Дорогой Кинозритель! Решил я как-то пересмотреть один прошлогодний фильм, завоевавший приз за лучший дебют на кинофестивале "Маяк". Очень сильный и душевный фильм под названием "Папа умер в субботу" режиссёра Заки Абдрахмановой.
Ещё весной фильм был в кинотеатральном прокате, о нём написала целая стая критиков, причём рецензии сплошь положительные. Фильм и зрителям понравился, хоть и не имел широкого проката, широкой рекламы и даже нормального постера с читаемым шрифтом. И вот, казалось бы, такой фильм для вдумчивого просмотра можно найти в интернете - но удивительным образом он куда-то пропал, картину не найти даже на пиратских сайтах. Будем надеяться, что лучший дебют 2024 по версии фестиваля "Маяк" всё-таки появится в сети. А пока расскажу, о чём он был и почему его стоит поискать.
Сюжет фильма «Папа умер в субботу» посвящён девушке Айко, которая приезжает из Москвы в родной казахский посёлок на похороны отца. Сельские родственники не очень-то ждали московскую избалованную девушку, приём получился холодным: выглядит, говорит и одевается героиня не так как все (светловолосая циничная бунтарка в джинсах и дублёнке, Айко похожа на казахскую версию героини Анджелины Джоли из фильма "Прерванная Жизнь").
Вдобавок, Айко знакомится с новой семьей отца – женой Венерой (почти ровесницей главной героини) и дочкой-школьницей Кукой. Отношения на подготовке к похоронам складываются напряжённые – ведь покойный отец явно любил новую семью больше, чем Айко с её матерью.
Девушка не может справиться с обидой на жестокого отца и решает проучить его вдову и младшую дочь: она остаётся в посёлке, в одном доме с новой семьей, чтобы обижать их так же, как когда-то её саму с матерью обижал отец.
Но как свести счёты с тем, кто уже умер? Или как простить ему прошлые обиды? Об этом фильм рассказывает с потрясающей тонкостью и глубиной.
Сама режиссёр, Зака Адбрахманова – документалист, выпускница Школы Разбежкиной – этим фильмом дебютирует в игровом кино. До этого она была соавтором сценария "Пингвинов Моей Мамы" Натальи Мещаниновой, собирала документальный материал для фильма «Снегирь» Бориса Хлебникова и снимала документальный сериал «Мандарины». И Хлебников и Мещанинова поддержали Заку и приняли активное участие в написании сценария, съёмках и монтаже фильма талантливой дебютантки.
Тема семейных обид очень важная и болезненная для режиссёра, именно поэтому задолго до игрового дебюта Зака разрабатывала эту тему сначала в документалистике (докфильм "Жаным" о конфликте казахской деревенской бабушки и её внучки, сбежавшей в город) и в личных письмах к своему учителю Марине Разбежкиной
ZAKA: Марина Александровна, я придумала форму!!! Только что, спускаясь в метро. Помните ту фотографию, которую я прислала с заявками, – там папа с мамой и я. Это единственная фотка, где мы втроем. Так вот, сюжет моей курсовой: я попытаюсь собрать вместе папу с мамой и повторить эту фотку 27 лет спустя – сфотографироваться всем вместе. Я поснимаю его с семьей в Астане, ее с бабушкой в Караганде, потом приедет (надеюсь) отец, и мы сфоткаемся. Концом фильма будет – мы втроем перед камерой, так же как на той фотке.
.....
Ваша Зака
MARINA: Молодец! Мне тоже кажется, что это замечательная форма для фильма. Думаешь, удастся уговорить родителей встретиться и сфотографироваться?
ZAKA. Попробую) это очень интересно. Отец, как минимум, согласится. Если кто-то не согласится, сфотографируются остальные. Пустое место на фотке тоже говоряще.
МARINA. Да! Пиши заметки, дневник или письма мне, это поможет тебе пережить стрессы, которые непременно появятся. Письма всегда помогают.
ZAKA. Хорошо, спасибо)
П.С. Улетаю 25-го в 6 вечера из мск, не смогу быть на вашей паре.
ПИСЬМО 9, 06.01.17
ZAKA: Здравствуйте, Марина Александровна! Только сегодня решилась и доехала до поселка, где мама и бабушка. Все эти дни сидела дома и пыталась поехать – но не могла. Один раз уже даже вышла из дому, пришла на вокзал и развернулась. Но решилась, и слава богу.
Приехала в поселок днем. Дома была только бабушка. Увидев и узнав меня, отвернулась, ушла в комнату, запричитала через какое-то время (все это снимала, кадр нехорош). Потом я выслушала тридцатиминутный монолог о том, какая у меня плохая мать-алкашка, какая я ужасная – отрезанный ломоть – вышла замуж за русского, я не выдержала, спросила, а что же, русский – не человек? Ответ потряс: нет! Откуда, откуда в моей бабушке это? Всегда было, но не так остро, к старости совсем усугубилось. Человек злобный, смертельно уставший и – несчастнейший. Лежит на кровати, и весь мир плох и неправилен, особенно я, особенно мать. Помните сцену, которую я описывала в заявке, где бабушка смотрит корейский сериал? Было почти один в один.
Было кино – бабушка в потемках читала молитву, колени не сгибаются, на маленькой табуретке, молитва страшная и мощная: за всех покойников, за свои ошибки, молитва о скорой смерти, чтобы обрести покой.
Мать пришла вечером с работы. Обрадовалась, а потом понеслось – те же бабушкины слова, те же ехидные упреки. С бабушкой не общаются.
Камера ее раздражает. Отец и любые упоминания о нем – раздражают.
Был диалог в потемках у телика. Потише попросила поставить – не поставила. Говорили об Олеге (моем муже) опять. Что я позор, что никому не может сказать, что у всех подруг нормальные дети и внуки. Разговор пошел так, что отмалчиваться было бы равносильно свернуть его, поэтому отвечала. Я удивилась вслух: откуда такой махровый национализм, откуда столько говна?
Завтра и послезавтра у нее выходные, боюсь, будет пить.
Бабушка выгоняет, не хочет разговаривать.
Хочу съездить с ними на могилу деда, но поедут ли?
Уехать невозможно, остаться – страшно.
Кино получается совсем другим, не будет никакого хэппи энда, который я себе нарисовала, безнадега. Более того, кино про не разговаривающих друг с другом мать и бабушку, эту ненависть внутри одного дома, друг к другу, ко мне, ко всему миру – оно перетягивает, оно получается сильнее, чем придуманное мной про воссоединение семьи на фотографии. Тут такие эмоции, что я цепенею, я ведь вижу – сильно это. Неужели придется про это делать? Неужели мое кино будет про это?? Я предполагала уровень неприятия, но чтобы такой! Надо переспать с этими мыслями.
Ваша Зака
ПИСЬМО 10, 07.01.17
Здравствуйте, Марина Александровна. Сегодня ничего не могу снять. Сижу у телика и молчу. Когда подхожу к бабушке или маме – хочется их ударить молотком. Каждая бабушкина фраза – обсерание матери. Каждая фраза матери – обсерание меня. Вы писали, что нужно принимать жизнь со смирением, и жизнь отца я так и приняла почти. А здесь... Как можно принять жизнь, полную злобы и ненависти? Мать грозится сломать камеру, говорит: «Я знаю, ты снимаешь, чтобы показать своему долбоебу?» (Это она об Олеге.) Говорю: нет, для себя. Не принимает. Бабушка молчит и отказывается есть еду, которую приготовили я или мать. Пьет чай, только когда мать уходит из дому и меня нет на кухне. Когда сижу рядом, чтобы снять или просто посидеть, – не ест. Я не хочу, чтобы она в ее возрасте голодала, и ухожу.
Дорогу к дедушкиной могиле занесло. Доехать пока нельзя.
Вот и все мои новости. Кино мое трещит по швам.
Ваша Зака
ЭТИ И ДРУГИЕ ПИСЬМА ОПУБЛИКОВАНЫ НА САЙТЕ ИСКУССТВО КИНО:
http://old.kinoart.ru/archive/2017/02/zaka-abdrakhmanova-ya-pod-vpechatleniem-ot-realnosti-ma
Уровень откровенности вы видите сами. Документальное кино "Жаным" на основе этого материала получилось тяжёлым и злым, как сама впоследствии отмечала Зака.
А вот художественный дебют "Папа умер в субботу" на эту же тему получился очень зрительским и местами смешным, грустным, но обнадёживающим - как будто страсти внутри автора уже остыли, и его история рассказывается более отстранённо, без лишней злобы. Сама Зака Абдрахманова подтверждает это в разговоре о "Папе":
Круто, что вы посмотрели эту версию, более такую, с юмором. Потому что в "Жаным" было всё очень лобово и с позиции обвинения у меня всё было. И на это, мне кажется, людям, которые со мной незнакомы, было смотреть очень неловко. Всё равно, что наблюдать, как люди при тебе ругаются, а ты почему-то должен быть свидетелем этого. Все вопросы к родне, к семье я закрыла в своей курсовой. А здесь хотелось просто сделать что-то негрустное. Хотелось рассказать о каких-то семейных травмах, но с юмором. Потому что в жизни - по крайней мере, среди моих знакомых и у меня так - в самый ужасный, грустный момент, когда ты готов вот-вот расплакаться, ты обычно отшучиваешься. Это вот твоя броня. И мне просто это хотелось показать.
Итак, кино об эмоциональной броне. Каким же оно получилось?
Очень точные психологические портреты персонажей и, в особенности, главной героини Айко, не дадут вам оторваться от просмотра. Режиссёр ведёт её линию как будто бы исподволь, скрывая за внешними бытовыми подробностями жителей посёлка. В фильме показано, как выглядят казахские похороны в ауле и все ритуалы, связанные с ними (например, Айко с вдовой Венерой ходят по домам посёлка и раздают поминальные лепёшки), всё предельно настоящее, документально-точное.
Среди актёров много непрофессионалов и настоящих жителей, все локации реальны, реальные локации, а игра профессиональных актёров точна и искусна (среди актрис Самал Еслямова - призёр Каннского кинофестиваля) – всё это создаёт особую атмосферу фильма, заставляет нас погрузиться в узнаваемый мир маленького посёлка и его обычаев.
Фильм может показаться сложным, документальная камера, следующая всюду за героями, может утяжелять просмотр - как и обилие быта в кадре. Но режиссёр очень умело работает с атмосферой – и весь этот документальный стиль только подсвечивает главную героиню и её проблему.
Главную роль исполнила казахская актриса, выпускница театра АРТиШОК Лаура Турсунканова - исполнила так, что вызвала сильнейшее сопереживание у зрителей. Зал плакал, я лично это видел. Её героиня, внешне ироничная и холодная, но внутри глубоко раненный ребёнок, стойко сдерживающая эмоции ( и за это называющая сама себя "супергероем"). Айко раскрывается и взрослеет у нас на глазах – и делает это без единой доли фальши.
Героиня проходит путь от злейшей и вполне заслуженной обиды на отца к чему-то новому, к более зрелому чувству. Не скажу, что к прощению, потому что невозможно простить всё и сделать вид, что девушка росла в любви и заботе. Но, возможно, Айко в истории делает важнейший шаг к осознанию и принятию – как себя, так и окружающих, которым она вредила. Она не повторит поступков отца в отношении её и матери.
Мне удалось немного пообщаться с актрисой Лаурой Турсункановой и поздравить её с этой ролью. Лаура очень открытая, добрая и общительная девушка. Она отметила, что Зака, как режиссёр, всегда с холодной головой подходила к съёмкам и могла в любой момент помочь актрисе и объяснить мотивацию в той или иной сцене. Сценарий был прописан до мельчайших деталей: кто как кого обнимает, целует ли один персонаж другого в лоб или в темечко, и прочее. Что также помогало актёру представить всё точно – и что подтверждает в режиссёре-сценаристе несомненный яркий талант и понимание собственного материала.
Ещё один любопытный момент: я сказал актрисе, что фильм получился очень цельным. Она ответила на это, что всё благодаря профессионализму коллектива. Каждый из команды знал сценарий, каждый актёр играл в ансамбле, никто не тянул внимание на себя, даже сам образ главной героини лишён актёрского самолюбования. Всё сделано тонко и точно:
«все работали как одна семья. В нашем театре ARTиШОК из актёров выбивают самолюбование с первого курса, учат чувствовать друг друга» – отмечает актриса.
Фильм обладает сильным терапевтическим эффектом, и направлен этот эффект на боль – как детскую так и родительскую:
«Дети хотят от родителей извинений, родители хотят от детей благодарности»
Наверное, эта фраза важна для фильма как никакая другая. Возможно, и покойный отец, который обзавёлся новой семьей, действительно любил и старался в этой любви исправить свои прошлые ошибки и исправиться сам. Может быть, и сама Айко, понимает это. Но насколько бывает тяжело принять родительскую несправедливость. Попытка таковой – это и есть душа фильма, его смысл.
Однако, фильм завершается открытым финалом. Вот что говорит сама режиссёр:
Я для себя объясняла, что это путь героя, в конце которого он не изменился. Да, она стала чуть сложнее, поняла, что кроме её боли есть ещё и чужие. Но для меня это история о победителе который не победил, о герое, который не изменился.
Итак, броня своё дело сделала, живые эмоции героиня уже не маскирует за резким сарказмом. Она понимает чужую боль, не только свою. Но ощущение отчуждения от родственников, а не дружбы с ними - вот чем, на мой взгляд, проникнута концовка. Айко и Венера разойдутся, как в море корабли, и вряд ли у главной героини будет повод вернуться. Для неё это всё равно чужие люди, пусть уже и не враги.
Фильм к просмотру горячо рекомендую, если он, наконец, появится в онлайне. Пожалуйста, не пропустите этот потрясающий, проникновенный и терапевтический фильм о детской обиде и родительской несправедливости.