— Папа, как у тебя дела? Ты давно мне не звонил.
— Сашенька, не волнуйся… У меня всё хорошо. Даже очень хорошо. Я, кажется, наконец-то нашёл свой путь.
Саша нахмурилась и сильней прижала телефон к уху. В голосе отца звучала не то радость, не то какая-то одержимость. За полгода после похорон мамы она привыкла к подавленности отца, к глухим односложным ответам. А сейчас он говорил с каким-то воодушевлением.
— Про какой путь ты говоришь? Что ты имеешь в виду?
— Про духовный путь, дочка. Я понял, что всю жизнь был слеп. За материальные блага цеплялся, и истины не видел. А теперь… Елена Викторовна открыла мне глаза.
— Какая Елена Викторовна?
А в ответ — тишина. Отец бросил трубку.
Саша откинулась на спинку кресла и потёрла виски. Рабочий день выдался напряжённым — срывались сроки поставок, клиенты звонили каждые полчаса. А тут ещё и папа с какими-то загадками.
Дмитрий, её муж, работал в IT-сфере. Саша набрала его номер.
— Дим… слушай, с папой происходит что-то странное. Сейчас по телефону говорил какими-то непонятными фразами… что-то про духовный путь. А потом бросил трубку прямо посреди разговора.
— Может, он в церковь начал ходить? — предположил Дмитрий. — После такой утраты люди часто обращаются к вере.
— Не знаю. Это звучало как-то... подозрительно. Я, наверное, завтра заеду к нему.
— Хочешь, я поеду с тобой?
— Нет. Не отвлекайся. У тебя завтра презентация проекта.
На следующий день Саша приехала к отцу без предупреждения.
Виктор Иванович дверь открыл, и Саша вздрогнула — отец похудел, лицо исхудавшее, а глаза горели каким-то нездоровым блеском.
— Сашенька! Ты зачем пришла?
— Пап, я же твоя дочь. Могу я просто прийти и навестить тебя?
Он неохотно пропустил её в квартиру. Саша переступила порог и замерла от увиденного. Повсюду горели свечи — на подоконниках, на столах и на полу. Стены украшали странные рисунки с геометрическими символами. А семейные фотографии почти все исчезли. Остались только те, где мама была ещё в полном здравии, до болезни.
— Пап, что это? Свечи… символы… Что происходит?
— Это — символы духовного очищения, — возбуждённо произнёс Виктор Иванович. — Елена Викторовна показала мне, как правильно обустроить жизненное пространство. Теперь энергия потекла по-другому.
Саша опустилась на диван.
— Стоп… Кто такая Елена Викторовна?
— Она удивительная женщина. Руководитель Центра духовного развития. Она помогает людям освободиться от оков прошлого, найти истинный смысл существования. Она очень мудрая женщина! Она излучает такую энергетику…
— Ага… И сколько же стоят её услуги?
— Саша! — возмутился отец. — Это инвестиция в благое дело.
— Пап… Сколько ты уже отдал?
— Это не важно.
Такого тона Саша не слышала никогда от папы.
— Папа, это важно для меня. Я твоя дочь, и я волнуюсь за тебя. После того как мама...
— Не смей! — резко оборвал её Виктор Иванович. — Именно об этом говорила Елена Викторовна. Что близкие люди будут тянуть меня обратно, в мир страданий. Мамы не стало, и это данность бытия. Это часть великого цикла. А я цеплялся за это и не давал её душе спокойно перейти на новый уровень.
Саша почувствовала, как плывёт сознание.
— Раньше в таком тоне ты о маме не говорил?
— Это была слабость, — ответил отец. — Эгоизм. Я думал только о себе, о своей боли. А нужно было отпустить её и пожелать удачи в новом воплощении.
— В новом воплощении? Да о чём ты говоришь?
— О том и говорю… Душа бессмертна, Саша. И чем быстрее мы освободимся от всех привязанностей, тем быстрее сами достигнем просветления.
Саша встала и прошлась по комнате. Заглянула на кухню, там на столе лежали листовки с названиями «Путь к духовной свободе» и «Как освободиться от кармических долгов».
— А где мамина шкатулка с украшениями?
— Зачем тебе она?
— Просто… хочу посмотреть на её кольцо. Помнишь, с сапфиром? То, что дедушка подарил бабушке.
Отец отвёл взгляд.
— Я избавился от лишних вещей. Материальные привязанности мешают духовному росту.
— Так… Ты продал мамины украшения?
— Это были просто железки с камнями! — выкрикнул Виктор Иванович. — А деньги с продажи пошли на благое дело: на развитие Центра, на помощь другим людям в их духовном поиске.
Саша почувствовала, как внутри всё закипает. Мамино кольцо...
— Папа, это же память о маме! Как ты мог?
— Елена Викторовна объяснила: цепляясь за вещи ушедших, мы лишаем их души покоя. Раньше мама страдала в загробном мире из-за моих привязанностей. А теперь я её освободил.
— И сколько ты получил за украшения?
— Сто двадцать тысяч. И всё до копейки передал в Центр.
У Саши закружилась голова. Сто двадцать тысяч.
— Пап, давай поговорим. Сядь, пожалуйста.
Но Виктор Иванович продолжал стоять, скрестив руки на груди.
— Я вижу, ты настроена негативно. Елена Викторовна предупреждала — родственники всегда сопротивляются духовному преображению близких. Это нормально. У вас просто другой уровень сознания.
— Другой уровень сознания? Папа, ты меня слышишь? Это я, Саша. Твоя дочь.
— Нет нет… Ты меня не поймёшь. — покачал головой отец. — Ты погрязла в материальных заботах. В примитивном осознании окружающего мира.
Саша посмотрела на отца и не видела и следа родного человека. Где тот мягкий, интеллигентный человек, который учил её решать задачи по физике? Который плакал над книгами и переживал за каждого бездомного котёнка?
— Хорошо, — сказала она. — Расскажи мне больше об этом Центре. Где он находится? Сколько людей туда ходит?
Глаза отца загорелись энтузиазмом.
— На Садовой улице, недалеко от парка. Замечательное место, очень светлое. Людей много — человек двадцать ходят постоянно, и новые люди приходят тоже. В основном те, кто пережил потери. Елена Викторовна говорит, что горе — это зачастую дар и возможность для духовного преображения.
— И чем конкретно вы там занимаетесь?
— Медитируем, слушаем лекции о космических законах, обмениваемся энергией. Елена Викторовна рассказывает о предыдущих воплощениях, о том, как правильно прожить эту жизнь. И ещё... — отец понизил голос, — она может общаться с душами ушедших.
— То есть с мамой?
— Да! Представляешь? Мама передала через неё, что гордится моими успехами в духовном развитии. И что я не должен горевать — она счастлива в новом мире.
Саша почувствовала тошноту. Эта женщина использует память о маме, чтобы вытащить деньги из отца.
— Пап… а ты не думал, что это всё может быть просто обман?
Лицо Виктора Ивановича изменилось.
— Я так и знал. Елена Викторовна предупреждала — близкие будут пытаться затянуть меня в старую жизнь, полную страданий. Это проверка моей силы духа.
— Папа...
— Нет, Саша. Я принял решение. И если ты не можешь меня поддержать в духовном поиске, то лучше пока не приезжай. Мне нужна тишина для работы над собой.
Он подошёл к двери и демонстративно открыл её.
— Подумай о моих словах. Когда будешь готова принять мой новый путь — приходи. А пока... прости.
Саша медленно оделась. В прихожей висела мамина куртка — отец так и не убрал её. Значит, не все привязанности удалось искоренить.
— Я люблю тебя, пап.
— До свидания, Саша.
Дверь закрылась. Саша стояла на лестничной площадке и пыталась осмыслить происходящее. Полгода назад они похоронили маму. Отец тогда был раздавлен, но всё-таки рассудок был в норме. А теперь...
Она спустилась во двор и села на лавочку, где раньше часто сидела с мамой. Нужно было что-то делать. Но что? Отец совершеннолетний, вменяемый. Формально никто не может запретить ему тратить собственные деньги и верить в любые бредни.
Но это же не просто чудачества пенсионера. Это же манипуляции чужой болью. И если не остановить это сейчас, отец может потерять всё.
Саша достала телефон и набрала номер подруги Анны. Психолог сейчас это единственный человек, который может дать дельный совет.
— Аня, привет. У меня проблемы с папой...