21 июля исполняется 190 лет со дня рождения бельгийской оперной певицы Дезире Арто.
Маргарита-Жозефина-Дезире Арто родилась в семье Жана Дезире Монтанье Арто, валторниста театра Ла Монне в Брюсселе. Театр Ла Монне — королевский оперный театр, основанный в 1700 году. Получил свое название от монетного двора, разрушенного войсками Людовика XV, на месте которого был построен. В Ла Монне в 1827 году в девятилетнем возрасте дебютировал в постановке своего отца известный балетмейстер Мариус Петипа, который ставил «Спящую красавицу» и «Щелкунчика» Чайковского.
Отец Дезире являлся также профессором Брюссельской консерватории. А один из ее дядей был известным скрипачом. Их фамилия изначально была Монтанье, но дядя взял себе профессиональный псевдоним Арто, и остальная семья последовала его примеру. Другой дядя Дезире был бельгийским портретистом.
Дезире с детства занималась пением. Она обладала прекрасным голосом, который, помимо драматического тембра, был способен к фиоритурам и руладам. Будучи сопрано, она имела прекрасный низкий регистр, дававший возможность исполнять многие меццосопранные партии, поэтому репертуар певицы был практически неограничен. Говорили, что на представлениях в Праге «Трубадура» она в четные разы пела Aзучену, а в нечетные — Леонору. Совершенно недоступны ей были только высокие колоратурные партии, так как вверху ее диапазон был ограничен и уже до она брала не без усилия.
В 1855–1857 годах Дезире училась у известнейшей певицы своего времени Полины Виардо. Она появлялась в концертах в Бельгии, Голландии и 19 июня 1857 года в Государственном Концерте в Англии. Джакомо Мейербер взял ее в парижский театр Опера, где она с большим успехом дебютировала в роли Фидес в его «Пророке». Прекрасные вокальные данные, а также драматический опыт принесли певице заслуженную славу. Ее пение похвалил Берлиоз. Вскоре она добилась положения примадонны в Парижской опере. Однако два года спустя Дезире оставила французский театр и отправилась петь в Италию. В тот год она также пела в Берлине на открытии Театра Виктории с итальянской труппой Лорини. Она имела большой успех в «Севильском цирюльнике», «Золушке» Россини, «Трубадуре» Верди и в других ролях.
Впоследствии Арто снова пела в Лондоне в театре Ее Величества в «Дочери полка» Доницетти, «Травиате» Верди и «Норме» Беллини. В 1861 году она короткое время была помолвлена с уэльским арфистом Джоном Томасом.
Талантливая певица выступала с концертами во многих странах мира. А в 1868 году впервые посетила Российскую империю в составе итальянской труппы и покорила Москву. Друг Чайковского музыкальный критик Г. A. Ларош писал: «Для многих из тогдашней музыкальной молодежи, прежде всего для Петра Ильича, Арто явилась как бы олицетворением драматического пения, богиней оперы, соединившей в одной себе дары, обыкновенно разбросанные в натурах противоположных. Интонировавшая с безукоризненностью фортепиано и обладавшая превосходной вокализацией, она ослепляла толпу фейерверком трелей и гамм, и должно сознаться, что значительная часть ее репертуара была посвящена этой виртуозной стороне искусства; но необыкновенная жизненность и поэтичность экспрессии, казалось, поднимала и низменную подчас музыку на высший художественный уровень». Она не была ослепительной красавицей, но артистизм и внутреннее очарование привлекали к ней людей. Говорили, что ее имя (в переводе с французского Дезире означает «желанная») очень ей подходит. На приеме в ее честь в доме Марии Бегечевой хозяйка встала перед ней на колени и поцеловала ей руку.
Весной на одном из вечеров у Бегичевых Дезире Арто мимоходом встретилась с Петром Ильичом Чайковским. Кроме того, он нанес ей визит после ее бенефиса, для которого написал дополнительный речитатив для постановки оперы Даниэля Обера «Черное домино». Снова они случайно встретились на музыкальном вечере, где Дезире выразила свое удивление, что осенью он не посещал ее чаще. Чайковский обещал впредь делать это, но не собирался выполнять обещание. Однако Антон Григорьевич Рубинтшейн убедил его встретиться с ней в опере. Тогда она начала посылать ему приглашения каждый день, и он привык навещать ее каждый вечер.
Вначале певица очаровала композитора своим талантом и артистизмом. «Если б ты знал, какая певица и актриса Aрто! — писал он брату Модесту. —Еще никогда я не бывал под столь сильным обаянием артиста, как в сей раз. И как мне жаль, что ты не можешь ее слышать и видеть. Как бы ты восхищался ее жестами и грацией ее движений и поз!»
Но постепенно он полюбил ее и как женщину. «Я очень подружился с Aрто и пользуюсь ее весьма заметным благорасположением; редко встречал я столь милую, умную и добрую женщину», — писал Чайковский другому брату. Он отложил свою работу над симфонической поэмой «Фатум», чтобы посвятить ей всё свое внимание. Петр Ильич посвятил Дезире «Романс» для фортепиано, ор. 5.
Вскоре Чайковский сделал предложение, которое Дезире приняла. Однако ее мать, путешествовавшая с ней, воспротивилась браку, сказав, что композитор слишком молод для ее дочери — он был моложе Дезире на пять лет. Чайковский предполагал, что главной причиной было то, что мать боялась, что он заставит ее жить в России. Да и друзья композитора, а в особенности Николай Григорьевич Рубинштейн были против брака. Они считали, что, женившись на певице, он будет играть жалкую роль мужа знаменитой жены, будет колесить с ней по Европе, жить на ее счет, отвыкнет и не будет иметь возможности работать и загубит свою музыкальную карьеру. А когда любовь охладеет, останутся одни страдания самолюбия, отчаяние и погибель.
Весь в сомнениях Чайковский спросил Дезире, не согласилась ли бы она покинуть сцену. Но она ответила категоричным отказом, сказав, что сцена — ее жизнь и к тому же доставляет ей славу и деньги. Чайковский спросил совета у отца и сестры Александры. Отец его поддержал, сказав, что счастливая супружеская жизнь основана на взаимном уважении. И если они действительно любят друг друга, ни он не допустит, чтобы жена стала чем-то вроде служанки, ни она не станет требовать, чтобы он бал лакеем. Сестра же, напротив, обеспокоилась тем, что певица, постоянно на гастролях, не сможет стать хорошей женой и матерью.
Дело осталось нерешенным, и формально помолвка не была объявлена, но они планировали снова встретиться на следующий год в имении Арто под Парижем, чтобы окончательно прояснить вопрос с браком. После чего труппа продолжила гастроли и уехала в Варшаву.
Ничего не сообщив Чайковскому, Дезире передумала и вышла замуж за члена их труппы, испанского баритона Мариано Падилла-и-Рамос. Падилла был на семь лет моложе, и раньше она осмеивала его в разговорах с Чайковским. Николай Рубинштейн был предупрежден о свадьбе телеграммой и немедленно сообщил Чайковскому. В этот момент композитор находился на репетиции своей оперы «Воевода» и, услышав новости от Рубинштейна, расстроился и ушел с репетиции.
Тем не менее, когда первая горечь известия была пережита, Петр Ильич не сохранил в душе никакой злобы к изменнице. Как артистка она по-прежнему стояла для него выше всего, что он когда-либо видел потом. Как человек — она навсегда осталась ему дорога.
На следующий год Арто вновь приехала с гастролями в Москву. «Скоро мне предстоит свидание с Арто, — писал Чайковский брату. — Эта женщина причинила мне много огорчений, но, тем не менее, меня влечет к ней какая-то неизъяснимая симпатия до такой степени, что я начинаю с лихорадочным нетерпением поджидать ее приезда». Встретились они как чужие.
Друг Чайковского, музыкальный критик Н. Д. Кашкин вспоминал, что они вместе ходили смотреть на выступление Арто в Большом театре. Чайковский закрылся биноклем и не отнимал его от глаз до конца действия, но едва ли много мог видеть, поскольку из-под бинокля текли слезы, которых он будто не замечал.
Двадцать лет спустя им пришлось встретиться вновь. Вся симпатия и любовь переродились в прочную дружбу, которая уже не прекращалась до смерти. Дезире попросила Чайковского написать ей романс, который она могла бы исполнять. Композитор написал ей шесть романсов на стихи французских поэтов. «Говорят «щедр как король», — сказала Дезире, благодаря Петра Ильича за этот подарок, — но забывают добавить «щедр как артист».
Стоит заметить, что стихотворения для этих романсов Чайковский выбрал весьма символичные. Вот, например, одно из них (перевод с французского автора):
Разочарование
Солнце еще сияло.
Я захотел увидеть вновь леса,
Где прежде мы гуляли
На заре нашей любви.
Я говорил себе: «На дороге
Я, конечно, встречу ее вновь;
Моя рука протянется к ее руке,
И мы вновь отправимся в путь».
Я смотрю вокруг — напрасно!
Я зову! Лишь эхо слушает меня!
О, бедное тусклое солнце!
О, бедные леса без пения птиц!
О, моя бедная любовь, какая жалость!
Как быстро ты потерялась в забвении!
После их встречи Чайковский написал: «Я провел у г-жи Арто вместе с Григом вечер, воспоминание о котором никогда не изгладится из моей памяти. И личность, и искусство этой певицы так же неотразимо обаятельны, как когда-то».
Арто продолжала выступать вместе с мужем, пела в Германии, Австрии, Польше, Швеции, Бельгии, Голландии, Дании и Финляндии. Ее слава виртуозной оперной певицы с годами всё росла.
С 1884 года они жили в Берлине, а в 1889 году переехали в Париж. В это же время певица окончательно покинула сцену и занялась преподаванием. Дезире умерла в 1907 году четыре месяца спустя после смерти мужа.
А. Курлаева