Ольга вытирала столы в кафе после обеденного наплыва посетителей. Спина ныла, ноги гудели — с семи утра на ногах. Еще пять часов до конца смены. Господи, дай сил дотянуть. Но жаловаться было некому. Максим, ее муж, считал, что работа официанткой — это "не настоящая работа".
— Мам, я писать хочу! — трехлетняя Настя дергала ее за фартук.
Ольга быстро отвела дочку в туалет. Хозяйка кафе разрешала брать ребенка с собой — детский сад стоил дорого, а бабушки были далеко.
— Молодец, солнышко. Сейчас руки помоем и пойдем обратно.
В зале Настя устроилась за дальним столиком с раскрасками. Посетителей было мало — самое время передохнуть. Хоть пять минут посидеть. Ноги отваливаются.
Телефон завибрировал. Максим. Что опять?
— Оля, сегодня вечером ко мне партнеры придут. Человек пять. Приготовь что-нибудь достойное.
— Макс, я до восьми на работе.
— Ну и что? Успеешь. Они к десяти придут.
— А Настю уложить? Убрать квартиру? Приготовить на пять человек?
— Оля, не начинай. Это важная встреча. От нее зависит мой новый проект.
Его новый проект. Очередная "гениальная" бизнес-идея, которая принесет миллионы. За пять лет брака таких идей было десяток. Ни одна не выстрелила. Зато долгов накопили...
— Хорошо, — вздохнула Ольга. — Что готовить?
— Ну придумай что-нибудь. Ты же у меня умница.
Он отключился. Ольга посмотрела на часы — три часа дня. До конца смены пять часов, потом бегом домой, готовить, убирать... Когда же это кончится?
— Мамочка, я кушать хочу, — Настя подошла, потирая глазки.
— Сейчас, зайка. Мама тебе бутербродик сделает.
Из кухни выглянула хозяйка, Тамара Ивановна:
— Оль, че приуныла?
— Да муж гостей позвал. На пять человек готовить, а я до восьми здесь.
— Слушай, давай я тебя отпущу в семь? Поток схлынул, Ленка одна справится.
— Правда? Спасибо огромное!
— Да ладно. Сама знаю, каково с мужиками нашими.
Дома Ольга закрутилась как белка в колесе. Настя капризничала — устала, хотела маминого внимания. Но времени не было.
— Солнышко, посмотри мультик, а мама приготовит вкусненькое.
— Не хочу мультик! Хочу с мамой!
— Настенька, потерпи немножко. Вот придет папа с дядями, поедят и уйдут. А мы с тобой потом поиграем.
Обещаю ей это каждый вечер. "Потом поиграем". А потом она засыпает от усталости, так и не дождавшись.
Настя надулась, но пошла в детскую. Ольга метнулась на кухню.
Что приготовить на скорую руку, но чтобы выглядело презентабельно? И чтобы не слишком дорого — до зарплаты еще неделя, а в кошельке три тысячи.
Остановилась на мясе по-французски и нескольких салатах. Руки двигались автоматически — сказывался опыт работы в кафе.
В восемь пришел Максим. Окинул критическим взглядом кухню:
— И это все? Я думал, ты что-то поинтереснее приготовишь.
Конечно. На три тысячи и за полтора часа я должна была изобразить ресторанное меню.
— Макс, у меня было полтора часа!
— Ладно, сойдет. Где ребенок?
— В комнате играет.
— Пусть там и сидит. Не хочу, чтобы мешала.
— Она не мешает! Она живет здесь!
— Оля, это важная встреча! Не порти мне ее своими сценами!
Сцены. Я просто хочу, чтобы наша дочь не пряталась в собственном доме как преступница.
Ольга прикусила язык. Не время для ссор. Пошла к Насте:
— Солнышко, к папе дяди придут. Давай мы тихонько в комнате посидим?
— А папа со мной поиграет?
— Потом, зайка. Когда дяди уйдут.
Вру. Знаю, что вру. Он не поиграет. Он никогда не играет.
Гости пришли ровно в десять. Пятеро мужчин в дорогих костюмах. Интересно, они знают, что Максим должен трем банкам? Максим расцвел, засуетился:
— Проходите, располагайтесь! Оля, неси закуски!
Ольга подавала блюда, наливала вино, старалась быть незаметной. Как прислуга. Я в собственном доме чувствую себя прислугой. Мужчины обсуждали какой-то стартап, инвестиции, перспективы.
— Максим, а что за прелестная дама? — спросил один из гостей, грузный мужчина с золотыми часами.
— Это моя жена, Ольга.
— Повезло тебе! Красавица! И готовит отлично!
— Да, мне повезло, — Максим самодовольно улыбнулся. — Оля у меня золото. Дом в порядке, ребенок ухожен, еда всегда на столе.
Золото. Которое пашет по двенадцать часов в день, чтобы платить твои долги.
— И работает еще! — добавил другой гость. — Максим рассказывал, ты в кафе работаешь?
— Да, — кивнула Ольга.
— Молодец! А моя только деньги тратить умеет! — засмеялся мужчина.
— Ну, это временно, — вмешался Максим. — Пока я новый бизнес раскручиваю. Потом Оля дома сидеть будет, как положено.
Что?! Мы никогда об этом не говорили! Да на что мы жить будем без моей зарплаты?
Ольга удивленно посмотрела на мужа. Он избегал ее взгляда.
Из детской донесся плач. Настя проснулась.
— Оля, успокой ее! — шикнул Максим.
Ольга пошла к дочке. Настя сидела в кроватке, растерянная:
— Мама, я пописала...
Постель была мокрая. Бедная моя девочка. Перенервничала из-за шума.
— Ничего страшного, солнышко. Сейчас мама все поменяет.
Ольга быстро переодела дочку, сменила белье. Настя прижималась к ней, всхлипывала:
— Мамочка, не уходи...
— Никуда не уйду, зайка. Но мне нужно к папиным гостям вернуться. Ты пока в нашей кровати полежи, хорошо?
Уложила дочку в их с Максимом спальне — там было тише. Вернулась к гостям.
— Что там? — недовольно спросил Максим.
— Настя описалась. Я переодела.
— В три года еще писается? — удивился грузный гость. — Мои в два уже на горшок ходили!
— Все дети разные, — спокойно ответила Ольга.
— Это все потому, что Оля ее балует, — вдруг сказал Максим. — Я говорю — надо строже! А она все сюсюкается. Вот результат!
Что?! Балует?! Я, которая встаю к ней ночью ОДНА все три года?!
Ольга не поверила своим ушам.
— Строгость — это важно! — поддержал другой гость. — Детей надо держать в ежовых рукавицах!
— Вот именно! — подхватил Максим. — А Оля у нас слишком мягкая. Поэтому ребенок и растет избалованным.
— Максим, — тихо сказала Ольга. — Настя не избалованная. Она просто устала и...
— Вот! — Максим ткнул в нее пальцем. — Вечно оправдания! Устала она! В три года от чего уставать?
Гости засмеялись. Смеются. Надо мной смеются. В моем доме. За моим столом.
— Да ладно тебе, Макс, — сказал грузный. — Все бабы такие. Детей портят.
— Правильно! Вот поэтому мужчина и должен быть главным в воспитании! — заявил Максим.
Главным в воспитании?! Ты?! Который даже не знает, какую сказку любит твоя дочь?!
Из спальни снова донесся плач. Настя звала маму.
— Господи, опять! — раздраженно бросил Максим. — Оля, сделай что-нибудь!
Ольга пошла к дочке. Терпи, Оля. Просто терпи. Ради Насти.
Настя сидела на кровати, растерянная:
— Мама, я опять...
Опять описалась. От страха. Мой ребенок описался от страха в собственном доме.
— Ничего, солнышко. Бывает.
Ольга начала снова переодевать дочку. Из гостиной донесся голос Максима:
— ...вот поэтому я и говорю — женщины не умеют воспитывать! Только портят детей! Разбаловала совсем, в три года памперсы носит!
— Да ты че! — ахнул кто-то. — В три года?!
— Ага! Я ей говорю — отучай! А она — он еще маленький! Маленький в три года!
Памперсы?! Настя уже год как на горшок ходит! Он что, совсем обалдел?!
И тут в ней что-то сломалось. Хватит. ХВАТИТ! Я больше не буду молчать!
Она переодела Настю, взяла ее на руки:
— Пойдем, солнышко. Покажем папе, какие мы молодцы.
— Мама, а папа не будет ругаться?
— Нет, зайка. Папа больше не будет ругаться.
Потому что мама больше не позволит.
Ольга вышла в гостиную. Мужчины обернулись.
— Оля, я же просил... — начал Максим.
— Знаете что, господа, — перебила Ольга. — Мой муж вам соврал. Настя не носит памперсы уже год. Она приучена к горшку с двух лет. А то, что случилось сегодня — нормальная реакция ребенка на стресс.
— Оля! — Максим побагровел.
Да, дорогой. Твоя покорная жена больше не существует.
— И знаете что еще? Максим НИ РАЗУ не менял ей подгузник, когда она была маленькой. НИ РАЗУ не вставал к ней ночью. НИ РАЗУ не водил к врачу. Он понятия не имеет, как воспитывать детей, потому что не принимает в этом участия!
— Ты что несешь?! — заорал Максим.
— Правду. Ту самую, которую ты так не любишь.
Настя испуганно прижалась к маме. Ольга поцеловала ее в макушку:
— Все хорошо, солнышко. А знаете что? — она повернулась к гостям. — Раз мой муж такой эксперт по воспитанию, пусть покажет мастер-класс!
Она сунула Насте в руки мокрые трусики:
— Настенька, отнеси папе. Пусть он покажет дядям, как правильно стирать.
— Мама, а папа умеет?
— Сейчас узнаем.
Иди, малышка. Покажи всем, какой твой папа "эксперт".
Настя, доверчивая трехлетка, подошла к отцу и протянула ему мокрое белье:
— Папа, на. Мама сказала, ты покажешь дядям.
Максим отшатнулся:
— Убери это!
— Что случилось? — Ольга невинно улыбнулась. — Ты же эксперт по воспитанию? Покажи, как надо!
Давай, покажи им всем, какой ты "отец".
Гости переглянулись. Грузный нервно засмеялся:
— Максим, твоя жена с юмором!
— Это не юмор, — отрезала Ольга. — Это реальность. Мой муж не знает, где лежит детская одежда. Не знает, какую кашу любит дочь. Не знает имени ее любимой куклы. Зато рассказывает вам, как надо воспитывать!
— Оля, прекрати устраивать сцены! — прошипел Максим.
— А знаете, что самое смешное? — продолжила Ольга. — Он еще и врет вам про свой бизнес. Нет никакого бизнеса. Есть долги, кредиты и моя зарплата официантки, на которую мы живем!
Вот так. Вся правда. Пусть знают, с кем имеют дело.
— Ты... ты!.. — Максим вскочил.
— Я — женщина, которая устала притворяться. Устала делать вид, что мой муж — успешный бизнесмен и прекрасный отец. Он — никто. Инфантильный мальчик, играющий в предпринимателя на мои деньги!
— Да как ты смеешь при людях!
— А ты как смел унижать меня при людях? Говорить, что я плохая мать?
Настя заплакала. Ольга прижала ее крепче:
— Тише, солнышко. Все хорошо.
Все будет хорошо, малышка. Мама тебя защитит.
— Знаете что, — сказал грузный гость, поднимаясь. — Мы, пожалуй, пойдем.
— Да, — поддержали остальные. — Семейные дела...
Они быстро собрались и ушли. Максим стоял посреди комнаты, сжимая кулаки.
— Ты все испортила! Сделка сорвалась!
— Какая сделка, Макс? Очередная воздушная? Как все предыдущие?
— Мама! — из коридора зашла Раиса Петровна, мать Максима. У нее был свой ключ. — Я слышала крики. Что происходит?
— Ваша невестка с ума сошла! — заорал Максим. — Опозорила меня перед партнерами!
Раиса Петровна окинула взглядом сцену — заплаканную Настю на руках у Ольги, мокрые трусики на полу, остатки ужина на столе.
— Что случилось, Оля?
— Ваш сын рассказывал гостям, какая я плохая мать. Что избаловала Настю. Что она до сих пор в памперсах ходит.
— В памперсах? — удивилась Раиса Петровна. — Но она же давно на горшок ходит! Я сама видела!
— Вот именно. Но Максиму нужно было выставить меня дурой.
— Мам, ты что, на ее стороне? — возмутился Максим.
Пожалуйста, Раиса Петровна. Хоть вы поймите...
Раиса Петровна помолчала. Потом вздохнула:
— Знаешь, сынок... Я долго молчала. Но Оля права. Ты не занимаешься ребенком. Не помогаешь жене. Живешь в каких-то иллюзиях.
— Мам!
— Что "мам"? Думаешь, я не вижу? Оля вкалывает с утра до ночи, а ты строишь из себя бизнесмена! На какие деньги, позволь спросить?
— Я... у меня проекты...
— Проекты! Пять лет проекты! А живете на Олину зарплату!
Максим выбежал из квартиры, хлопнув дверью. Настя снова заплакала.
— Тише, маленькая, — Раиса Петровна погладила внучку по головке. — Баба здесь. Оля, садись. Ты вся дрожишь.
Ольга села, все еще прижимая к себе дочку. Кончено. Все кончено. Что теперь будет?
— Прости меня, — тихо сказала свекровь. — Я виновата. Избаловала его. Все за него делала. Думала, женится — изменится. А он просто нашел другую маму.
— Раиса Петровна...
— Нет, дай договорить. Ты молодец, что не стала больше терпеть. Я всю жизнь терпела — и что? Муж умер, не сказав спасибо. Сын вырос эгоистом. Не повторяй моих ошибок.
Она понимает. Она на моей стороне. Я не одна.
Максим вернулся под утро. Пьяный, злой.
— Где моя жена? — орал он с порога.
Ольга вышла из спальни. За ночь я многое решила. Хватит. Я заслуживаю лучшего. МЫ заслуживаем лучшего.
— Макс, тише. Настя спит.
— Плевать! Ты мне жизнь сломала!
— Я? Интересно как?
— Партнеры отказались со мной работать! Сказали, если дома бардак, то и в бизнесе будет!
— Они правы. У тебя везде бардак. В голове в первую очередь.
— Да как ты!.. — он замахнулся.
— Не смей! — Раиса Петровна вышла из кухни. — Тронешь ее — милицию вызову!
— Мам? Ты еще здесь?
— Я ночевала. Помогала Оле Настю успокоить. Ребенок полночи плакал — папу испугалась!
Папу. Который должен защищать, а не пугать.
— Это все из-за нее! — ткнул пальцем в Ольгу.
— Нет, сынок. Это из-за тебя. Собирай вещи и уходи.
— Что?!
— Что слышал. Уходи. К друзьям, ко мне — куда хочешь. Но здесь тебе больше не место.
— Вы обе сговорились!
— Да. Сговорились защищать ребенка от отца-тирана.
— Я не тиран!
— Нет? А кто орет на трехлетнюю девочку? Кто унижает жену при посторонних? Кто живет на женины деньги и еще недоволен?
Максим смотрел на мать, не веря своим ушам.
— Я твой сын!
— К сожалению. Но Настя — моя внучка. И я не позволю тебе ее калечить.
— Оля! — он повернулся к жене. — Скажи ей!
— Что сказать? Твоя мама права. Уходи, Максим. Нам будет лучше без тебя.
Намного лучше. Мы наконец-то будем свободны.
— Вы пожалеете! Без меня пропадете!
— Посмотрим, — спокойно ответила Ольга.
Максим ушел, громко хлопнув дверью. Из детской донесся испуганный плач.
— Я пойду к Настеньке, — сказала Раиса Петровна. — А ты поспи немного. Тяжелая ночь была.
— Спасибо вам.
— Это тебе спасибо. За то, что открыла мне глаза. Я б и дальше оправдывала его.
Прошло полгода. Лучшие полгода в моей жизни. Максим сначала названивал, угрожал, требовал. Потом пропал. Ольга подала на развод и алименты.
На суде он пытался выставить ее плохой матерью:
— Она при ребенке устроила скандал! Опозорила меня перед людьми!
— А что было причиной скандала? — спросила судья.
— Ну... я пошутил про памперсы...
— То есть вы публично унизили жену, обвинив в плохом воспитании ребенка?
— Это была шутка!
— Неудачная шутка. Еще вопросы есть?
Нет, дорогой. Твои "шутки" больше не работают.
Максим попытался доказать, что активно участвует в воспитании:
— Я вожу дочь в садик!
— Когда последний раз водили? — уточнила судья.
— Ну... месяц назад.
— Попробуйте еще раз. Настя не ходит в садик. Мать берет ее на работу.
Он даже не знает, что его дочь не ходит в садик. "Отец" называется.
Развод дали быстро. Алименты назначили. Максим пытался скрыть доходы, но Раиса Петровна — его собственная мать — дала показания о его финансовых махинациях.
— Простите, — сказала она Ольге после суда. — Но внучка важнее.
Ольга нашла работу получше — администратором в клинике. Раиса Петровна помогала с Настей, забирала к себе, когда нужно.
— Знаешь, — сказала она как-то, — я счастлива. Наконец-то у меня есть настоящая семья. Ты и Настенька.
— А Максим?
— Максим сделал свой выбор. Он выбрал гордыню и эгоизм. Пусть живет с ними.
И я не жалею. Ни капли не жалею.
О Максиме доходили слухи. Очередной провальный бизнес. Долги. Новая девушка бросила, узнав, что он платит алименты. Друзья-приятели отвернулись.
Однажды Ольга встретила его в магазине. Боже, как он опустился. Небритый, в мятой одежде, постаревший.
— Оля? Как ты... как Настя?
— Хорошо. Растет, в следующем году в школу.
— Можно... можно ее увидеть?
— Ты полгода не звонил. Она тебя не помнит.
— Я был занят...
— Ты был занят всегда. Когда она плакала ночами. Когда делала первые шаги. Когда говорила первые слова.
Всегда был занят. Чем угодно, только не дочерью.
— Я изменился!
— Возможно. Но слишком поздно. Прощай, Максим.
Она развернулась и ушла. И не оглянулась. Прошлое должно оставаться в прошлом.
Дома ждала Настя — веселая, счастливая девочка. Которая не помнит пьяного папу, орущего по ночам. Зато знает, что мама всегда рядом. И бабушка. И этого достаточно для счастья.
— Мамочка! — Настя бросилась ей навстречу. — Мы с бабой пирог пекли!
— Правда? Какой молодец!
— Мам, а почему у Кати из садика есть папа, а у меня нет?
Вот он, сложный вопрос. Но я готова.
Ольга присела на корточки, обняла дочку:
— Знаешь, солнышко, папы бывают разные. Некоторые папы живут с детьми, а некоторые — отдельно. Твой папа живет отдельно.
— А он меня любит?
— Я думаю, по-своему любит. Просто не умеет это показывать.
— А ты меня любишь?
— Больше всего на свете!
— И бабушка любит?
— Очень-очень!
— Тогда хватит! — решила Настя. — Мне вас хватает!
Из уст младенца...
Раиса Петровна выглянула из кухни:
— Пирог готов! Идите мыть руки!
И они пошли — маленькая, но настоящая семья. Где каждый любит и ценит друг друга. Где нет места лжи и унижениям. Где маленькая девочка растет счастливой.
А Максим... Максим остался в прошлом. Вместе со своими "проектами", гордыней и неумением любить.
Он всегда был никем. Просто раньше это скрывалось за маской "успешного бизнесмена" и "строгого отца". А теперь об этом знают все. И прежде всего — он сам.
Дорогие читатели, а вы сталкивались с ситуацией, когда приходилось выбирать между токсичными отношениями и счастьем своего ребенка? Как вы нашли в себе силы начать новую жизнь? Поделитесь своей историей в комментариях — ваш опыт может помочь тем, кто сейчас стоит перед сложным выбором.
"Иногда нужно потерять того, кто тянет тебя вниз, чтобы обрести крылья и научиться летать. Не бойтесь выбирать себя и своих детей — это не эгоизм, это любовь."