Начнем наше восхождение к вершинам разума с загадки сознания – этой бездонной пропасти, что веками манит к себе пытливые умы философов и ученых. Этимология, словно мудрый лоцман, указывает на латинские корни – «conscientia»: осведомленность, понимание, согласие, будто шепот совести, доносящийся из глубин души. Словарь Ожегова вторит эхом, определяя сознание как способность мыслить, рассуждать, осознавать свое место в ткани реальности. Но философия, подобно художнику-визионеру, раздвигает границы холста, создавая полотно необъятного масштаба.
Российский исследователь Владимир Васильев, автор глубокой монографии «Трудная проблема сознания», отмечает многогранность этого понятия. В узком смысле – это неугасимое пламя осознанности, свет психических процессов, в которых мы отдаем себе отчет, противостоящий беспросветной тьме бессознательного, забытью и сну. В широком смысле – это вся богатая палитра ментальных состояний, от ярких вспышек рациональности до приглушенных, едва уловимых оттенков неосознаваемых переживаний. Сознание – это сокровенная симфония, звучащая лишь в тиши наших собственных ушей, интимная данность, которой невозможно поделиться напрямую, в отличие от осязаемого мира, воспринимаемого нами сообща.
Неудивительно, что проблема сознания, словно неутолимая жажда познания глубин внутреннего мира, не является исключительной прерогативой философии. Она волновала человечество испокон веков, задолго до того, как первые греческие мудрецы обратили к ней свой взор. Религиозные учения, подобно звездам на бархатном небе, уже мерцали отблесками этого вопроса. Поэтому закономерно, что древнегреческие философы, словно искусные скульпторы, вылепили свои концепции сознания из религиозных понятий – души (πσυχη) и духа (πνευμα), стремясь рационально ответить на вечные вопросы, прежде заданные религией.
Представления о природе души у ранних греческих мыслителей были столь же разнообразны, как россыпь самоцветов. Платон, словно верующий в иную, высшую реальность, утверждал, что душа принадлежит не бренному земному миру, а вечному царству идей. В диалоге «Федон» он рисует захватывающую мифологическую картину загробной жизни, где души, «пробыв назначенный судьбою срок – какая больший, какая меньший, – отсылаются назад, чтобы снова перейти в породу живых существ». В «Государстве» Платон развивает учение о трех частях души: вожделеющей, яростной и разумной, словно три различных инструмента, создающих гармонию в сложном музыкальном произведении.
Аристотель, ученик Платона, словно стремящийся к логической стройности, возражал против этой трихотомии, утверждая, что душа должна быть неделимой, ибо она – начало, обеспечивающее единство нашего существа. Если бы у души было три части, необходимо было бы нечто, объединяющее их воедино, и именно это следовало бы называть душой. Вместо этого Аристотель предложил учение о трех видах или стадиях эволюции души: растительной, животной и человеческой, словно ступени лестницы, ведущей к вершинам разума. Каждая душа более высокого порядка включает в себя душу более низкого порядка. Растительная душа обеспечивает лишь базовые жизненные функции, прежде всего, питание, рост и размножение; животная душа добавляет активность, движение, ощущение; разумная душа обогащает животную и растительную составляющие мышлением. Парадоксально, но современная нейрофизиология, словно эхо из глубины веков, продолжает использовать термины Аристотеля, называя области нервной системы, отвечающие за неосознаваемые процессы, вегетативной («растительной») нервной системой.
В Новое время, словно на рассвете новой эры, развитие проблемы сознания продолжилось плеядой выдающихся философов. Именно в эту эпоху понятие «сознание» постепенно вытесняет понятия «душа» и «дух», обретая особое значение, тесно связанное с разумом и мышлением. Рене Декарт, французский философ и математик, словно архитектор, попытался возвести свою философскую систему на незыблемом фундаменте аксиомы: «Я мыслю, следовательно, существую».
Готфрид Вильгельм Лейбниц, еще один философ-математик, внес неоценимый вклад, впервые введя понятие «бессознательного», а его последователь Христиан Вольф ввел в научный оборот слово «психология».
Во второй половине XVIII века Иммануил Кант, немецкий философ, совершил «коперниканский переворот» в философии, сместив акцент на познающего субъекта и его влияние на познавательный процесс. Если до Канта субъект понимался как пассивный наблюдатель, то Кант ввел представление об активном субъекте, который в процессе познания навязывает эмпирическим данным «порядок и законы рассудка». Иоганн Готлиб Фихте, вдохновленный идеями Канта, пошел еще дальше, построив философскую систему, в которой центральным понятием стало «Я», т.е. наше сознание, а внешний мир рассматривался как продукт его деятельности. Публикация работ этих и других авторов вызвала взрыв интереса, который привел к оформлению психологии как самостоятельной научной дисциплины о сознании, исследующей вопросы, ранее относившиеся к области философии и религии.
Психология, впрочем, никогда не порывала окончательно с философией, сохраняя тесную связь с ней. Концепции классиков психологии, таких как Уильям Джеймс, Зигмунд Фрейд, Эрих Фромм, Карл Юнг, Карл Роджерс, демонстрируют ярко выраженный философский характер, обращаясь к философской проблематике и демонстрируя влияние тех или иных философских течений. С другой стороны, современная философия обращается к психологическим и нейрофизиологическим исследованиям, черпая из них эмпирические данные для философских дискуссий.
На сегодняшний день доминирующим направлением западной философии, занимающимся проблемами сознания и познания, является аналитическая философия, у истоков которой стоят Готлоб Фреге и Бертран Рассел. Философов аналитического направления объединяет не столько содержание их философских концепций, сколько общая проблематика, в центре которой находится исследование структуры мышления и языка, соотношения языка и реальности, разграничения значимых и пустых выражений, осмысленных и бессмысленных фраз. Таким образом, проблемы сознания и познания находятся в центре внимания аналитической философии. К числу наиболее фундаментальных вопросов относятся: проблема соотношения сознания и тела (психофизическая проблема), проблема создания искусственного интеллекта, вопрос о формировании сознания в процессе эволюции, проблема связи сознания и языка, проблема соотношения сознания и бессознательного.
Этим темам посвящены многочисленные труды и эксперименты, но нас будет интересовать несколько иная плоскость официальной философии и науки – материальность человеческого сознания. И как бы это не казалось странным, но фактически все методики и собственно весь механизм, описанный в проекте, имеет научное подтверждение и обоснование, в том числе полученные опытным путем.