Первая мировая война всколыхнула жизнь в российской глубинке. Только в первый год по Лаишевскому уезду было призвано свыше 6 тысяч человек.
Ещё накануне объявления всеобщей мобилизации в Казани началось формирование 305-го Лаишевского полка. Командиром был назначен полковник Василий Пупырев. В середине августа эшелоны прибыли в Варшаву для несения караульной службы. Отсюда полк периодически выступал в приграничные крепости для несения сторожевой охраны и выполнения различных строительных работ, вступая в перестрелки с неприятелем.
Хотя Лаишевский полк являлся запасным, он отличился на Восточном фронте в ряде важных сражений, среди которых была Праснышская операция. Тогда, за период с 27 ноября по 2 декабря 1914 года, потери полка составили 28 человек убитыми, ещё 2 офицера и 193 нижних чина были ранены, а 29 солдат пропали без вести. Полку была объявлена благодарность. Но дальнейшее продвижение с 8 по 15 декабря было приостановлено, когда выяснилось, что есть больные брюшным тифом, и полк был закрыт на недельный карантин.
В следующем году ожесточенные бои продолжились. А летом 1916 года. Лаишевский полк принял участие в сражениях в рамках знаменитого Брусиловского прорыва. Известно, что полк находился на фронте вплоть до окончания войны в 1918 году.
Проявившие себя в сражениях солдаты были представлены к наградам. Например, за храбрость в боях близ польской деревни Радзаново в январе 1915 года 50 человек награждены Георгиевскими крестами 4-й и 3-й степеней. Среди отличившихся был уроженец д. Новый Арыш Бетьковской волости Лаишевского уезда, рядовой Карим Халимов. Несмотря на очевидную опасность, находясь под сильным артиллерийским огнем, он доставил патроны на место боя своей роты. Но судьба не была благосклонна к герою. 9 июля, выполняя приказ по занятию позиции между польскими деревнями Якубовка и Шпиколоссы, Карим Халимов получил серьезное ранение и попал в дивизионный лазарет, а затем отправлен домой. А солдат из Кобяк-Козинской волости Лаишевского уезда – младший унтер-офицер 301-го пехотного Бобруйского полка Гатаулла Хабибуллин после получения креста перестал присылать родственникам письма и пропал без вести.
Некоторые участники Лаишевского полка имели по несколько наград. По данным на январь 1916 года, 8 человек стали кавалерами трех Георгиевских крестов, еще один – имел «полный бант».
Всего в период с 1914 до 1918 года было мобилизовано 20 тысяч жителей Лаишевского уезда, что составляло десятую часть населения. Потери были значительными – 2358 человек пропали без вести, 791 убит в сражениях, 383 оставлены на поле боя, 63 человека скончались от ран, отравления, болезней и т.д., еще 14 человек попали в плен, из которых освобождены были только пятеро. Также много людей было ранено или заражено различными инфекционными заболеваниями – 9833 и 5735 человека соответственно. По некоторым военнослужащим и вовсе нет никаких сведений.
Общая картина по наградам, которые получили выходцы из Лаишевского уезда, следующая: 66 человек – Георгиевский крест IV степени, 23 – Георгиевскую медали IV степени, 7 – Георгиевский крест III степени, 1 – Георгиевский крест I степени, 1 – Георгиевский крест II степени, 1 – Орден Святого Георгия IV степени.
Призыву подлежали также медицинские работники. Так, по Лаишевскому уезду с началом войны были мобилизованы 3 участковых и 1 ветеринарный врач, а также 3 фельдшера. Все мобилизованные работники изъявили желание вернуться на земскую службу, поэтому их семьи были обеспечены пособием в размере половины жалованья. Еще в годы русско-японской войны лаишевский земский доктор, будущий профессор Императорского Казанского университета, Н.Д. Бушмакин, был призван военным врачом пограничной стражи в Маньчжурии (1903–1905). А во время Первой мировой на фронт отправилась его супруга Мария Петровна.
Тем временем в тылу органы местного самоуправления занимались решением вопросов, связанных с оказанием помощи семьям призванных на фронт. 2 августа 1914 года оформился Казанский губернский комитет Всероссийского земского союза. Такие комитеты появляются в уездах. Лаишевский комитет, в силу ограниченности средств, оказывал лишь дополнительную помощь больным и раненым воинам и семьям мобилизованных, основную финансовую нагрузку на себя взяло губернское земство.
Для приема больных и увечных силами Всероссийского союза земств открываются лазареты. Так, в Казанской губернии в 1915 году было устроено 2907 коек. Свыше 2000 кроватей приходилось на Чебоксарский, Цивильский и Ядринский уезды; Казанская земская больница имела 13 мест, казанские городские лазареты – 301, Лаишевская земская больница – 15, Свияжская – 15, Свияжская монастырская больница – 12, лазареты в Чистопольском уезде – 286.
Лаишевская помещица Ю.Е. Берстель стала попечительницей в одном из казанских госпиталей. Служивший с её мужем в управе дворянин Н.А. Мельников вспоминал: «Ее госпиталь по справедливости можно было назвать самым лучшим. Помимо примерной чистоты, прекрасного питания и самого внимательного ухода, в нем была организована целая школа плетения разных корзин и других вещей. Кажется, среди пленных австрийцев Ю.Е. Берстель разыскала мастера по плетению и, пополняя его практические знания своим умением создать красивую и оригинальную вещь, достигла заметных результатов». Кроме того, были открыты лечебницы в имениях помещиков. Так, в имении Нератова в селе Тангачи разместилось 10 раненых. Всего же лазарет мог одновременно вместить до 20 солдат.
В селе Ташкирмень по инициативе местного волостного писаря г. Мухина все члены волостного правления и члены попечительства постановили выделить в пользу раненых по 3 рубля 50 копеек с человека. Помещик А.А. Деларю пожертвовал 25 рублей, крестьяне жертвовали деньгами и вещами.
Для поднятия боевого духа мусульман в подразделения назначали духовных лиц. Так, имама Шарафетдина Кеманайдинова, выходца из крестьян Лаишевского уезда, призванного из запаса, назначили военным имамом Юго-западной армии.