Помню, как в конце восьмидесятых все мои подруги приносили парикмахеру одну и ту же фотографию. Диана с короткими светлыми волосами, чуть наклоненной головой и тем самым застенчивым взглядом. «Сделайте как у принцессы», — просили они. И парикмахеры кивали — они уже знали, что им показывают.
Сейчас, пересматривая старые фотографии, понимаю: мы влюбились не просто в стрижку, а в то, как она меняла саму Диану. Как девочка со слишком длинными руками и неуверенной улыбкой превращалась в женщину, которая знала себе цену.
В самом начале Диана была обычной английской девушкой из хорошей семьи. Твидовые юбки, толстые кардиганы, та самая «правильная» одежда, которую носили все вокруг. Но волосы уже тогда были короткие — что для будущей принцессы было довольно смело. Хотя вряд ли семнадцатилетняя мисс Спенсер об этом думала.
Ее первую «королевскую» стрижку сделал не звездный стилист, а обычный парикмахер Кевин Шэнли. Просто потому, что тот, к кому она пришла, был занят с ее сестрой. Никто не планировал создавать историю — просто подстригли девушку слоями с пробором налево. Получилось мило и аккуратно.
А потом случилось помолвка с Чарльзом, и внезапно все захотели выглядеть как Диана. Журналы печатали схемы ее стрижки, женщины шли к парикмахерам с вырезками из газет. Сама Диана, кажется, не очень понимала, что происходит. Она была слишком молода и слишком растеряна, чтобы осознать масштаб своего влияния.
Ричард Далтон, который стал ее постоянным стилистом, рассказывал потом забавную историю. Когда Диана захотела подстричься покороче перед поездкой в жаркую Африку, он не решился сделать это сразу. Вместо этого каждую неделю срезал по полсантиметра, так что никто не заметил изменений. Диана получила то, что хотела, а пресса не подняла шум.
В середине восьмидесятых что-то начало меняться. Диана все чаще экспериментировала с укладками, волосы становились все более объемными, все более «железобетонными», как говорил Далтон. Она боялась, что ветер или дождь испортят прическу в неподходящий момент. Тогда же она начала осветлять волосы — от природы они были темно-русыми, почти «мышиными», как она сама говорила.
Настоящий переворот произошел в 1990-м. Диана пришла на фотосессию для «Вога» с довольно длинными волосами. Новый стилист Сэм МакНайт спросил: «Что бы вы хотели, дай мне волю?» — «Отрезал бы», — честно ответил он. — «Тогда сделайте это», — сказала Диана.
И он подстриг ее прямо в студии. Под «пажа» — короткую мальчишескую стрижку, которая полностью изменила ее образ. Из «застенчивой Дианы» она превратилась в уверенную в себе женщину. Это было за два года до развода с Чарльзом.
Сама Диана долго привыкала к новому образу. Когда МакНайта не было рядом, она пыталась «зализать» волосы назад, замысловато уложить, залить лаком. Потом они смеялись над неудачными экспериментами, которые успевали заснять фотографы.
МакНайт вспоминал: «Я работал с супермоделями — Линда Евангелиста, Ева Герцигова. Это настоящие амазонки: сильные, крепкие. Диана была такой же»
Он видел в ней не хрупкую принцессу, а сильную женщину. И его стрижки это подчеркивали.
Последние годы жизни Диана носила самые короткие стрижки. Гладкие, простые, совсем не «принцессские». Казалось, чем короче волосы, тем счастливее она становилась. Как будто каждый срезанный сантиметр освобождал ее от очередного условности.
Другие принцессы и королевы щеголяли локонами и сложными прическами. Диана шла против правил — с гордо поднятой головой и короткими волосами. И весь мир шел за ней, пытаясь скопировать не только стрижку, но и эту уверенность, это умение быть собой вопреки всем ожиданиям.
Может быть, в этом и был секрет ее популярности. Мы видели в ней не недосягаемую принцессу, а женщину, которая училась быть собой. И ее волосы рассказывали эту историю лучше любых слов.