Глава шестая
Хоть сейшн был силён размахом,
но и ему пришёл конец.
Похмелье, ровно как и плаха,
что в безголовии венец.
Синдром явился абстинентный,
нежданный, но законный гость.
Кончине он эквивалентный,
а в крышке гроба ржавый гвоздь.
Накрыл сейчас же всю тусовку
тяжелый и похмельный груз.
Лежат и хлещут газировку,
кляня распутство и конфуз.
В финал приехавшая гостья,
узрев картину сей же час,
не стала жаждать на погосте
свой скорбный лик плаксивых глаз.
В один момент смекнула Кенга:
"Мне не к лицу сейчас мохер",
сплела всю пьянь в одну шеренгу,
и прямиком их в диспансер.
Там, в доме буйственных затиший,
как за гульбу лихой урок,
делирий – хвост пушной и рыжий,
явился к каждому и впрок.
Подробность дальше лить негоже,
от "белки" ждать ли красоты?
На все грехи она похожа,
на порожденье пустоты.
И вот в приход галлюцинаций
от неуёмных смеха, слёз,
как верный выход из простраций,
поможет медикаментоз.
Прокапали пьянчуг до воли,
"зашили" наглухо братву.
Чтоб неповадно впредь, вкололи
одну заморскую "ботву".
В себя вернулись тут бродяги,
узрев в вине всю скорбь и зло.
Скажу одно, чтоб без бодяги:
немного им не повезло.
"Побочку", как и всё посредство,
содержит Кенгин контрафакт.
Награждено таким соседством,
что впору вывесить антракт.
Но прежде времени не стану
подробности "побочки" лить.
Пишу пока что без изъяна,
в уме держу и суть и нить.
***************
Тверёзым быть гораздо лучше –
всецело знаю по себе.
Водяра – пусть лихой попутчик,
но с нею "штопор по резьбе".
Так и бродяги этой сказки
вдруг осознали весь облом,
который вносит в жизни краски,
а с ними бытие вверх дном.
Рассказ придуман был как шутка,
чтоб было радостнее в дню.
Но лучше ль чистому рассудку
писать банальную фигню?
Короче, отступ был не нужен,
или пойти должён не так...
Возможно, сказочник контужен,
хоть в слов сплетениях мастак.
Закончить бы скорее сказку
финалом звонким, как струна.
Или придумать мне отмазку?
Но не нужна сейчас она.
Ведь думы резво хороводят,
влекут сознание вперёд.
Они стоят сейчас на входе
и ожидают свой полёт...
*****************
Когда душа вернулась в тело,
все друганы, как на духу,
вдруг сели поболтать "за дело",
что было в каждом на слуху.
Вениамин промолвил слово,
кабан Полтос продолжил прыть,
и так в ночи, до полвторого,
компашка искивала нить.
Заморской гостье скучно стало
от череды ненужных слов.
К себе "стянула одеяло"
и изрекла всю суть основ:
- Короче, я так понимаю,
вояжик ваш сошёл на пшик.
Вот Веник – бреднями внимаем,
но он медведь, хоть и мужик.
Но вы, братва, какого фига
вдруг повелись на автостоп?
Полтос хотя и забулдыга,
но он, отнюдь, не остолоп.
А Стась? Неужто ум за разум
зашёл в кролячьей голове?
И ты, Сова, совсем ни разу
не знала козырь в рукаве?
- Я уж молчу совсем про Йашку, –
потупив глазки, Кенга льёт,
- Понять его могу, бедняжку,
но остальным вам – незачёт!
Почто устроили намедни
нелепый длительный вояж?
Зачем пустились в эти бредни,
не лучше ль вызвать экипаж?
Ах, да! В кармане паутина,
а в ней заплата да дыра.
Зато водяру, как скотина,
глушить от ночи до утра...
Потупив взор компашка млела
от этих слов заморской гостьи.
Душа братвы стремилась с тела,
мешали кожа ей и кости.
А пуще – страхи да напасти,
от коих им спасенья нет.
И вот, пожалуйста и здрасте,
к лихим деньгам иммунитет.
А Кенга, времени не чуя,
коль безвременье по нутру,
сказала, каждый слог смакуя:
- Пусть нам поможет крошка Ру.
Достала лапой из кармана,
того, что в животе на ней,
то чудо дивное с экраном,
взглянула мельком на дисплей,
глазёнки веками прикрывши,
произнесла плеяду слов.
Тут силуэт, едва возникший,
вонзил всю суть мирских основ:
- Хозяйка, слушаю смиренно,
приказам новым сей черёд.
- Всё в мире нашем зло и бренно,
пришли ка лучше вертолёт...
продолжение следует...
начало сказки в подборке: