Незаменимых у нас нет. Ну как нет... Почти нет, кроме одного. Один незаменимый устойчиво и несменяемо сидит на своём месте, а остальные малозначимые персоны сменяются как фигуры на шахматной доске. Вылетают, как осенние листочки, или пробуют на вкус порцию свинца. И, несмотря на прежние заслуги и заласканность, даже цветочка напоследок не заслуживают.
Вот ведь как бывает: официальное агентство новостей признало ошибочным собственную информацию о том, что президент отправил бывшему министру цветочки. Путаница произошла, извиняйте!
Оказалось, прессек несёт пургу всех запутал: сообщил, что начальник в силу своей занятости традиционно отправляет от себя венки. Чуть позже новость пришлось отозвать обратно: нет, не было ни единого веночечка.
Зато несменяемый-незаменимый дал очередное сенсационное интервью. Весь мир узнал потрясающую новость: оказывается, перед сном известный гражданин собственноручно выключает свет на Канатчиковой даче. Так трогательно! Ну а что, по-человечески можем его понять, тарифы на электроэнергию сейчас неподъёмные. А ещё вспоминается пример из литературы: знаете Васисуалия Лоханкина, погружённого в размышления о высоком? Он забывал выключать свет в уборной, пока соседи его не...того. Перевоспитали.
Ну а в остальном несменяемец повторяет всё тот же нарратив. Дескать, спираль американской экономики стремительно сжимается, как фанера над Парижем. Доллар деградирует, ведь это переоценённая валюта переоценённой страны. Той самой страны, которая намеревается сделать «чик-чик» с интересами России. Так сказать, выдать зеркальный ответ на «цап-царап».
И ещё, до боли знакомое. Запад нас (угадайте верные варианты):
- надул;
- кинул;
- грубо обманул.
Эх, до чего же всё это мило звучит. Представьте: любимый дедушка, слегка повредившись памятью, несёт одну и ту же пургу двадцать пятый год подряд. Но мы так его любим, что всё прощаем и готовы слушать бесконечно. Ну а что, в семье не без движухи.
Так и хочется выразиться словам другого литературного персонажа: «Позвольте вам сказать правду, ваше величество… прямо, грубо… вы великий человек, государь!».