Французская революция не просто исторический факт. Это идеологическая бомба, заложенная под фундамент всей европейской цивилизации. И взорвалась она так, что до сих пор в Брюсселе носят противоударные каски в переносном смысле, конечно. Хотя и в прямом, с такими-то протестами. В 1789 году во Франции наконец-то произошло то, что должно было произойти ещё столетием раньше: классовый конфликт, загнанный под мантии, епископские посохи и парики знати, прорвался наружу. Старый порядок сгнил окончательно, и его, по всем законам истории, снесли, не петициями, а штурмом Бастилии.
Что стало причиной? Всё просто, как и всегда в таких случаях: паразитарная элита, неспособная ни к реформам, ни к отказу от своих привилегий, довела общество до точки кипения. Внизу голод, нищета, безземелье. Наверху вечный банкет. Между ними — глухая стена. А потом случилось то, что буржуазные историки называют "катастрофой", а мы закономерностью: народ взял власть в свои руки. Да, в руках у него была сначала вилка, потом пика, потом ружьё. И это правильно. Так и должно быть, когда тебя 500 лет держали лицом в землю.
Монархии Европы поначалу глядели на это шоу с лёгкой иронией: мол, французы нация театральная, попьют друг у друга крови и угомонятся. Но не учли одного: на этот раз кровь лилась не за династии, а за идеи. А идеи особенно когда они просты, как "земля — крестьянам, фабрики рабочим" (тогда, правда, было чуть иначе, но логика та же) — эти идеи, заразны. И вот уже польские шляхтичи чешут затылки, немецкие бюргеры начинают коситься на князьков, а в Лондоне закрывают окна, боясь французской песни. Впервые за долгие столетия история начала двигаться не по воле венценосных, а по воле голодных.
Именно тогда европейская элита поняла: дело пахнет керосином, а точнее парижскими кострами. Собрались, заткнули нос, и начали собирать коалиции, как когда-то против Наполеона, а позже против Советской власти. Против революции всегда объединяются. Даже злейшие враги, если на горизонте появляется угроза передела. Потому что революция — это всегда не про права человека, а про право на хлеб, землю и власть.
И вот что особенно бесит либералов до сих пор — это то, что революция победила. Да, временно, да, с откатами, но победила. Феодализм был уничтожен. Привилегии отменены. Церковь лишена имущества. А главное, народ осознал, что он может. Что он субъект истории, а не просто массовка при венценосных особах. Была написана Декларация прав человека и гражданина пусть и в буржуазной обёртке, но с очевидным революционным потенциалом. Она стала черновиком того, что позднее реализуется в гораздо более последовательной форме в СССР.
Именно Французская революция продемонстрировала простую истину: нельзя бесконечно эксплуатировать народ, не получив в ответ организованного отпора. Этот урок стал родовым знаком всей последующей истории. Без 1789 года не было бы ни 1848-го, ни 1871-го, ни, самое главное 1917-го. Революция породила и контрреволюцию, конечно от Вандеи до восстановления монархии. Но логика была уже не остановима. Даже под погонами Наполеона, который, по сути, стал реакционным итогом великой революции, Европа продолжала заражаться духом перемен. Пусть в форме штыков, но за ними шла идея.
Да, был и террор. Да, были перегибы. А вы хотели — чтобы старая власть, веками державшая народ за скот, ушла под музыку Баха? Уж извините, история не терпит сантима. Кто не понял это на примере французской революции, тот потом удивлялся Октябрю, потом "не ждал" Ленина, а теперь шепчет про «издержки радикализма». Всё это лицемерие. Любая подлинная революция — это боль. Но боль роста, а не гниения.
И если кто-то до сих пор считает, что Великая французская революция — это устаревшая история, то пусть посмотрит не в учебник, а в окно. На сегодняшнюю Европу. На ту самую, где народу уже давно отведена роль статиста с бюллетенем в руке, а реальную политику пишут транснациональные корпорации, брюссельская бюрократия и банкиры в галстуках. Где протесты от “жёлтых жилетов” во Франции до фермерских восстаний в Германии не просто игнорируются, а подавляются с такой наглостью, что любой Людовик нервно бы закурил в углу. Народ уже ничего не решает. Его голос декоративен, его воля обнулена, его свободы превращены в маркетинговый слоган. Всё то, за что тогда гибли на баррикадах, сегодня сведено к цифровому лайку. Им внушают, что “революции больше не нужны”, что “можно всё изменить через выборы” только каждый раз оказывается, что выбирать можно из двух одинаково зависимых от капитала партий. Но история знает лучше. Потому что если элиты снова впадают в ту же надменную слепоту, что и их феодальные предки, они рано или поздно получат тот же ответ. Только теперь в условиях XXI века, глобальной экономики, информационного перенасыщения и всеобщего недоверия. И ответ этот будет гораздо громче, чем штурм Бастилии.
Франция в 1789-м не просто расписалась в том, что старый мир мёртв. Она выдала Европе кредит под проценты народного гнева. И Европа этот долг всё ещё платит. А капитализм, какой бы он ни был с Wi-Fi, ESG и “заботой о планете” не вечен. Он смертен, как и феодализм. Вопрос лишь в том, кто в этот раз скажет ему: "Хватит!"
Подписывайтесь на мой ТГ: t.me/Podkamenev