Жёсткий февральский ветер бросал снежную крупу в окна кабинета на тридцать втором этаже. Антон Павлович Кузнецов поморщился от очередного порыва, словно тот пробрался внутрь, хотя панорамные стеклопакеты «Райнау» стоили баснословных денег и не пропускали ни звука, ни холода. Может, дело было в предстоящем разговоре — он всегда нервничал, когда требовалось обсуждать что-то личное с дочерью.
Софья влетела в кабинет без стука — единственный человек во всём холдинге, кому это сходило с рук. Казалось бы, двадцать шесть лет — уже взрослая женщина, а перед ним мелькнула та же нетерпеливая девчонка, что и пятнадцать лет назад врывалась в его рабочий кабинет в старом особняке на Фонтанке.
— Вызывал? — Софья плюхнулась в кресло, закинув ногу на ногу. Строгий бежевый костюм Burberry сидел на ней безупречно, но тут же собрался складками от её небрежной позы. Медные волосы были стянуты в тугой хвост — серебряные заколки поблёскивали в ледяном свете зимнего дня. Она машинально крутила на запястье браслет — последний подарок матери перед той страшной аварией восемь лет назад.
«Господи, как же она на неё похожа», — мелькнуло в голове Антона Павловича. Те же чёрные, будто маслины, глаза. Тот же упрямый подбородок. И такая же невыносимая принципиальность.
— Нам нужно обсудить твоё... семейное положение, — осторожно начал он, подбирая слова, как сапёр — провода у бомбы.
Софья фыркнула:
— Опять? Пап, мы уже проходили это. Я найду мужа, когда будет нужно. Сейчас компания важнее.
— Компания и есть причина, по которой я завёл этот разговор, — Антон Павлович потянулся к графину с виски. Было всего два часа дня, но к чёрту. Этот разговор требовал виски.
Он плеснул янтарной жидкости в два тяжёлых хрустальных стакана — Ирина, его жена, никогда бы не одобрила, что он пьёт с дочерью среди рабочего дня. Впрочем, многое в его нынешней жизни Ирина не одобрила бы.
— Я хочу, чтобы ты познакомилась с сыном Воробьёвых, — выпалил он, протягивая дочери стакан.
Софья взяла виски, но пить не стала. Только понюхала, прикрыв глаза — точь-в-точь как мать.
— Брак по расчёту? Серьёзно? В двадцать первом веке? — она приподняла бровь, но в голосе не было удивления. В конце концов, бизнес оставался бизнесом, а она выросла в этом мире.
— Считай это... стратегическим альянсом, — Антон Павлович отхлебнул виски. — Дмитрий Воробьёв. Двадцать семь лет. Швейцарское образование, четыре языка, теннис...
— ...и папочкина компания на грани банкротства, — закончила Софья, поболтав виски в стакане. — Не держи меня за дуру, папа. Я читаю финансовые отчёты.
Антон Павлович поперхнулся. Дочь всегда была чертовски проницательна.
— Мы спасаем их от краха, они дают нам доступ к европейским контрактам, — он потёр переносицу, где залегла постоянная складка от вечного напряжения. — Мы с Воробьёвым-старшим знакомы сорок лет. Он вытащил меня в девяностые, когда на меня наехали бандиты.
— А теперь ты расплачиваешься дочерью? — её голос оставался ровным, но пальцы побелели от того, как крепко она сжимала стакан.
— Соня, — он использовал домашнее имя, которое обычно было под запретом в офисе, — я не заставляю тебя выходить за него. Я прошу только познакомиться. Если он окажется придурком — забудем об этом.
Софья резко поставила нетронутый стакан на стол. Виски плеснулось на полированное дерево.
— А если не придурок, но я всё равно не захочу?
— Тогда найдём другое решение, — он встретил её взгляд. — Я не чудовище, Соня. Я никогда не принесу твоё счастье в жертву бизнесу.
Тишина между ними звенела от напряжения. За окном Петербург лежал под снежным покрывалом — белые крыши, мрачные каналы, позолоченные купола Исаакия, теряющиеся в мутной дымке.
— А что, если я сама проверю этого Дмитрия? — вдруг сказала Софья. — Не как потенциальная невеста, а как... обычная девушка из бара? Так я увижу его настоящее лицо, а не ту версию, которую он приготовит для дочери Кузнецова.
Антон Павлович замер с занесённым ко рту стаканом. Потом расхохотался:
— Маленькая интриганка! Вся в мать. Она перед свадьбой тоже следила за мной — думала, я не знал.
Уголки губ Софьи дрогнули в улыбке.
— Ну так что?
— Действуй, — кивнул отец. — Скажу Воробьёву, что ты в Сингапуре на переговорах. Две недели хватит для... расследования?
— За глаза, — она наконец отпила виски и поморщилась. — Мерзость. Не понимаю, как ты это пьёшь.
— Дело привычки, — улыбнулся он. — Как и многое в жизни.
Дмитрий Воробьёв оказался раздражающе фотогеничным. Снимки в досье не врали — высокий блондин с пронзительными голубыми глазами и точёной челюстью, словно сошедший с обложки «GQ». Софья угрюмо листала его инстаграм в такси по пути в бар «Монако» — каждый пост собирал тысячи лайков, в основном от девушек, оставлявших комментарии с огнём и сердечками.
«Ненавижу уже», — подумала она, разглядывая фото с яхты, где Дмитрий, в одних плавках, демонстрировал накачанный пресс. Комментарии под фото пестрели восторженными отзывами.
Досье, собранное службой безопасности, было куда информативнее. Оказывается, у мистера Совершенство были трёшки по математике в университете. И проблемы с алкоголем — дважды лишался прав за вождение в нетрезвом виде. Софья с мрачным удовлетворением отметила эти факты.
Ещё досье содержало сведения о местах, которые Дмитрий регулярно посещал. Софья выбрала «Монако» — там по средам устраивали «винные вечера», которые, как утверждали источники, Воробьёв никогда не пропускал.
План был прост: спровоцировать его на откровенность, выяснить истинные мотивы, а потом исчезнуть. Никакого продолжения. Разве что... Софья тряхнула головой, прогоняя непрошеную мысль. Деловой подход, только деловой.
Таксист затормозил у входа в бар.
— Приехали, мадам, — он оглянулся, оценивающе оглядывая её трансформацию из строгой бизнес-леди в гламурную тусовщицу. — Свидание?
— Разведка боем, — хмыкнула Софья, протягивая купюру.
«Монако» встретил её приглушённым светом, запахом дорогих сигар и музыкой 80-х. Контингент — «золотая молодёжь» и те, кто пытался ею казаться. Софья поморщилась. Она не любила такие места — предпочитала уютные винотеки без пафоса и позёрства.
Переодевшись для операции, она чувствовала себя агентом под прикрытием. Обтягивающее серебристое платье на пару размеров меньше, чем она обычно носила. Туфли-убийцы от Jimmy Choo, в которых ноги начинали болеть через пятнадцать минут. Распущенные волосы, завитые крупными локонами. Софья не узнавала себя в зеркале — что и требовалось.
Дмитрия она заметила сразу — за столиком в VIP-зоне в компании таких же лощёных плейбоев. На столе — бутылки Cristal, которые он щедро разливал окружающим его девушкам. В реальности он оказался ещё привлекательнее, чем на фото, и это почему-то только усилило раздражение.
«Держись, Софа. Ты не на свидании», — напомнила она себе, заказывая «Беллини» у бара.
В течение получаса она просто наблюдала. И то, что видела, нравилось ей всё меньше.
Дмитрий громко смеялся над собственными шутками. Хватал официанток за талию, когда те проходили мимо. Снисходительно похлопывал по плечу друга, когда тот что-то рассказывал. Вёл себя как чёртов король вечеринки.
«Ну-ну, посмотрим, как ты запоёшь, когда вашу компанию накроет финансовая проверка в марте», — мстительно подумала Софья, потягивая коктейль.
И тут их взгляды встретились. Дмитрий замер на полуслове, сказав что-то своему приятелю, и уставился на неё через весь зал. Софья не отвела глаз — перед ней был не завидный жених, а задание. Она позволила себе лёгкую улыбку и отвернулась.
Не прошло и минуты, как она почувствовала запах Dior Sauvage — терпкий, древесный аромат с перебором пачули. Этим одеколоном от Воробьёва разило за километр.
— Не видел тебя здесь раньше, — его голос был низким, с хрипотцой. Вблизи она заметила, что его зрачки расширены — похоже, не только шампанским баловался наследник империи Воробьёвых.
— А ты, видимо, завсегдатай? — Софья изобразила заинтересованность, искоса разглядывая его. Рубашка Brioni, часы Patek Philippe, туфли Berluti. Полный комплект мажора.
— Можно сказать, я здесь почти живу, — он широко улыбнулся, демонстрируя идеально ровные зубы. — Я Дмитрий.
— Марина, — представилась Софья, протягивая руку.
Вместо рукопожатия он поднёс её пальцы к губам. Банально, но, чёрт возьми, эффективно — по спине пробежали мурашки.
«Соберись, это работа», — одёрнула она себя.
— Что привело такую красивую девушку в одиночестве в бар в среду вечером? — спросил он, подзывая бармена.
— Разбитое сердце? — предположила Софья, изображая грустную улыбку. — Или, может, я просто хотела выпить хорошего вина.
— Мудрое решение, — кивнул Дмитрий. — Но в одиночестве? Непростительная роскошь.
Софья позволила себе рассмеяться:
— А ты, я смотрю, уже с компанией?
— Это? — он небрежно махнул в сторону своего столика. — Так, старые знакомые. Ничего серьёзного.
«Ничего серьёзного» помахали ему, явно недовольные, что он их бросил.
— Надеюсь, они не обидятся, — притворно озаботилась Софья.
— Переживут, — Дмитрий пожал плечами. — Так что ты пьёшь?
— «Беллини», — Софья приподняла бокал.
— Бармен, повтори даме и мне скотч. Двойной, — он сделал паузу. — Macallan 18, не младше.
«Понтуется. И при этом не отличит Macallan от Jack Daniel's», — мысленно усмехнулась Софья, но благодарно улыбнулась:
— Знаешь толк в виски?
— Я знаю толк во всех удовольствиях жизни, — он чуть придвинулся, вторгаясь в её личное пространство. — Составишь мне компанию за столиком?
— Вообще-то я предпочитаю бар, — она покачала бокалом. — Здесь... интимнее.
— Как пожелаешь, — он занял соседний барный стул, не сводя с неё глаз. — Чем занимаешься, Марина?
— Менеджер по туризму, — легко соврала Софья. — А ты?
— Управляю семейным бизнесом, — гордо ответил Дмитрий. — Строительство, инвестиции, девелопмент.
«Папина визитка, слово в слово», — отметила она.
— Звучит впечатляюще, — промурлыкала Софья, принимая свежий коктейль от бармена. — Наверное, тяжело нести такую ответственность?
Дмитрий пожал плечами:
— Когда с детства к этому готовишься — ничего сложного.
Разговор тёк легко — слишком легко. Дмитрий оказался неплохим рассказчиком, пусть и с изрядной долей хвастовства. Описывал свои путешествия по миру, бизнес-проекты (явно преувеличивая свою роль), байки из студенческой жизни. Софья поддерживала беседу, задавая наводящие вопросы и восхищаясь в нужных местах.
Два коктейля спустя она перешла к сути:
— А девушка у такого успешного мужчины есть?
Лицо Дмитрия помрачнело, он сделал большой глоток виски:
— Это... сложно.
— Ой, прости, неловкий вопрос? — Софья сделала вид, что смутилась.
— Нет-нет, — он махнул рукой. — Просто ситуация дурацкая. Родители хотят, чтобы я женился на дочке их бизнес-партнёра.
— Серьёзно? — Софья изобразила изумление. — В наше время? Прямо как в девятнадцатом веке!
— Вот и я о том же! — он залпом допил виски и жестом попросил повторить. — Но у предков ультиматум: или женюсь, или лишаюсь всего. А я привык к определённому... стандарту жизни, понимаешь?
— Ещё бы, — кивнула Софья. — А девушка-то хоть ничего?
Дмитрий скривился:
— Да я её даже не видел. Говорят, страшная как смертный грех.
— Но богатая? — уточнила Софья, чувствуя, как внутри всё закипает.
— Папаша — Кузнецов, слышала про такого? — Дмитрий понизил голос. — Один из крупнейших девелоперов на Северо-Западе. У дочки приданое — пара миллиардов, не меньше.
— Заманчиво, — протянула Софья, крутя в пальцах оливку из коктейля. — И что, прямо женишься на незнакомой девушке ради денег?
— Да пойми, — он наклонился ближе, обдавая её запахом алкоголя, — это всего лишь брак. Формальность. Распишемся, родители успокоятся, деньги в семью потекут. А жить-то я как жил, так и буду.
— В смысле? — Софья подняла бровь.
— Ну, с красивыми девушками, как ты, буду встречаться, когда захочу, — он подмигнул, кладя руку ей на колено. — Эта Софья Кузнецова вряд ли будет против — ей самой наверняка кто-то нравится. Деловой контракт, понимаешь?
Софья чуть не подавилась. Он что, серьёзно?
— А если узнает? — спросила она, убирая его руку с колена.
— Да я же её видел! — воскликнул Дмитрий, явно раздосадованный её жестом. — На каком-то благотворительном вечере в прошлом году. Ходит, как палку проглотила. Говорит, как робот. Такая невзрачная серая мышь, что даже на фоне обоев теряется.
Софья знала, что он лжёт. В прошлом году она вообще не посещала благотворительные мероприятия — была в трауре по бабушке. Но не это задело — а его готовность врать и оскорблять человека, которого он даже не знает.
— Поверь, ей ещё повезло, что я согласился, — продолжал бахвалиться Дмитрий. — С её внешностью и занудным характером, только деньги и могут привлечь нормального мужика.
Что-то сломалось внутри. Холодная расчётливость, с которой Софья начинала этот разговор, уступила место обжигающей ярости.
— А тебе не приходило в голову отказаться? — спросила она, поднимаясь со стула. — Найти работу, заработать самому?
Дмитрий непонимающе уставился на неё:
— Зачем, если можно получить всё и сразу?
— Знаешь, мне кажется, что той девушке, Софье, сильно повезёт, если этот брак не состоится, — медленно произнесла она. — Потому что ты, Дмитрий, не мужчина. Ты — паразит, живущий за счёт родителей. И готовый использовать незнакомую девушку ради денег.
Его лицо исказилось от гнева:
— Да что ты о себе... ты кто такая вообще?!
— Я? — Софья наклонилась к нему, глядя прямо в глаза. — Я — девушка, которой только что крупно повезло.
Она развернулась и направилась к выходу, оставив ошеломлённого Дмитрия у бара.
Уже в такси, стирая макияж влажной салфеткой, она подумала, что тест прошёл даже лучше, чем ожидалось. Теперь у неё были все основания отказать. Вот только... почему-то на душе было мерзко. Не от слов Дмитрия, а от осознания, что любовь в их кругах действительно превратилась в товар.
— Значит, он заявил, что лично знает тебя и считает «невзрачной серой мышью»? — Антон Павлович побагровел от гнева, когда Софья на следующее утро рассказала о своём эксперименте.
— И это самое приличное из того, что он сказал, — кивнула она, расхаживая по кабинету отца в своём обычном костюме. — Зато я точно знаю, что он собирался изменять мне при первой возможности.
— Я сегодня же позвоню Воробьёву и отменю всю эту затею, — отец стукнул кулаком по столу, расплескав кофе на бумаги. — Хотя нет, заставлю его самого извиниться перед тобой! Пусть узнает, кого его сынок...
— Стоп, — перебила Софья. — Не нужно сцен. Просто скажи, что я не заинтересована, и всё. Мне нет дела до их мнения, пап.
Антон Павлович внимательно посмотрел на дочь:
— Ты стала совсем взрослой, Соня. Я горжусь тобой.
— Я просто не хочу тратить ни минуты жизни на такого человека, — она пожала плечами. — Но знаешь, что самое ужасное?
— Что?
— Что мы с тобой вообще рассматривали этот вариант, — тихо сказала Софья. — Мы ничем не лучше, раз готовы были торговать семейными узами ради бизнеса.
Антон Павлович побледнел:
— Я никогда не заставил бы тебя...
— Знаю, пап, — она подошла и положила руку ему на плечо. — Но сам факт, что мы обсуждали это... Думаю, нам обоим стоит над этим подумать.
Прошло три месяца. Компания Воробьёвых объявила о банкротстве после серии финансовых скандалов. Дмитрий, по слухам, был замечен в Таиланде, где устроился администратором в отель — вдали от кредиторов и гнева отца.
Софья всё глубже погружалась в работу, постепенно перенимая бразды правления холдингом у отца. После случая с Дмитрием она стала избирательнее в общении с мужчинами, предпочитая встречать людей не по статусу или внешности, а по поступкам.
В один из майских вечеров, когда Петербург расцвёл и наполнился запахами сирени, Антон Павлович пригласил дочь поужинать в «Асторию». За соседним столиком сидел молодой человек — не кричаще красивый, как Дмитрий, но с умными глазами и приятной улыбкой. Он читал книгу, делая пометки в блокноте, и время от времени поглядывал в их сторону.
— Знаешь, кто этот парень? — спросил отец, заметив интерес Софьи. — Александр Белов. Математический гений, финансовый аналитик. Начинал курьером, а теперь консультирует половину банков в городе. Не хочешь познакомиться?
Софья поморщилась:
— Папа, ты неисправим. Снова сватаешь?
Антон Павлович поднял руки, признавая поражение:
— Просто информирую. Решение только за тобой.
Она вздохнула:
— Если судьба решит нас свести, пусть это произойдёт без твоей помощи. Я хочу, чтобы меня ценили за мой характер и ум, а не за твои миллиарды.
Но когда через неделю она случайно столкнулась с Александром в книжном магазине на Невском — они одновременно потянулись к одной и той же книге по поведенческой экономике — Софья не могла не улыбнуться совпадению. Или судьбе?
Как оказалось, он понятия не имел, кто она такая, и это давало ей редкую возможность начать знакомство с чистого листа. А что будет дальше... время покажет.
Ведь теперь решение было только за ней.
Поступила ли Софья правильно, отказавшись от выгодного союза ради принципов, или сегодня нужно уметь идти на компромиссы?
Поделитесь своим мнением в комментариях! Ваш опыт и взгляды могут оказаться бесценными для тех, кто сейчас стоит перед похожим выбором.
Не забудьте поставить лайк, если история зацепила, и подписаться на канал, чтобы не пропустить новые публикации о сложных решениях, перед которыми ставит нас жизнь.