В предыдущей статье упоминалось, что привычный традиционный стих, опиравшийся на благородную старину, в процессе развития или, по-другому, модернизации литературы, был дополнен к шести трОпам традиционной риторической теории седьмым в новой поэтической практике, что подчёркивало новизну идей и заложило основу для создания новых форм.
ТрОпами назывались случаи употребления слов в несловарном, переносном значении, то есть именно то порождение нового значения, к которому стремились модернисты. Шесть традиционных трОпов были:
МЕТАФОРА - перенос значения по сходству; МЕТОНИМИЯ - перенос значения по смежности; СИНЕГДОХА - перенос значения по количеству; ИРОНИЯ - перенос значения по противоположности; ГИПЕРБОЛА - усиление значения и, наконец, ЭМФАЗА - сужение значения (".. этот человек был настоящий человек", то есть герой; "здесь нужно быть героем, а он только человек", то есть трус). К этому списку новое время добавило, так сказать, АНТИЭМФАЗУ - расширение значения, размывание его:
"Лишь телеграфные звенели
На чёрном небе ПРОВОДА" (А. Блок)
Провода означают приблизительно тоску, бесконечность, страшный мир и прочее, но всё лишь приблизительно.
Какое слово из традиционного репертуара литературной терминологии напрашивалось для обозначения нового приёма? СИМВОЛ.
Само слово "символ" в традиционной поэтике означало "многозначное иносказание" в отличие от АЛЛЕГОРИИ - однозначного иносказания. В принципе, любой предмет мог быть выдвинут как символ иных предметов. А классическим запасником символов для общеевропейской культуры было СВЯЩЕННОЕ ПИСАНИЕ; ещё в средние века к нему составлялись СЛОВАРИ СИМВОЛОВ. Этот опыт библейской символики очень повлиял на судьбу слова "символ": в светском понимании оно оставалось простым риторическим приёмом, применимым к любому материалу, в духовном же понимании оно прочно оказалось связано с религиозной тематикой, как "ЗЕМНОЙ ЗНАК НЕБЕСНЫХ ИСТИН". Здесь уже был зачаток раскола между старшим и младшим поколениями поэтов - символистов: старшее (Брюсов, Бальмонт) принимало светское понимание слова "символ" и видело в символизме только литературную школу с такой - то поэтической техникой, а вот младшее (Блок, Белый, Ахматова) принимало духовное его понимание и видело в нём "ОКНО В ВЕЧНОСТЬ" (выражение Белого), а в символизме идейное мировоззрение, ведущее через символ к религиозному познанию:
* * *
Было в комнате только одно
Чуть серевшее в мраке окно,
Но - луна показалась едва -
Неожиданно стало их два.
Лунный луч в серебристом огне
Прилетел и прижался к стене,
И раскрылась стена, и за ней -
Лёгкий танец прозрачных теней.
За окном настоящим слышны
Говор, смех, переплёски волны,
А за лунным окном - тишина
Глубока, безмятежна, ясна.
Где мой мир? За каким он окном?
В надоедливом шуме земном
Или в светлом молчаньи луны
На холодном экране стены?
Пусть стена преграждает мой взгляд,-
Для мечты не бывает преград,
И купаюсь я в лунной тиши,
Как в стихии, родной для души.
В. А. Сумбатов, 1957г.
Откуда берутся, однако, эти дополнительные значения символа, размывающие границы семантики (значения) слова? Из КОНТЕКСТА всей поэтической системы данного автора или литературного направления.
В следующей статье поговорим о том, как слово становилось трОпом в классической и новой поэзии:
Напишите, актуальна ли и понравилась ли вам статья.
Комментарии приветствуются.