ВСТУПЛЕНИЕ К ЦИКЛУ И НАЧАЛО ПУТИ - В ИЛЛЮСТРИРОВАННОМ КАТАЛОГЕ "РУССКIЙ РЕЗОНЕРЪ ИЗБРАННОЕ"
Всем утра доброго, дня отменного, вечера уютного, ночи покойной, ave, salute или как вам угодно!
Итак, господа, все в сборе, все расселись с возможным удобством "согласно купленным билетам", можно продолжать движение... Сперва, однако, хотел бы заметить - как дружно отозвалась на прогрессивную новинку русская муза Поэзии! Причем, не всегда на позитивной ноте: впрочем, известное дело - один и тот же предмет на Руси традиционно рассматривается с нескольких сторон, и понять можно сторонников обеих: с одной - лихая русская тройка, патриархальность, противустояние Западу с его революциями и машинерией, с другой же - пугающий сторону первую загадочный "прогресс", неизменно пугающий посконную Русь с её дешевой рабочей силою и привычной к старым укладам помещичьей глубинкой. Понять можно обе: старое - надежно и привычно, как добрый уютный халат, он - всегда был и никогда не предаст, он - навсегда. Но разве в нем проживешь ещё сто лет? Разве он позволит преумножить капитал? Нешто на нем доедешь из Пскова до Твери за сутки, не лишившись оси на экипаже?
"Либералист" и демократ Некрасов, само собою, никак не мог пройти мимо "крестьянского вопроса":
... Прямо дороженька: насыпи узкие,
Столбики, рельсы, мосты.
А по бокам-то всё косточки русские…
Сколько их! Ванечка, знаешь ли ты?..
Знаем. Много. Очень. Страшное дело.
А вот Афанасий Фет сумел разглядеть в железной дороге что-то романтическое:
... И, серебром облиты лунным,
Деревья мимо нас летят,
Под нами с грохотом чугунным
Мосты мгновенные гремят...
Известный к середине столетия литератор и "крайний" славянофил Степан Шевырёв так и вовсе предался какому-то вдохновенному поэтическому... неистовству:
... Думой сильного владыки —
Волей рока самого
Совершайся, труд великий,
Света знаний торжество!
Лягте, горы! Встаньте, бездны!
Покоряйся нам, земля!
И катися, путь железный,
От Невы и до Кремля...
Ну, и уж вовсе невозможно пройти мимо бравурной "Попутной песни" Глинки на стихи Нестора Кукольника!
Дым столбом — кипит, дымится
Пароход…
Пестрота, разгул, волненье
Ожиданье, нетерпенье…
Веселится и ликует
Весь народ
И быстрее, шибче воли
Поезд мчится в чистом поле...
Обратим внимание на "пароход" - да, именно таким образом русский язык обозначил новый вид транспорта, движущийся при помощи пара, - от того и "пароход"
Удалось сыскать видео с романсом прямо в тему... с картинками!
Заканчиваем с лирикою, пора и в путь! А славную (надеюсь!) компанию сегодня нам составит некоторый чиновник главного управления путей сообщения Алексей Петропавловский, в 1852 году проехавшийся из столицы до Твери, а далее - уже своим ходом до Кашина. Для начала - экономические доводы умеющего считать всякую копейку небогатого и весьма прагматичного служащего, решившего посетить родные места.
- Из Санкт-Петербурга через Тверь проводят в Москву и уже оканчивают постройкою железную дорогу, по которой можно будет проехать из Санкт-Петербурга до Твери в 16 часов вместо двух с половиною суток, обыкновенно требующихся для самой скорой езды туда в почтовой карете. На переменных лошадях надобно было бы употребить на это времени более трех суток, а на протяжных обыкновенно ездят отсюда до Твери в 10, 11 и даже в 12 суток: такая езда очень дорого обходится. Большая также разница в цене проезда в почтовой карете от езды по железной дороге. В почтовой карете место напереди стоит 15 руб. серебром, а внутри кареты – 20 руб. серебром от Петербурга до Москвы; та же цена и до Твери. А по железной дороге 1-е место – 19 руб. серебром, 2-е – 14 руб., а 3-е – 7 руб. до Москвы, а до Твери, по расчету верст, и того менее. Езда весьма удобная даже в последнем месте, место это до Твери стоит 5 руб. 20 коп. серебром.
Наконец, движение открыто, экономия - очевидна, можно ехать, но... Г-н Петропавловский - крайне скрупулёзен и педантичен во всем - вплоть до "приятности" поездки (хотя судить о том он едва ли может... Не зайдёшь - не увидишь!)
- Вот началась езда по железной дороге с 1 ноября 1851 г., но в такое время поездка не может быть приятна, надобно ее отложить до лучшего времени в следующем 1852 г., по крайней мере, до июля месяца того года. Нечего делать, приходится еще ждать.
Кажется, тяга к родным местам не столь уж и сильна. Однако, не наше это дело, всему свое время... И оно, разумеется, настаёт - аж только 19 июня 1852-го. Г-н Петропавловский выжидал почти год. Зато сейчас мы буквально воочию сможем рассмотреть устройство столичного вокзала!
- Наступило время давно предположенной и долго ожидаемой поездки моей в Кашин. Подал я прошение об увольнении меня в отпуск на 28 дней, а батюшка вынул из банка деньги, с процентами – всего 156 руб. серебром. Все было готово к отъезду... Станция находится на Невском проспекте за Лиговским каналом близ церкви Знаменской. Когда мы подъехали к парадному подъезду великолепного здания станции, жандармы остановили моего извозчика, сказавши: «Не велено сюда подъезжать». Сойдя с дрожек, я взошел через парадные двери в обширнейший зал, необыкновенная вышина и легкие арки которого невольно привлекают внимание всякого, кто в первый раз сюда входит. Прямо перед входом прежде всего представляются кассы, симметрически размещенные и сделанные из ясеневого дерева, как зеркало выполированного. Левее находятся двери в пассажирский зал; по стенам направо и налево расположены также кассы и двери в разные отделения здания. Все входящие в зал снимают шляпы и никто не смеет курить ни сигар, ни папирос... До отправления оставалось около двух часов; чемоданы наши внесены и положены на пол. Подождавши несколько времени, вздумал я узнать, где будут смотреть наши паспорта и раздавать билеты, и мне сказали, что билеты на первые и вторые места будут раздавать в этой зале, а для получения билетов на третьи места и для отправления клади, надобно взойти в другой зал чрез левые ворота. Хорошо, что об этом узнал я вовремя, иначе не попал бы в отправляющийся поезд. Солдат тотчас взял мою поклажу и понес поспешно по назначению. Солдаты здесь очень услужливы и за то они получают за услугу свою хорошую плату. При входе в указанный зал другой солдат принял поклажу для взвешивания и отправления. Поклажа состояла из двух чемоданов, которые и были тут же взвешены; весу оказалось 2 пуда 30 фунтов, прочие узелки можно было держать при себе. За час до отъезда начали просматривать паспорта и класть на них клейма, возвращая их отправляющимся. Потом паспорта эти и контрмарки на взвешенную кладь надобно было подать кассиру, который, получив следующие за проезд и за провоз клади деньги, выдавал билеты: одни на проезд пассажиров, а другие на провоз клади. Сии последние в двух экземплярах, из коих один, с означением фамилии владельца, наклеивался на чемоданы, относимые затем в особый вагон. Самый зал представлял занимательную картину: шум, говор, смех, прощанье, слезы, все тут было. Вот ударил первый звонок – и все пришло в движение: отъезжающие прощались с родными и знакомыми. Отворились двери, ведущие на платформу к вагонам, – и шумная толпа к ним хлынула, все торопились занять в вагонах места получше... Показавши билеты кондуктору, мы заняли в вагоне места на левой стороне близ окна. Бьет другой звонок, прощальные знаки пассажиров из окон вагонов усиливаются. Бьет третий звонок, раздался звук свистка и поезд тихо тронулся 19 июня в 8 часов пополудни 1852 г.
Кажется, наш путешественник пребывает в самом изрядном настроении - вы сейчас это почувствуете!
- Проехавши мост через Обводный канал, вагоны понеслись с быстротой птичьего полета. Окрестные здания столицы, появляясь с обеих сторон, скоро скрывались из виду; тотчас появлялись другие здания, сменяясь вскоре новыми. Вдали как бы двигались деревни, села и поля, среди которых подымавшиеся там и сям вдали каменные высокие трубы обличали существование в тех местах мануфактур и заводов. Погода была прекрасная, и солнечные лучи рисовали стекла окон левой стороны вагона на передней его стене.
Вот почему предусмотрительный г-н Петропавловский не хотел ехать ноябрем - там уж он точно не смог бы столь поэтично восхититься "прекрасною погодой". А какова вам покажется "быстрота птичьего полета"? Всё познается в сравненьи, господа! Однако, хоть мы в прошлый раз, кажется, почти всё узнали о тогдашних станциях благодаря запискам Теофиля Готье, попробуем выяснить - как дела обстояли с ними за семь лет до путешествия весьма благожелательного к России француза.
- Одних станций между Петербургом и Тверью, включительно, считается 29. Все они имеют более или менее живописное местоположение, изящный наружный вид, роскошно богатейшую отделку в частях, а раскинутые при них сады делают их прекрасными воксалами. Обеденные и чайные столы в великолепных залах первоклассных станций накрыты, как будто бы для гостей в торжественный праздник: угодно вам обедать – садитесь за стол – и все готово. Перемены блюд по желанию и вкусу вашему подаются без малейшей потери времени так, что в продолжение одного получаса, определенного для обеда, можно два раза отобедать с переменами пяти блюд. Желаете чай пить – садитесь за круглый стол – перед вами чайник с готовым горячим чаем, сахарница полная сахару, на блюдечке стакан с чайной ложкой. Булки, крендели и сухари под рукой: наливайте только да кушайте. Истинно императорская дорога! Она снабжена всевозможными потребностями, удовольствиями и даже наслаждениями для пассажиров, но не всякой такими наслаждениями может пользоваться. Для одних они недоступны по состоянию, а для других по расчету и потому многие запасаются домашней закуской, а жажду утоляют водой, получая ее от кондуктора или везя с собой в бутылке. Водку пить, так же, как и табак курить, в вагонах запрещается.
Прошу обратить внимание на разницу в описаниях у Готье и Петропавловского: ежели первый восторженно расписывал "лучшие марки вин", то небогатый чиновник, едущий третьим классом и задолго перед путешествием просчитывавший разницу в рублях и копейках, - лишь булки, чай и "сахарницу полную сахару". Ну - что делать, у всякого - свой путь.
Едущие третьим классом - народ интересующийся: на всякой станции они непременно выходят на перроны и любопытствуют - кто чем торгует?
- На Валдайской станции при выходе из вагонов встретили нас крестьянки, предлагая свежую землянику и крупные испанские вишни из русских садов за весьма умеренную цену. Для Петербурга такое лакомство по времени года было бы большою редкостью. На Осташковской станции, когда уже солнце взошло высоко и начало бросать на землю знойные лучи, некоторые пассажиры для утоления жажды отправились сажен за 50 от станции пить квас, который осташи продавали в ведрах, и возвратясь оттуда с поспешностию, чтобы не опоздать к поезду, рассказывали, что квас у осташей хуже воды, а цены берут вдвое дороже, чем в Петербурге за хороший квас.
Смелые, доложу вам, люди - эти "третьеклассники": напиться в дороге неизвестного, к тому же так себе качеством, происхождения квасу... Так или иначе, будем надеяться, что всё обойдется, а пока что открывающиеся за окном виды непременно наводят русского человека на философические настроения.
- ... Особенное обращалось на себя внимание обширные возвышенные равнины за Валдайскими горами, где виды открываются на неопределенное пространство. Поля, хорошо везде обработанные, подают несомненную надежду на богатую жатву, а луга, покрытые густой и высокой зеленой травой, представляют обильные для скота пажита. И в этом обширнейшем, так сказать, море кажутся плавающими то деревни и села, то вершины их кровель с церковными куполами и шпицами. Удивительно, как Новгород, имея под руками такие богатые поля, мог терпеть голод, когда подвоз к нему хлеба прерывали князья Владимирские или Тверские. Разве поля эти в то время Новгороду не принадлежали?..
И в самом деле. Похоже, есть повод поспорить о том со знающим попутчиком, да... кажется, всё... приехали!
- ... Свистнул свисток – соловей-разбойник настоящего времени – и поезд, как вкопанный стал на Тверской станции. Тверская станция по роскоши и богатству занимает первоклассное место. Она построена на южной стороне города близ Архиерейского дома и недалеко от моста, бывшего на ручье Лазури, где теперь сделана насыпь, равняющаяся высотою с городским валом, так что вода весной из Тьмаки никогда не будет заливаться в Лазурь. Ровное шоссе соединяет станцию с городом
Дальше наш г-н Петропавловский будет добираться до своего Кашина уже каким-то иным путем: может, сговорится с кем на извоз, возможно, налажено меж Тверью и Кашиным почтовое сообщение... Оставшиеся 136 верст - расстояние для Российской Империи пустяшное, доедет как-нибудь, чего уж...
А нас с вами, любезнейший читатель, остается помахать г-ну Петропавловскому рукой, да и продолжить путешествие... только не сейчас.... позже... ноябрем - возможно. Не исключено, что это будет выглядеть даже вот таким образом:
С признательностью за прочтение, мира, душевного равновесия и здоровья нам всем, и, как говаривал один бывший юрисконсульт, «держитесь там», искренне Ваш – Русскiй РезонёрЪ
Основной регулярный контент канала - в иллюстрированном гиде "РУССКiЙ РЕЗОНЕРЪ" LIVE