Мы поставили перед собой цель — выяснить возможные обстоятельства возникновения городов в западных мордовских землях, их место и роль в истории в период XV–XVI вв. Для этого мы различные письменные источники, в первую очередь, актовые материалы, летописные сообщения, родословные легенды, а также материалы археологических исследований Итяковского и Старокадомского городищ.
Авторы - М.M. Акчурин, М.Р. Ишеев
Наш вывод заключается в том, что анализ актовых материалов XVI–XVII веков привел нас к мнению, что в московский период города мордовских земель являлись резиденциями татарских наместников и, возможно, местом сосредоточения подведомственных им групп служилого татарского населения. При этом города (Темников, Кадом, Саконы, Андреев городок) являлись локальными административными центрами для своих прилегающих мордовских областей, которые во второй половине XVI века выделились в отдельные уезды из более крупного Мещерского уезда.
Обобщение привлеченного комплекса письменных источников и археологических материалов позволяют предполагать, что с 30-х годов XV века между татарскими князьями бывшего улуса Мохши и князьями Московского и Рязанского великих княжеств возникли определенные договоренности. Эти договоренности смогли обеспечить безопасное переселение татарского населения из окрестностей Наровчата в более защищенные северные районы мордовских земель, примыкавшие к границам Московского и Рязанского княжеств, которое привело появлению там хорошо укрепленных городков-замков. Тем не менее, попав под определенное влияние русских княжеств, мордовские области были окончательно присоединены не ранее 80–90 годов XV века.
Представленная информация на наш взгляд может быть интересна для изучения истории народов, проживавших на этих территориях и, в первую очередь, татар, чьих современных потомков сейчас принято называть мишарями, а также процессов включения бывших ордынских территорий в состав Московского государства в период XV–XVI веков.
Средневековые татарские города в Мордовии
С определенной степенью уверенности можно считать, что в западной части мордовских земель наиболее ранними известными нам по письменным источникам городскими центрами являлись построенные в 30-е годы XVI века крепости Кадом (Считается, что современный город Кадом был построен в период с 17 декабря 1535 г. по 27 марта 1536 г. ) и Темников.
Они дали названия территориальным корпорациям служилых татар: «темниковские князья, мурзы и татары», «кадомские князья, мурзы и татары». Темниковская крепость уже с момента возникновения была прикрыта засечной линией, что следует из текста грамоты 1539 г. Барышу мурзе Мансыреву сыну. Для купленных им лесных угодий, располагавшихся «по Мокше по реке от Городецкой стороны», сделано уточнение: «и тот лес к засике не пришел, и не будет которыя порухи засеком».
Являясь ключевыми элементами нового оборонительного рубежа Московского государства, данные города стали административными центрами и для локальных групп мокши и эрзи. По крайней мере, в 1538/39 г. в грамоте Ивана IV подведомственная мордва князя Янглыча Бедишева названа «кадомской». В тоже время летописи уточняют, что Темников был перенесен «на иное место», значит город существовал и ранее; возможно, ранее существовали и другие города, только письменные источники об этом практически ничего не рассказывают.
Данная проблематика на наш взгляд имеет прямое отношение к изучению процессов включения бывших ордынских территорий в состав Московского государства в период XV–XVI веков. Главная цель данного исследования – выяснить возможные обстоятельства возникновения городов и проследить их роль в истории данных областей.
Для предстоящих рассуждений нам потребуется выделить два периода: московский и домосковский (постордынский). Отдельные письменные свидетельства московского периода, как правило, это русские источники XVI–XVII веков, которые позволяют выявить специфические особенности функционирования городов при новой власти. Для домосковского периода единственным источником пока остаются находки, сделанные советскими археологами.
Обобщая всю информацию, мы по мере возможностей реконструируем историческую картину XV – первой половины XVI веков, в том числе этап перехода западной части мордовских земель под юрисдикцию великих московских князей.
Области, в которых были возведены Кадом и Темников, в московский период стали частью Мещерского уезда. Впоследствии вокруг них образовались новые уезды. Но изначально это были золотоордынские территории.
Возможно, что именно эти области входили в «татарские и мордовские места», постоянно упоминаемые в московско-рязанских договорах, начиная еще с 80-х годов XIV века. К этим же территориям мы добавляем бассейн реки Теши.
Земли в междуречье рек Оки и Теши не входили в состав Мещерского уезда и, скорее всего, до середины XVI века контролировались Муромской администрацией. В духовной грамоте Ивана III 1504 г. Муром завещается «с мордвами, и с черемисою, что к Мурому потягло». Названные мордва и черемисы могли проживать не на исконных территориях Муромского уезда, а на примыкающих к восточной границе землях, расположенных на правом берегу реки Оки, поскольку в более ранних духовных грамотах Василия II (1462 г.) и Василия I (1423 г.) Муром завещался ещё без мордвы и черемис. Примечательно, что в отписной грамоте 1558 г. дворецкого М.И. Волконского для сотников кирдяновской мордвы (эрзи), указано, что она послана «в Арзян», из чего следует, что данная область до возникновения во 2-й половине XVI века Арзамасского уезда называлась Арзян.
В источниках начала XVI века встречаются такие названия, как «Мордовские места», «Мордовские украйны», «Мещерские украины» или просто «Мордва». Именно здесь мы обнаруживаем наиболее ранние письменные упоминания о татарах, чьих современных потомков сейчас принято называть татарами-мишарями.
Среди разных групп татар в данном регионе служилые татары составляли большинство, наряду с которыми в XVI–XVII века отмечаются немногочисленные посопные татары, которых ещё называли буртасами.
Таким образом, в первой половине XVI века часть западных мордовских областей состояла в Мещерском уезде, а другая «тянула» к Мурому. В рамках нашего исследования не будут рассматриваться города остальной части Мещерского уезда, такие как Мещерский городок (Касимов), пожалованный царевичу Касиму Василием II непосредственно в московских владениях, или Елатьма – скорее всего, они к мордовским землям не относились.
Города Касимов и Елатьма располагались на левом берегу реки Оки, а мордовские земли начинались на правом берегу. Этот вывод подтверждают слова из записей допроса Степана Щукина, который сообщал, что в 1523/24 г.: «были они на службе на Толстяке со князем с Васильем с Шихою, и князь Василей послал их в Мордву». Как видим, Толстиково, расположенное уже на правом берегу Оки, ещё не считалось мордовскими территориями.
И наше исследование не будет касаться восточных мордовских земель – территорий будущего Алатырского уезда и восточной части Арзамасского уезда. Эти территории были тесно связаны с Казанским ханством и, видимо, окончательно вошли в состав Московского государства уже в середине XVI века.
Город Темников – город темника
Особенное отличие Темникова от других городов Московского государства заключалось в преобладании среди его жителей служилого татарского населения. Татары жили в Ширлейской и Ахмыловской слободах, в посаде города находились мечети.
Увар Лодыгин, сын темниковского воеводы Гаврилы Лодыгина, в своей челобитной на имя царя Алексея Михайловича писал: «Отец мой, будучи у твоего, государева, дела, мурзам и татарам, и посадцким людем ни в чем не потакал, по указу деда твоего, государева, блаженные памяти великого государя святейшего Филарета Никитича, патриарха Московского и всея Руси (с 1619 по 1633 гг. – прим. авторов), их татарские мечети и торг татарский, где они лошади резали на посаде блиско церквей божиих, за посад велел перенесть».
Хотя, назвать его полностью татарским городом было бы не совсем корректно, поскольку он был основан по указу великой княгини Елены Глинской, и, соответственно, его жители являлись подданными московских правителей. В городе присутствовали представители центральной власти (в 1546 г. отмечен подьячий Григорий Щетинин).
«Тоя же весны марта 29 дня повелением благовернаго великого самодержца Ивана Васильевича всеа Русии и благочестивые и велемудрые великиие государыни Елены, в третее лето государства его, преставлен город Темников на иное место, на реке Мокше же того ради, что был старой город мал и некрепок, и великая княгиня велела его прибавити и срубити новый город, а доделан того же лета, августа 2»
Полный же состав жителей города к концу XVI века выглядел так: «князи, и мурзы, и тотарове, и казаки, которые живут на посаде, и стрельцы и пушкари и затинщики и воротники и посацкие люди».
О прежнем городе нам достоверно известно только, что он был «мал и некрепок». Бывшее городское место стало называться «Старым городищем», а возникшее там село – Старым городом (Старым городищем). Существует несколько мнений относительно времени основания Старого Темникова.
По версии И.Д. Воронина, это была русская пограничная крепость, построенная после 1504 г. для защиты восточной границы Московского государства. Аргументом в пользу этой версии стало полное отсутствие каких-либо документальных сведений о раннем существовании города, например, отсутствие Старого Темникова в списках города из духовного завещания 1504 г. Ивана III.
Другие исследователи (М.Г. Сафаргалиев, П.Н. Черменский) считают, что город появился ещё в период существования Золотой Орды, как второй после Мохши (Наровчат) улусный центр в мордовских землях. Основанием для авторов этой версии явилась сама этимология названия города Темникова, связанная с тем, что во времена Золотой Орды здесь якобы могла располагаться ставка ордынского темника.
Свою версию ранней истории Темникова предложили В.В. Первушкин и С.Л. Шишлов. Они предположили, что на рубеже XIV и XV веков Темников стал столицей нового независимого государственного образования – Темниковcкого княжества, включавшего в себя огромные территории Окско-Ценско-Сурского междуречья. Одним из доводов существования Темникова в 1-й половине XV века стала запись в выписях из писцовых темниковских книг «вотчинным бортным ухожьем» Степана Хрущова 1621–1622 гг. о покупке в 1442/43 г. предками мурзы Тляша Кутыева вотчин у татар, названных «темниковскими».
Но изучая выпись, мы выяснили, что текст купчей там не приводится. Присутствовало ли в оригинале купчей характерное для XVI–XVII веков выражение «темниковские татары» по отношению к продавцам – доподлинно неизвестно. Фрагмент выписи на владения мурзы Тляша Кутыева выглядит так: «Да за ним же вотчина по купчей, что купил пращур их Айсагозин сын Хозякулыя-тархана у темниковских татар у Касима да Кутура Акбердеевых лета 6951 (1442/43 – прим. авторов) года бортной ухожей за рекою за Сурою усть речки Инзы и с лугом и с липягом и с дубровою».
Но в этой выписи упомянуты описания ещё более десятка аналогичных купленных вотчин за продолжительный период с конца XV до начала XVII веков, и во многих ссылках на купчии продавцы аналогично были названы «темниковскими татарами» или «темниковской мордвой».
Есть вероятность, что эти слова могли стать поздним добавлением, сделанным составителями писцовых книг, например, с целью отметить географическую область места проживания продавцов. Не исключено, что город Темников в 1442/43 г. мог существовать, но данное выше замечание пока не дает нам право рассматривать эту версию как достаточно убедительную.
Начнем наши рассуждения о прошлом Темникова с того, что Старый Темников действительно назывался Темниковым как и Новый, поскольку в отдельных документах XVI–XVII веков в указаниях на старое городище писалось «старый город Темников».
Мы также соглашаемся, что название города образовано от русского слова «темник» – начальник тумена. Обратим внимание, что использование русских суффиксов притяжательности -ов(о), -ев(о), -ин(о) в топонимах данного изначально нерусского региона является характерным явлением. Его специфичность заключается в том, что названия татарских поселений с такими суффиксами, как правило, являются антропонимами, связанными с личными именами их владельцев или основателей. Так, название «деревни Тювеевой» образовано от имени Тювея Асбердинова, «деревня Айкеева» – от имени Айкея Ураева, «деревня Сухова» – от имени Сухая Кугушева и т.д.
Кроме этого, иногда встречаются названия, в основе которых лежат не имена основателей, а только их титулы в русском переводе. Например, село Княжево, предположительно основанное татарским князем Мансырем Мердеулатовым. Оно утратило прежнее название Мансырево, сохранив в названии лишь титул основателя.
В источниках мы можем найти достаточное количество других примеров для XVI–XVII веков, когда в названиях городов имена татарских правителей заменялись русским наименованием их должностей или титулов, так «Касимов городок» часто называли «Царевичевым городком»; «Карачин городок» связан с человеком, занимавшим должность карачи-бека у сибирского хана Кучума; в Томском уезде – «Мурзин городок», которым владели чацкие мурзы Кызлан и Бурлак.
Есть вероятность, что в нашем случае «Темников город» – это город темника, т.е. основателем или владельцем города был некий темник. По-татарски название Темникова звучало как «Төмəн каласы».
Однако, на сегодняшний день не обнаружено никаких других значимых подтверждений тому, что Темников являлся еще одним улусным центром в золотоордынский период в XIV – начале XV веках. По сравнению с более южными районами вблизи Наровчата – столицы улуса Мохши, в окрестностях Темникова и вообще в северо-западных мордовских областях находок монет XIV–XV веков зафиксировано крайне мало.
Подчеркнем, что в изученных соседних городищах, таких как Старокадомское и Итяковское, для золотоордынского периода зафиксировано значительное преобладание лепной керамики местного производства и полное отсутствие гончарной ремесленной керамики или какой-либо иной привозной. Что по словам Г.А. Федорова-Давыдова и А.В. Циркина могло свидетельствовать о замкнутом натуральном хозяйстве и отсутствии активных торговых контактов в таких поселениях. Этим они значительно отличаются от ближайшего золотоордынского города – Наровчата.
Данное наблюдение также не позволяет нам предполагать наличие в этих районах торгово-ремесленного полиса, хоть как-то соответствующего статусу резиденции такого крупного должностного лица как темник.
Кстати, по причине отсутствия информации о крупных находках золотоордынских монет искать улусный центр в районах Темникова (городища возле с. Старый город) и Кадома в начале прошлого века отказался археолог А.А. Кротков, впоследствии открывший золотоордынский город Мохши.
Что за "темник", что дал своё имя городу?
В таком случае возникает вопрос, если не с золотоордынскими, то с какими темниками связано название города?
Ниже дадим свою версию ответа на этот вопрос.
Но для начала подробнее остановимся на том, что нам известно о специфике местных структур власти. В XVI веке территории будущих Кадомского, Темниковского, Шацкого, Арзамасского уездов были разделены на множество мордовских административных единиц, по своему статусу сопоставимых с волостями. В соответствии с жалованными грамотами от московских великих князей, каждой группой мордовского населения (и мокши и эрзи) таких «волостей», называемых беляками, управляли свои династии татарских князей. В источниках они могли обозначаться как «князи мордовские». Однако есть один существенный момент. В качестве объекта власти в текстах этих грамот татарское население никогда не фигурирует.
Тем не менее властные полномочия по управлению татарской частью населения Темникова были сосредоточены в руках одного из таких татарских княжеских родов. Ключевым документом, раскрывающим этот факт, является известная грамота 1539 г., в которой Иван IV пожаловал князя Еникея правом «судить и ведати» всех проживавших в Темникове служилых татар. Это право он унаследовал «по старине» от своего отца князя Тениша Кугушева.
Отличительное положение представителей данного княжеского рода в Темниковском уезде также отмечал А.В. Беляков и Г.А. Енгалычева.
Потомки Тениша получали определенные доходы с города, включая таможенные сборы, а во время походов становились военачальниками над всеми темниковскими татарами. Кроме этого, А.В Беляков заметил, что грамоты посольских книг, направленные из Москвы в Темников, писались только на имя князя Еникея, а не присутствующих в Темникове русских воевод-приставов. Все это свидетельствует, что положение князя Тениша Кугушева и его наследников по степени наделенных властных полномочий в отношении татарского населения фактически соответствовало статусу уездных наместников или воевод.
Наличие в грамоте 1539 г. выражения «судить и ведати» свидетельствует об обладании административными и судебными функциями. Об обладании военными функциями говорит участие князя Еникея Тенишева в военных походах в качестве военачальника темниковских татар или, например, руководство его сына кн. Кулунчака организацией станичной и сторожевой службы в Темниковском уезде.
В отличие от сменяемых русских наместников в нашем случае власть передавалась по наследству пожизненно. Данные наблюдения дают нам право называть Тениша и его наследников татарскими наместниками. В таком случае получаемые ими доходы с города можно рассматривать как аналог наместнического корма. Хотя в источниках мы не встретим того, чтобы они обозначались «воеводами» или «наместниками».
Несмотря на отсутствие информации о каких-то иных грамотах, нам представляется, что князь Тениш Кугушев и его сын Еникей относились к категории «мордовских князей», и у них была своя подведомственная группа мордвы, выплачивающая им княжеский ясак.
Таким образом, выходит, что представители данного рода являясь «мордовскими князьями», вследствие определенных оснований наделялись особыми функциями по управлению всей корпорацией темниковских служилых татар. Другими словами, род князя Тениша был старшим среди остальных темниковских княжеских родов.
Такое положение Тениша нельзя назвать исключительным явлением – скорее, мы можем усмотреть в нем определенную ордынскую традицию назначения татарских наместников. Д.М. Исхаков подробно проанализировал разделение на старших и младших эмиров (князей) в описании Ибн Баттутой праздничной церемонии с участием Узбек-хана. Ему удалось показать, что старшие эмиры были крупными военачальниками – «начальники томанов», т.е. темники, под началом которых находились по 10 000 всадников.
И что важно, некоторые темники, являлись правителями таких городов как Крым, Азов, Хорасан. Но насколько эта традиция и сам термин «темник» были применимы в более поздние периоды, в XV–XVI веках?
Пожалуй, наиболее показательным примером для нас является глава ширинского эля князь Тегине, назначенный в 1424 г. правителем Солхата (Кырым) при хане Улуг-Мухаммаде. Как мы знаем, Солхат – это административный центр крупного Крымского тумена, охватывавшего восточную половину Крымского полуострова и часть земель Северного Приазовья, и даже поволжский Укек принадлежал этому тумену.
Правители Солхата назывались темниками. Что важно, эта должность закрепилась за потомками Тегине. Крымский историк XVIII века Абдулгаффар Кырыми отмечал, все ширинские беи получали должность «тумен бей» [40]. К этому добавим, что в крымских посольских книгах выражение «темник великий карач» встречается в 30-е годы XVI века.
Таким образом, в Золотой Орде, а позднее в отдельных постородынских государствах, отмечается практика назначения наиболее авторитетных родовых беков на должности наместников административных областей – туменов.
Эти аналогии свидетельствуют, что положение правителей Темникова при московской власти было сходно с татарскими темниками, правда в меньших масштабах. Поэтому мы сделаем предположение, что название города Темникова связано с применением термина «темник» в отношении самого Тениша Кугушева или его ближайших предков.
Акцентируем наше внимание еще на одной записи в грамоте 1539 г. – там сказано, что князь Еникей, как и его отец, получал власть над татарами, «которые живут в Темникове». Это уточнение и анализ расселения служилых татар по территории будущего Темниковского уезда в течение XVI века дают основания предполагать, что в 1539 г. место жительство всех темниковских служилых татар было сконцентрировано в городе. Где жили татары в более ранние периоды, к сожалению, нам неизвестно. А вот многочисленные татарские поселения «на напольной стороне» реки Мокши стали возникать уже после раздачи пашенных угодий в качестве жалований за службу.
Согласно дозорной книге города Темникова и Темниковского уезда Ивана Усова 1613/14 г., в самом городе кроме потомков князя Еникея Тенишева проживали и другие татарские князья.
Этот факт означает, что все темниковские князья и их родственники проживали вместе с остальными татарами, а не в пределах своих мордовских «княжений».
Так или иначе, мы можем зафиксировать, что в организации внутреннего управления локальных корпораций служилых татар московская власть сохраняла определенные ордынские традиции, где ключевые функции возлагались на местную татарскую знать.