тонко навел маховиками. Проще печки, но работает. На века. Как и сама винтовка.

Отобранные для снайперской роли 91/30 были лучшими из лучших по кучности боя с завода. Спуск им дорабатывали – облегчали, пытались сделать четче. Затвор обзаводился длинной изогнутой рукоятью. Да, внешне грубовато. Да, подгонка деталей порой вызывала желание плакать. Да, спуск все равно оставался… особенным. Но! Это был ванька-встанька стрелкового мира: прочный, надежный, безотказный. А к его точности после освоения спуска претензий не возникало. Личное мнение? К этой винтовке надо привыкнуть. Это как к хорошему коньяку – сначала «огонь», а потом – глубина и удовлетворение.

Снайперская правда: Дистанции и патроны

Забудьте голливудские километры! Зайцев в своих «Записках русского снайпера» (1956) бил в Сталинграде в основном на 200-400 метров, редко – до 500. Немецкий ас Йозеф Аллербергер («Снайпер на Восточном фронте»), начавший карьеру как раз с трофейной «мосинки»-снайперки, хвастался выстрелом метров в 600, но признавал: большинство его работ – в пределах 400 метров. Это идеально ложится в возможности 91/30 PU и нашего опыта. (О рекордах снайперов в стиле «300 фрицев за обед» вежливо промолчим – пропаганда есть пропаганда).

Серийный номер можно найти на многих частях винтовки 91/30, включая нижнюю часть магазина, затвор, приклад и ствольную коробку. По маркировке видно, что тестовая винтовка была выпущена в 1944 году.

Мой тестовый экземпляр – «Иж 91/30 ПУ» 1944 года, после капремонта, с оптикой 1953-го. Ствол – зеркало. Сомневаюсь, что воевал. Спуск – тугой, но с четким, как удар комиссара, срывом на 1.58 кг (3 фунта 7 унций – в прошлое!). Вес с оптикой – вполне брутальные 4.6 кг. Не перышко, но таскать можно.

Патрон-кормилец: 7.62x54R

Основной рацион:

• Легкая пуля (9.6 г / 148 гран): Плоское основание, свинцовый сердечник. Рабочая лошадка. Именно под нее калибровалась турель ПУ!
• Тяжелая пуля (11.8 г / 182 гран): Для пулеметов, но иногда и снайперам перепадало.
• Звезда фронта – ОЗ (Осколочно-Зажигательный, 10.4 г / 160 гран): Ударный штифт, зажигательная смесь, немного ВВ. Аллербергер их боготворил за трофейные – бить по важным целям! Эффект – огненный фейерверк внутри блиндажа.

Были и AP (бронебойные), API (бронебойно-зажигательные), трассеры, API-T. Но кучнее легкой пули – ничего. Спецпатронов для снайперов, как у немцев, вроде бы не водилось. Для теста добыл раритеты: советский ЛПС 1945 г.р., болгарский ЛПС 1971 г.р. и современный Red Army Standard 2020 г. – для сравнения.

Испытательные боеприпасы для винтовки Мосина-Нагана образца 1891/1930 года (вверху слева направо): - Лёгкий боеприпас 1945 года. - Лёгкий боеприпас 1971 года с сердечником из стали. - Лёгкий боеприпас 2020 года, соответствующий стандарту Красной армии.

На спусковой скобе пистолета 91/30 есть выемка для среднего пальца в задней части. Спереди расположена защелка для снятия с предохранителя.

Полигон: Ветер, мишени и мужская доля

Стреляли на КД (полигон с известными дистанциями): 91.4 м, 182.9 м, 274.3 м, 365.8 м, 457.2 м (100, 200, 300, 400, 500 ярдов – переведено в угодную метрику!). Мишень – силуэт B27. Боеприпасов – в обрез, по три выстрела на дистанцию. Сначала пристрелялись ручной снарядкой (Sierra MatchKing 174 гран, IMR 4064).

Ответственный за спуск – коллега (мужская солидарность!). Моя доля – караулить ветер. С ПУ шутить опасно: его маховики горизонтали и вертикали слегка «общаются» между собой (поправил ветер – чуть сбил высоту!). Люфт? Есть. Надо крутить махвики в одну сторону, с запасом, и аккуратно возвращаться к нужной цифре. Ветер был наш главный враг. Сильный, рваный. Определяли по флагам, по траве. Мираж? Забудьте! Поправки кричали в духе: «Держи правее!», «Целься в правый край силуэта!», «Лови правый край картона!». За 400 метров точного выстрела по ветру с ПУ не сделать – это вам не современный баллистический калькулятор. Группы по вертикали радовали, по горизонтали – особенно на 500 метрах – огорчали. Ветер – он такой.

Горизонтальная планка представляет собой пружину, впрессованную в нижнюю часть приклада, которая оказывает давление на цевьё.

Мушка с намушником Type 2, устанавливаемая на винтовку 91/30, не имеет никаких опознавательных знаков, кроме индикатора выравнивания на передней части.

Итог: Легенда оправдана

Итак, громогласный вывод: Снайперская винтовка Мосина-Нагана 91/30 ПУ – это точное, смертоносное и потрясающе надежное оружие. С советской легкой пулей она выдавала кучность около 1.5 МОА. Для железа и оптики военных лет – результат феноменальный! Голова на 300 метрах – задача. Корпус на 600 метрах (548.6 м) – выполнимо. С попутным ветром можно замахнуться и на 700 (640 м). Тонкая сетка ПУ позволяет уверенно держать человеческую фигуру до 500 метров. Стрельба из нее – это не просто тест. Это погружение в историю. Грубая? Да. Простая? Еще как! Но в умелых руках – страшно эффективная. Это не просто винтовка. Это символ стойкости, смекалки и той самой «русской души», воплощенной в стали и дереве.

P.S. А спуск… К нему действительно привыкаешь. Как к характеру хорошего, но упрямого друга. И в этом есть своя, особо мужская, прелесть. В следующий раз – разбор полетов американской Springfield 1903A4. Готовьтесь к трансокеанским баталиям!

Материалы по теме