Общение с братьями нашими меньшими, то есть с животными, бывает иногда не только любопытным, но и поучительным. Большая часть моего детства прошла в сельской местности недалеко от деревни Аннино, что по Варшавскому шоссе. Там, в коттеджном военном городке, мы с братом моим Григорием имели богатое общение с кошками, собаками, козами и курами, и другой живностью. Мы дружили с нашими домашними псами Альфой и Марсом, знали их повадки, и вообще не боялись собак. О собаках некоторых наших друзей и знакомых я уже писал в статье «Простые истории» – «Две собаки, о гармонии и философии Лао-Цзы», 2023 (https://dzen.ru/a/ZOD-nMNy9B-AULhl).
В семидесятые годы при Московском ипподроме существовала Школа верховой езды (ШВЕ), в которую я и позднее заходил неоднократно один или сыном.
Общение с этими умными животными доставляет необыкновенную удовольствие и даёт заряд бодрости на долгий срок. Существует даже такой раздел лечения психических расстройств как Иппотерапия, это лечение различных болезней с помощью верховой езды и общения с лошадьми.
Там в этой школе было несколько тренеров и когда ты приходишь туда как одноразовый посетитель, то попадаешь к одному из них. Конюшни этой школы довольно обширны, лошади на любой вкус и, главное, тебе начинают помогать советом или просто добрым взглядом все окружающие, в основном это молодые женщины, опытные наездницы.
Где-то в конце семидесятых годов у меня в Москве гостил мой двоюродный брат Георгий, он тогда служил начальником партии в Магадане. Жора любил лошадей, и мы с ним заехали на Московский ипподром и даже сделали несколько ставок на рысистых бегах. Пообедали в ресторане и решили сами прокатиться на лошадях. Жора имел довольно большой опыт верховой езды и охотно принял предложение пройтись до Школы верховой езды и там прокатиться на их ипподроме.
Для меня же это было впервые. Мы быстро оформили билеты и нас тут же пригласили в конюшни Школы, где сначала тренер провёл для нас краткую инструкцию вообще по общению с лошадью и что нужно сделать в деннике, прежде чем выйти на двор ипподрома. В одном из денников меня ждала моя лошадь, конь по имени Бурбон, гнедой жеребец двух метров в холке. Жоре досталось кобыла по кличке Химизация, помельче моего Бурбона, «белая в яблоках».
Мы конечно же запаслись кусками хлеба, посыпанного солью и колотым сахаром для угощения наших партнёров-питомцев. Тренер предупредил нас, что нужно вести себя уверенно во время знакомства с лошадью, что я и попытался изобразить, впервые общаясь с Лошадью. Бурбон благосклонно претерпел мои похлопывания по шее, с удовольствием взял мягкими губами с моей ладони хлебушек, а потом сахарок и вопросительно на взглянул на меня. Итак, первое знакомство состоялось.
Теперь лошадь нужно было взнуздать и оседлать, чем я и занялся. Я взял уздечку, встал рядом с головой лошади и начал надевать сбрую на её морду так, чтобы трензель (удила) попал ей в рот.
Бурбон переложил голову мне на другое плечо и вопросительно посмотрел своим правым глазом. Ну ладно раз тебе так удобней, и я начал надевать сбрую с этой стороны. Тогда он переложил голову обратно на правое плечо. Этот цирк продолжался до тех пор, пока мимо нашего денника не прошёл Георгий с уже оседланной лошадью и покровительственно заметил, что нужно сначала накинуть поводья на шею лошади, а потом уже надевать сбрую. Я так и поступил и как оказалось правильно. Лошадь взяла в рот мундштук, пожевала его и опять вопросительно посмотрела на меня.
Теперь по инструкции нужно надевать седло со стременами. Здесь мне на помощь поспешила барышня из команды школы и помогла мне это сделать, однако на ушко мне сказала, что на выходе, в воротах, надо будет быстро подтянуть ремни седла, чтобы укрепить его на корпусе лошади, так как Бурбон «надулся» и надеется, что это сделано не будет. На выходе из конюшни я последовал совету этой наездницы и быстро подтянул эти ремни, чтобы не послужить впоследствии посмешищем, когда оно станет сползать с её спины.
Наконец мы построились в пешем строю, и тренер велел нам садится в сёдла. Стремя моего коня оказалась на уровне моей груди, однако я ухитрился вставить левую ногу в стремя и ухватившись за луку седла вскочить и поудобнее усесться на спине своей лошади. Для барышень и низкорослых существовало некое сооружение в виде трибунки, с которой легко можно было попасть на спину высокой лошади, однако мужчины им не пользовались.
Я уж не знаю какие отношения сложились между Георгием и его кобылой Химизацией, однако, когда он вставил так же, как и я левую ногу в стремя лошадь сделала шаг вперёд и он оказался ни с чем. Жора попытался сделать ещё раз то же самое движение, однако лошадь снова совершила свой маневр. Тогда Георгий пошёл на отчаянный поступок, он просто вспрыгнул на седло лошади, оказавшись на ней животом, надеясь в дальнейшем вывернуться. Однако Химизация вдруг пошла галопом, и Георгий трясся как мешок на спине лошади пока не собрался и всё-таки усевшись в седло сдержал ход этой ретивой кобылы. Всё это действо сопровождалось ёрническими замечаниями тренера о том, как это мы можем справляться с нашими жёнами, если не можем справиться с кобылой.
Далее последовала команда движения шагом я тронул уздечку, дал посыл лошади коленями, и мы двинулись шагом потихонечку в раскачку. Остальную часть занятия мы отрабатывали движение рысью, что оказалось довольно трудоёмким занятием, если не знать, как правильно совершать такой аллюр. В конечном счёте мы усталые, но довольны вернулись домой чтобы поделиться с ближними своими впечатлениями.
Так вот, в поведении этих лошадок, равно как и в поведении других животных, с которыми я имел когда-либо контакт, заметно проявление разума, эмоций и даже привычек. Бурбон- простодушный парень, почти бесхитростный. Если не получилось какая-либо затея, то он смирился и служил как то положено уставом. Химизацию же раздразнило скорее всего слишком правильное поведение Георгия, он сделал всё по инструкции и придраться к нему здесь было невозможно. Но показать наезднику кто есть здесь хозяйка или хотя бы личность она была должна и показала, хотя в конечном итоге далее служила своему делу невозбранно.