Автор - Алла Головачева, кандидат филологических наук, старший научный сотрудник Театрального музея им. А. А. Бахрушина
В январе 1960 года, к 100-летию со дня рождения Чехова, Паустовский написал очерк «Легкая память».
По заметкам, сделанным осенью 1950 года, он восстанавливал свои встречи с чеховским домом и разговоры с его хранительницей, сестрой писателя М. П. Чеховой:
«Пришла Мария Павловна, заговорила о Левитане, рассказала, что была влюблена в него и, рассказывая, покраснела от смущения, как девочка. Сам не зная почему, но я, выслушав Марию Павловну, сказал:
– У каждого, должно быть, была своя “Дама с собачкой”. А если не была, то обязательно будет.
Мария Павловна снисходительно улыбнулась и ничего не ответила».
В «Легкую память» вошла еще одна запись: «Зима в Ялте, снег на яйле, его свет над Ауткой». Паустовский совмещает свою память с чеховским взглядом:
«Зимой на яйле лежала кромка легкого снега. Он отсвечивал в блеске луны. Ночная тишина спускалась с гор на Ялту.
Чехов все это видел так же, как мы. Иногда, по словам Марии Павловны, он гасил лампу и долго сидел один в темноте, глядя за окна, где неподвижно сияли снега».
Ялта, снег, чувство близости Чехова, ожидание счастливых перемен, память о «Даме с собачкой» – эти мотивы прямо или опосредованно прочитываются в рассказе Паустовского «Снег» (1943). В «Даме с собачкой» велика роль картин природы или природных стихий, которые вторгаются в жизнь героев независимо от них самих. В ялтинских главах чеховского рассказа это море с его вечным шумом, роса на траве, вершины гор с белыми облаками; в московских главах – чистый белый снег, соперничающий с ними на равных. Третью главку «Дамы с собачкой» открывает картина первого снега, теснящая южные впечатления: «Когда идет первый снег, в первый день езды на санях, приятно видеть белую землю, белые крыши, дышится мягко, славно, и в это время вспоминаются юные годы. У старых лип и берез, белых от инея, добродушное выражение, они ближе к сердцу, чем кипарисы и пальмы, и вблизи них уже не хочется думать о горах и море». Горы и море в этом отрывке косвенно замещают образ «дамы с собачкой». Но наступающая глубокая зима не вытесняет ялтинских воспоминаний героя: «Анна Сергеевна не снилась ему, а шла за ним всюду, как тень, и следила за ним». И когда Гуров впоследствии зимним утром идет на свидание с Анной Сергеевной в «Славянский базар», его путь сопровождается снегопадом: «Валил крупный мокрый снег».
Паустовский выносит образ снега в заглавие рассказа, как обычно бывает с главным героем. Снег живет своей жизнью, подробности жизни снега сочетаются с подробностями жизни людей. Эвакуированной из Москвы певице Татьяне Петровне пустынный маленький городок начинает нравиться только тогда, когда приходит зима и заваливает его снегом. Вечерами в доме светит огонь керосиновой лампы, по ночам «снега тускло светили в окна». Перед тем как прочесть письмо лейтенанта Потапова Татьяна Петровна смотрит в окно кабинета: «С дерева беззвучно сорвалась птица, стряхнула снег. Он долго сыпал белой пылью, запорошил стекла». Снег отмечает границу между чужим наружным миром и внутренней жизнью родного дома. «Потапов подошел к дому в сумерки. Он осторожно открыл калитку, но все же она скрипнула. Сад как бы вздрогнул. С веток сорвался снег, зашуршал. Потапов оглянулся. К беседке вела расчищенная в снегу дорожка».
Дорожка, расчищенная от снега, ведет к домашнему очагу. У крыльца Татьяна Петровна «постучала ногами, чтобы сбить снег с ботиков. Тотчас в сенях отозвался, зазвенел колокольчик. Потапов глубоко вздохнул, перевел дыхание». Так простота бытового жеста – стряхнуть снег с обуви – наполняется символическим смыслом: снег останется за порогом, а внутри Потапова встретит знакомый уют отцовского дома.
Еще до приезда Потапова в городок возникает мотив предназначенности героев друг другу. Татьяна Петровна иногда брала и рассматривала фотокарточку сына хозяина: «Ей всё казалось, что она где-то его встречала, но очень давно, еще до своего неудачного замужества. Но где? И когда?» И ему при встрече покажется то же самое, хотя он об этом не скажет сразу, а признается позже в письме с дороги.
Прощаясь, Татьяна Петровна просит Потапова писать ей с фронта: «Пишите. Мы теперь как родственники. Правда?» Это ощущение родства сближает героев Паустовского с героями Чехова, о которых сказано: «Анна Сергеевна и он любили друг друга, как очень близкие, родные люди, как муж и жена, как нежные друзья; им казалось, что сама судьба предназначила их друг для друга…»
В тексте письма Потапова, наполненного крымскими воспоминаниями, чеховские мотивы звучат яснее. «Я вспомнил, конечно, где мы встречались, – писал Потапов, – но не хотел говорить вам об этом там, дома. Помните Крым в двадцать седьмом году? Осень. Старые платаны в Ливадийском парке. Меркнущее небо, бледное море. Я шел по тропе в Ореанду. На скамейке около тропы сидела девушка. Ей было, должно быть, лет шестнадцать. Она увидела меня, встала и пошла навстречу. Когда мы поравнялись, я взглянул на нее. Она прошла мимо меня быстро, легко, держа в руке раскрытую книгу. Я остановился, долго смотрел ей вслед. Этой девушкой были вы. Я не мог ошибиться. Я смотрел вам вслед и почувствовал тогда, что мимо меня прошла женщина, которая могла бы и разрушить всю мою жизнь, и дать мне огромное счастье. Я понял, что могу полюбить эту женщину до полного отречения от себя. Тогда я уже знал, что должен найти вас, чего бы это ни стоило… С тех пор я полюбил Крым и эту тропу, где я видел вас только мгновение и потерял навсегда. Но жизнь оказалась милостивой ко мне, я встретил вас. И если все окончится хорошо и вам понадобится моя жизнь, она, конечно, будет ваша».
Крым, тропа в Ореанду, встреча, которая может перевернуть всю жизнь, – это знаки, отсылающие читателя к «Даме с собачкой».
Герои рассказа «Снег» живут в другую эпоху, чем чеховские, но отсвет истории любви героев «Дамы с собачкой» ложится и на них. Иначе и не могло быть у Паустовского с его верой в то, что у каждого обязательно будет своя «дама с собачкой», с его «чувством Чехова», пронесенным через всю жизнь.