Алёнка шустро выскочила из Мишкиного трактора и побежала навстречу женщинам, которые стояли у входа на ферму и начали судачить друг с дружкой и так украдкой посматривая на неё. Ну и пусть смотрят и хрен с ними, подумала она про себя. Первый раз, что ли. Подойдя по, ближе поздоровалась:
- Привет девчонки.
Бабы притихли. Кто-то ответил, а кто и просто кивнул. Самая крупная из них и её первая подруга Виталина, когда Алёнка подошла к ним посмотрела на неё и высказала ей с завистью в голосе:
- Ну привет, у тебя сегодня Мишка ночевал, ишь как принцесску, прям на тракторе к самой хверме подвёз, да подруга?
Алёнка зарделась и тихо про себя произнесла, да. Но в слух ничего не сказала. К стоявшим женщинам подошла заведующая фермой Анастасия Ивановна, посмотрела на своих девчонок и сказала:
- Ну, что бабёнки пошли заниматься делом.
Юрка скотник, открыл изнутри ворота, он сегодня был за сторожа так как ихний законный сторож уже как два дня «болеет» и никак не может отойти от известной мужицкой болезни – наступил на пробку. Разношёрстная толпа доярок загомонила и разом провалилась внутрь «красного дракона», как они между собой называли большое здание своей фермы. Все время дойки Виталина посматривая в сторону Алёнки, подмигивала той и улыбалась… Аленке не нравилось сегодняшнее поведение подруги и она, не выдержав такого «издевательства», улучив момент бросила ей:
- Нашла чему завидовать, я раз от разу бабье счастье получаю, а ты замужем…
Подруга даже зависла от услышанного в свой адрес, упрёка. Потом дёрнув головой, продолжила процесс изъятия молока из вымени очередной коровы подошла к Алёнке и произнесла с обидой в голосе:
- А то ты моего Лешку не знаешь, ревнив падла и если не то, так давай руки распускать…
Её глаза блеснули слезой, и она дернула своим курносым носиком. Да, все в колхозе знали взбалмошный характер её мужа. Как говаривали их бабы про него:
- Поди ты метр пятьдесят с кепкой росту, плюгавенький, худющий. Характерец то ЗЛОВРЕДНЕНЬКИЙ, а отхватил, в соседнем районе себе такую женщину…
И вздыхали с сочувствием не то ей, не то ему, а можа и себе, это точно не известно. Ну бабы, что с них возьмёшь. Лёнька, чертяка, когда был, особо добр к Виталине то всегда называл её моя витаминка и смотрел на неё бестолковым, похотливым и слюнявым взглядом… Виталина удалась ростом в отца метр девяносто и их тамошние мужики, видя такое количество «счастья». При одном её появлении, добровольно разбегались, кто куда и только приехавший к родне в гости Лёха, сразу положил на неё свой глаз, ну или кто его знает, что…
Виталина родилась в полной сельской семье, где главным был папа, а мама руководила всем. Виталина была первым ребёнком в семье и батя, смотря на беременную маму тяжело ходящую, потирая руки говорил:
- Виталик будет, зачица сыночек…
А родилась она. Статью своей она вымахала прям в папу, да и характером покладистым в него удалась. Ну батя, чтобы не расстраиваться и записал её как Виталину. Росла она как говориться не по дням, а по часам и к шестнадцати годкам вымахала ростом с папу… Заневестилась и что толку. Здоровенное её тело было неуклюже, и она всегда комплексовала от этого. Парни побаивались её и от этого она стеснялась своих размеров ещё больше. К двадцати годкам она поняла, что предложение есть, а вот спроса на неё как на женщину в их селе нет… И тут надо же под явился Лёнчик. Он так смотрел на неё сидя на против за столом, когда она залянула в гости к соседям, а те усадив её за обеденный стол со словами:
— Вот Виталина, наша соседка…
И как бы невзначай добавили:
- ИсчЁ не замужем…
Лёнчик услышав, что она не замужем мгновенно превратился в кота, увидевшего тазик со сметаной… Уж он и так, и эдак к ней начал клинья подбивать. То тарелочку с салатом передаст, то следочку её вилочкой наколет и буквально в рот Виталинке положит… А вечером на танцах он её всё время ангажировал… Ох девки и натанцевалась же она, там с кавалером. Первый раз в жизни то поди, Лёнчик её везде за ручку всё водил и глаз ловелас от неё не отводил… А на следующий день, с самого утра пришел к ним в дом и заявил с порога:
- Отдайте мне Виталику. Жить без неё не могу.
Скажите враньё и такого не бывает, а вот поди же ты Лёнчик увёз-таки её с собой… Местные бабы увидев Виталику буквально обомлели. Нет не от её роста, в их селе все мужички с ноготок, а женщины, наоборот, дородные. Как этот - то недоделанный себе такую кралю надыбал, а? Удивлялись они. Поди уже двадцать пятый годок разменял, а всё бобылем. В армии отслужил, а вернувшись устроился в колхозе по электричеству и дом с отцом они добротный построили, а бабы не было…
Никудышний, так их сельские бабы про него и порешили. Как в ихнем селе жениться, во всех семьях бабы пацанов на свет производили. В школе в классе из двадцати человек, пятнадцать ребят… В клуб на танцы из города, бывало, приедет летом, какая ни будь «пигалица», а осенью лучшего парня из села на себе оженит и увозит… Во как жизнь устроена.
Лёнчик, мужик он был, что называется справный. Всё в его доме работало и работая электриком в их колхозе, он в этом деле навёл порядок за, что естественно, и заслужил себе авторитет у начальства, и уважение у жителей села. Только вот вреднючий и упёртый характер его, иногда давал о себе знать. Придя как-то с работы, не особо в духе, он попросил в Виталину пожарить крольчатинки, благо этих зверьков в клетках в их дворе всегда было предостаточно. Виталина только взглянув в лицо своего Лёньчика поняла – скандала не избежать…
- Лёнь, а крольчатины в холодильнике нет.
Робко как бы извиняясь, сказала она.
- Ща будет…
Рубанув правой рукой воздух, ответил тот и схватив пассатижи рванул из дома. Пойду посмотрю, а то, как бы чего не вышло, подумала Виталина и направилась во двор за Лёнчиком, а там и правда её Лёнчик стоя у клетки с котной крольчихой и пытался открыть дверь клетки.
- Ты чего удумал, а?
Пыталась отрезвить она мужа.
- Она же котная… Там скоро детки будут. Вон поди Феньку, крола свово и подлеца забей.
Ленька зло зыркнув глазами в её сторону, он никак не мог открыть эту проклятущую дверь и ещё эта припёрлась, и под руку свои бестолковые рекомендации даёт, понимаешь. Да твою же мать… в сердцах рванул он дверь, обитую им лично стальной сеткой. Вот те на - смотрел он бестолково на правую руку, разрезанную им стальной сеткой, из которой начинала вытекать кровь. Дальше кровь хлынула из раны - ливом. Он, выпустив из рук пассатижи и они упали, отбив ему ногу. Лёнька взревел от боли в отбитой ноге и порезанной руке, начал метаться по двору, крича дурным голосом:
- Я казял кролика зарежу…
Именно так он и произнес - казял. Надо сказать, что у него были проблемы с речью ещё с детства и он этого очень стеснялся. По этой самой проклятой причине Лёнчик когда вырос, так и не уехал из села, как его более шустрые сверстники. Эх мля… У нас на жизнь свои планы, а у Господа на нас свои.
Лёнчик, вылетев на сельскую улицу бросился по направлению к медпункту. Продолжая орать на пол села:
- Я казял кролика зарежу…
Своим криком он морда - такая, напугал пол села. Местная фельдшерица Евка апосля его лечения, пила-таки Валериану. Об этом по большому секрету рассказала уборщица с медпункта, маме Алексея Ивановича… И добавила от себя:
— Вот паразит эдакий… Парфирьевна. Ты же Евку знаешь, она в прошлом годе, когда племенной бык пытался асименатора Кольку своими рогами заколоть. Собрала его по частям, вытащив из кормушки и хот бы хны…
Обе женщины вздохнули и Парфирьевна сказала:
- Да…
Виталина проводила убегающего мужа взглядом и неспешно пошла готовить ужин. Зная, что Лёнчик через полчаса вернётся как ни в чем не бывало и попросит его покормить… Так в последствии и произошло, но новая кличка пристала к Лёнчику почище банного листа. Его в начале за глаза, а потом и в глаза стали называть Лёнчик КАЗЯВА… Он в нале жутко обижался, а затем… смирился.
Жили они с мужем дружно. Виталина нарожала ему трёх деток, двух ребят и девочку. Пацаны пошли характером в отца, а ростом в маму. Высокие светловолосые, голубоглазые и надо отдать им должное, оба хорошо учились в школе. Уже потом старший, закончив школу уехал и сам поступил в монтажный техникум, где учился сам В. Винокур… Но это уже совсем другая история.
Доярки, подоив коров и погрузив бидоны с молоком в кузов автомобиля, засобирались домой. На ферму заехал трактор с прицепленным к нему кормораздатчиком и стал раздавать корм, коровам. За ним бегали скотники и помогали процессу… Об это самое время, когда их бабы по-тихому стали буквально «испаряться» на ходу. К стоявшей в задумчивости Алёнке, подошла Виталинка и оттопырив карман синего халата показала находящуюся там пол-литра мутнячка, шоколадного цвета и романтично закатив глаза произнесла:
- А пошли-ка подруга поддадим, маленько…
- А какой сегодня праздник.
Глупо посмотрев на подругу. Захлопала глазами Алёнка.
- Сто лет гранёному стакану.
Съехидничала та и жалостливо дернув носом сказала:
- На хрен всё. Ещё со вчёрась, выжрать тянет. Спасу нет, а ты праздник…
- А как же дом. Дети…
Заикнулась Алёнка.
- Дети ещё в школе, а Лёнчик на обед в колхозную столовую ходит…
И подмигнув, неумело подруге, Виталинка продолжила жалобно:
- Да мы так, на пол часика…
И Алёнка, рассудив разумно, что дети домой придут из школы не раньше двух часов дня, а сейчас начало одиннадцатого, махнула рукой и ответила:
- А пошло оно… Пошли подруга.
Они по-тихому проникли в красный уголок и усевшись за стол, что называется накатили рюмки и естественно с тостом:
- За нас…
Опрокинули их.
- Ты, что принесла подруга?
Задала вопрос после «приёма» Алёнка…
- Самогон, паточный…
- Вонюч, падла…
- Ага, но едрёен, Алён я сама гнала намедни…
И пока подруги входили в состояние неги. Толи на их разговор, а можа и на зверский запах к ним в красный уголок заглянула зав фермой… Бабы даже и не пытались спрятать бутылку, а ШТО смена кончилась, имеем право. Говорили их светящиеся ведьменым светом глазки…
- Налейте и мне, а…
Робко попросила Анастасия Ивановна и как говориться поехала женская душа в рай. Женщины пили, говорили, плакали и потом опять пили или в начале они плакали потом говорили, а уже потом пили. Кто их баб разберёт… Откуда бралась огненная вода никто не знает, но она бралась сволочь и всё… Так прошли не один и не два полчасика. Давно женатые мужички хорошо знают, что на женском языке называется пол часика и я сейчас обернусь.
Короче вечерняя дойка на их хверме – УДАЛАСЬ…
Даже пред побоялся свой нос туда совать, а про прочих и говорить нечего. Только их секретарь парт организации прибыв туда с заданием от председателя в виде слов:
- Алексеевич спасай, бабы на хверме запили… Завтрева дойке пи… Нас с тобой на… выгонят с работы и партбилетов лишат…
Был вынужден по зову «партийного» сердца прибыть туда и кое как развести по домам «весёлое» хозяйство, а там практически дело дошло до поцелуев, а он то есть Иван Алексеевич помнил тяжёлый карактер своей Парфирьевны… Но партийный долг был выполнен и потерь от огненной воды на ферме не было и слава Богу. Вот он хочь и человек партийный, а сказал-таки, оглядевшись во круг, эти крамольные, ну для партийного работника слова.
А у мужиков было так. За рулём трактора с кормораздатчиком, раздававшего корм коровам, сидел механизатор Володька и размышлял сам по себе - во вишь наш пред купил в колхоз волгу и катается, а главбух Катька ляпнула как-то бабам, что она, то есть волга обошлась их колхозу в три с половиной тысячи… Это как не крути, а зарплата всех работников колхоза за месяц. Обидно понимаешь и ничего не сделаешь. Ты на тракторе, а пред в волге и так ему стало обидно, что он обязан был этой новость отравить ещё чьё-то существование, и о чудо при выезде из ворот фермы он увидел стоящего механизатора и балбеса Мишку. Да мне этого бестолкового крикуна сам Господь послал, мелькнула молнией мысль в голове у Володяки. Выехав за ворота, он остановил агрегат и открыв дверь сказал, как бы невзначай смотря сквозь Мишку:
- Видал, сегодня наш пред, на новенькой волге приехал.
Мишка аж дернулся от услышанного и невольно произнес:
- Во мля…
— Вот тебе и мля…
Передразнил его Володяка и с ехидцей в голосе фигурно продолжил:
- А она, между прочим, со слов Катьки глав бухши три с половиной тысячи стоит, а это месячная зарплата всех работников нашего колхоза. Вот так…
- А куда же районная власть смотрит.
Опешившим взглядом уставился Мишка на Волдяку.
- Да там всё куплено, а мы всем колхозом теперь месяц без зарплаты. Нам аренду и крутись как хочешь, и экономь, а себе новую волжанку. Каково…
- Не я этого так не оставлю, завтрева всё ему в глаза выскажу…
Загорелся бестолковой мыслью, Мишка.
- Ага Миш, ты ему за нас, за всех выскажи…
Поддакнул серьёзным голосом собеседник, а сам подумал - ну всё завтра пред Мишку побьёт и это к бабке не ходи… Ну и хрен с ним можа хоть как-то успокоюсь, а энтому полезно кровепускание. Ну обидно же в самом то деле.
На следующий день Мишка в подпитии дождавшись у конторы, когда приедет их председатель задал тому сакраментальный вопрос, мучивший его всю ночь на кануне и не дававший уснуть:
- Дмитрич отдай нам наше заработанное…
Пред опешив от такой наглости своего механизатора уточнил:
- Миш, а что я у тебя взял.
- А волгу и взял она стоит целую зарплату за месяц, что мы в колхозе зарабатываем, а ты её себе забрал…
Председатель из-под лобья, зло взглянул на него и с угрозой в голосе произнес:
- Ну пошли…
И взяв под руку повел бестолкового в коридор, здания правления колхоза. Через минуту оттуда выскочил с разбитым в кровь лицом Мишка. Видимо «отдача» у предовых кулаков была сильной…
Володяка видевший этот процесс воочию, со смехом в голосе сказал:
- Мишка опять выпросил…
Начало здесь:
https://dzen.ru/a/aIZelXqv4nmbzAl9
Вторая часть здесь:
https://dzen.ru/a/aIouajKyJlQE4puN