В 1969 году компания Phillips Petroleum была готова прекратить разведку на норвежском континентальном шельфе, но решила пробурить последнюю нефтяную скважину — и сорвала куш.
Это открытие сделало Норвегию одной из самых богатых стран мира. Её суверенный фонд, созданный для инвестирования средств, сейчас управляет активами на сумму около 2 триллионов долларов, что эквивалентно примерно 340 000 долларов на каждого норвежца.
Для сравнения: в 2022 г. золотовалютные активы Банка России оценивались в $640 млрд., а страны Запада заблокировали примерно половину - порядка $300 млрд.
Для понимания: 340 000 долларов по текущему курсу - это где-то 27 млн. руб. на человека.
В течение многих лет доходы от продажи нефти и фонд национального благосостояния помогали этой крошечной стране поддерживать низкий уровень безработицы, низкий государственный долг и широкую систему социального обеспечения, гарантирующую высокий уровень жизни.
Слышали что-то про скандинавский социализм? Это примерно он и есть.
Но в последнее время начали проявляться проблемы. Норвежцы берут гораздо больше больничных, чем десять лет назад, что приводит к росту расходов на здравоохранение. Результаты тестов учащихся ухудшились сильнее, чем в других скандинавских странах, а критики правительства говорят, что в стране слишком много бесполезных туннелей и мостов, ведущих в никуда.
На фоне растущих опасений, что Норвегия становится раздутой, непродуктивной и нездоровой страной, норвежцы начали задаваться вопросом: может ли у страны быть слишком много денег?
Постановка проблемы
Норвегия «должна быть магнитом для возможностей и людей. Но вместо этого происходит обратное», — говорит Мартин Бех Холте, автор книги «Страна, которая стала слишком богатой». «У нас нет амбиций, и это на 100% связано с нефтяным фондом».
Бех Холте, экономист и бывший глава офиса консалтинговой фирмы McKinsey & Co. в Осло, попал в точку. Его книга, опубликованная в январе, разошлась тиражом более 56 000 экземпляров в стране с населением всего 5,6 миллиона человек. (В прошлом году самый популярный бестселлер был продан тиражом около 80 000 экземпляров.) Его идеи стали предметом общественных дискуссий, а Бех Холте стал востребованным спикером в бизнес-школах, на конференциях и частных мероприятиях. В августе он будет в числе четырёх экономистов, которые устроят «опрос с пристрастием» министру финансов Йенсу Столтенбергу на ежегодном политическом мероприятии в Норвегии, в приморской деревне Арендал.
Расточительные траты
В своей книге 46-летний Бех Холте приводит примеры расточительных государственных расходов в Норвегии и ошибочных стимулов.
- Проект метро, соединяющий полуостров на окраине Осло, обходится в шесть раз дороже, чем было заложено в бюджет.
- Налоговые льготы предоставляются проектам по добыче ветровой энергии или нефти на шельфе, которые в противном случае не были бы прибыльными.
- Владельцы недвижимости влезли в долги, потому что знают, что государство будет финансировать их выход на пенсию: соотношение долга к доходу у норвежских домохозяйств составляет 220 %, что выше, чем в любой другой стране ОЭСР.
Более подходящее название для книги, как написал Хенриксен, могло бы быть таким: «Страна, которая могла бы быть ещё богаче».
Норвегия тратит на образовательные учреждения больше, чем любая другая страна ОЭСР, за исключением Люксембурга:
ежегодные расходы на одного учащегося от начальной до высшей школы составляют около 20 000 долларов, в то время как средний показатель по ОЭСР составляет около 14 000 долларов.
Тем не менее стандартизированное международное тестирование показывает, что результаты норвежских школьников ухудшаются.
С 2015 года результаты норвежских 15-летних подростков в Программе международной оценки учащихся снизились по математике, естественным наукам и чтению и теперь находятся ниже среднего показателя по ОЭСР.
В декабре прошлого года Эрна Сульберг, лидер оппозиционной Консервативной партии страны, заявила, что Норвегия «находится на грани катастрофы в области естественных наук», которая ставит под угрозу её экономическое будущее.
Справка:
Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) - международная экономическая организация развитых стран, признающих принципы демократии и свободного рынка. На данный момент состоит из 38 стран-членов.
Корни проблемы
Эксперты называют несколько факторов:
- самоуспокоенность институтов;
- растущая доля студентов-иностранцев;
- увеличение числа проблем с психическим здоровьем и растущий разрыв в навыках, вызванный социально-экономическим неравенством.
Медленный рост
Норвегия также в четыре раза превышает средний показатель по ОЭСР по выплатам пособий по инвалидности и болезни — около 8% ВВП (это крейзи, поверьте), — в то время как те, кто работает полный рабочий день, в среднем берут 27,5 больничных в год (не дней?!) — это самый высокий показатель в ОЭСР.
Некоторые критики винят в высоком уровне заболеваемости щедрую систему социального обеспечения страны:
Норвегия выплачивает полную зарплату, не превышающую средний уровень заработной платы, в течение 12 месяцев непрерывного больничного.
Как тебе такая сказка "Двенадцать месяцев", Илон Маск?
Международный валютный фонд назвал это «дорогостоящей и искажающей рынок системой социальных выплат».
Низкая отдача от вложений в образование и аномально высокий уровень невыходов на работу по болезни — это симптомы болезни, ведь в Норвегии что-то не так с более фундаментальным показателем, который беспокоит наблюдателей:
самый медленный рост производительности труда среди богатых стран за последние два десятилетия.
«Существует проблема с производительностью экономики в целом и особенно тех секторов, которые должны двигать экономику вперед, — производственных и высокотехнологичных секторов, которые являются движущей силой экономики в других странах», — сказал Хансйорг Блёхлигер, глава представительства ОЭСР в Исландии и Норвегии.
Между тем есть признаки того, что инновации замедляются.
- Инвестиции в исследования и разработки, измеряемые в процентах от ВВП, сократились после пандемии Covid-19.
- Недавний отчёт Норвежской ассоциации венчурного капитала и прямых инвестиций показал, что в прошлом году в Норвегии было проведено меньше раундов финансирования на ранних стадиях для новых предприятий, чем когда-либо за всю историю наблюдений.
Некоторые бизнес-лидеры также критикуют налоговый режим, который, по их словам, препятствует успеху. Несколько известных состоятельных норвежцев променяли фьорды на Швейцарские Альпы, где налоговое бремя ниже.
«Мы выбираем модель, которая не вдохновляет на капиталовложения», — сказал Пал Рингхольм, директор по инвестициям консалтинговой фирмы Formue, под управлением которой находится около 17 миллиардов долларов.
Норвегия — «место, которое должно привлекать таланты со всего мира, где должны процветать бизнес и финансы. Но мы решили поступить наоборот, и это так странно, ведь у нас одно из самых богатых государств в мире».
Поучительная история
По словам Бека Холте, государственные расходы на инфраструктуру высоки, а их экономическая эффективность сомнительна. В качестве примера он приводит проект по улавливанию углерода стоимостью 2,6 миллиарда долларов, коммерческая жизнеспособность которого остаётся неясной, а также железнодорожную линию, строительство которой ведётся с 2019 года и которая может обойтись в 300 миллионов долларов за километр и не быть завершённой ещё пять лет.
Хильде Бьорнланд, профессор и экономист норвежской бизнес-школы BI, заявила, что страна страдает от «скрытой голландской болезни», имея в виду, что за открытием месторождений природного газа в Нидерландах последовал промышленный спад из-за укрепления национальной валюты, что сделало экспорт менее конкурентоспособным. Норвегия пока избежала этой участи, но высокие социальные выплаты и низкий рост производительности подрывают её успех, говорит она.
Хотя добыча ископаемого топлива достигла своего пика два десятилетия назад, доминирование отрасли в Норвегии возродилось благодаря резкому росту спроса в Европе после введения санкций против России из-за её действий на Украине. Сегодня на нефтегазовый сектор приходится 21% ВВП Норвегии.
Уроки нефтяной иглы
Для других стран, богатых природными ресурсами, Норвегия может служить как хорошим примером того, как создавать структуры для управления этим богатством, так и предостережением о том, как важно инвестировать доходы в другие отрасли для создания более сбалансированной экономики.
Гигантский суверенный фонд Норвегии, созданный в середине 1990-х годов, был призван диверсифицировать денежные потоки от продажи нефти, инвестируя их в различные отрасли и регионы и защищая внутреннюю экономику от инфляции. Ключевым условием было то, что для покрытия дефицита бюджета можно было использовать только ожидаемую годовую прибыль, которая сейчас составляет 3% от фонда.
Это условие в целом выполнялось до 2012 года, когда стоимость портфеля начала стремительно расти. Сегодня фонд стоит около 2 триллионов долларов, а это значит, что политики могут соблюдать бюджетные правила и при этом наполнять государственный сектор деньгами.
В настоящее время изъятия из фонда покрывают 20 % годового бюджета Норвегии, тогда как два десятилетия назад этот показатель составлял менее 10 %.
Известные риски
Главный вопрос — долгосрочная судьба нефтяных скважин страны. Норвежское управление по морским операциям, орган по надзору за добычей нефти и газа, ожидает, что производители продолжат добывать нефть и после 2050 года. Но переход к периоду, когда углеводороды будут играть менее важную роль в экономике, скорее всего, будет непростым. Более 200 000 человек — 10 % рабочей силы в частном секторе — заняты в нефтегазовой и смежных отраслях. Эти рабочие места и приток денег в суверенный фонд благосостояния находятся под угрозой, поскольку доходы начинают сокращаться.
На данный момент в Норвегии сохраняется относительно высокий уровень жизни. Но опасения, высказанные в книге Бех Холте, не возникли на пустом месте. Представители Центрального банка Норвегии и других организаций годами предупреждали о рисках. Ещё в 2014 году экономист Карен Хелен Уллтвейт-Мо утверждала, что благодаря запасам полезных ископаемых страна «разбогатела по сравнению с тем, что было пару десятилетий назад».
Бех Холте говорит, что видит сходство между Норвегией и США — он сравнивает нефтяной фонд с «неограниченным спросом» на государственный долг США — и правительствами богатых природными ресурсами стран Ближнего Востока. По его словам, он написал эту книгу, чтобы призвать норвежцев к действию.
Ждем норвежского Трампа?
«Я старался писать так, чтобы люди злились, хорошо это или плохо», — сказал он на конференции в апреле. Решения, которые предлагает его книга, включают в себя резкое снижение налогов и государственных расходов, а также введение более строгих правил в отношении того, какую сумму правительство может вывести из Фонда национального благосостояния.
Тем временем бывший консультант сравнил экономику страны с чем-то вроде наследства. «Мы стали наследниками, нам в банке оставили сумму, в шесть раз превышающую нашу годовую зарплату, и это значит, что мы можем пойти по лёгкому пути, — сказал он в апреле. — Мы упускаем самую большую возможность, которая была у западной страны в наше время».
Критика Холте
Книга вызвала множество критических замечаний.
- Ойстейн Олсен, бывший глава Центрального банка Норвегии, заявил, что работа Бека Холте изобилует неточностями, в том числе преувеличением масштабов снижения производительности.
- Исследователи из Статистического управления Норвегии заявили, что в книге представлена глубоко ошибочная версия экономической истории, и отметили, что Норвегия — небольшая страна, на которую сильно влияют внешние факторы.
- Другие эксперты, например экономист Эспен Хенриксен, отметили, что, хотя Бек Холте, возможно, исказил некоторые цифры, он точно уловил настроения норвежцев.
Выводы, как обычно, делаем сами. И пишем в комментариях👇
P.S. Это перевод с английского статьи "Can a Country Be Too Rich?". Ссылка на оригинал под картинкой.
- - - - - - - - -
⬇️Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить новые статьи, ставьте лайк 👍 и пишите с чем (не)согласны💬.