Альфия и Сабир прожили вместе более сорока лет. Их дом — двухэтажный, крепкий, добротный — был построен, как тогда казалось, на века. За это время они вырастили двоих сыновей, пережили трудные 90-е, свадьбы детей, появление внуков. Дом наполнялся смехом, шумом, запахами пирогов, которые Альфия пекла к каждому семейному празднику.
Но с годами всё изменилось. Сыновья разъехались, у каждого — своя семья, свои заботы. В доме стало тихо. Поначалу Альфия думала, что это просто возраст. Но потом в поведении Сабира появилось что-то новое — жесткость, раздражительность, колкость. Он всё чаще стал упрекать её в мелочах: то суп не такой, то свет не там горит, то деньги на продукты «пропадают в никуда».
— Ты не умеешь хозяйствовать, — говорил он, морщась, будто от горечи. — И считать толком не можешь. Лучше я сам себе готовить стану. И деньги давать тебе не буду, ты их на ветер пускаешь.
Сабир переселился в большую комнату на первом этаже, рядом с кухней и санузлом. Альфии досталась маленькая комнатушка наверху, с видом на огород. Она не спорила. Никогда не спорила. Но в её молчании росла усталость. Если она поздно вечером шла на кухню, попить воды, муж начинал ворчать.
Она продолжала работать. Пенсия была маленькой, но и потребности были небольшие. Скромность — это было оружие. Овощи с огорода, консервация. Альфия была бережливой. И начала откладывать деньги. Потихоньку. По чуть-чуть.
О своём плане она рассказала только старшему сыну — тихо, доверительно, попросив не говорить отцу. Она решила взять однокомнатную квартиру — ближе к работе, в городе. И пусть ей не дадут ипотеку в её возрасте, она нашла выход: сын оформил кредит на себя, а Альфия платила. Накопленных денег как раз хватило на первоначальный взнос. И в один июльский вечер... она просто не вернулась домой.
В старом доме Сабир в тот вечер ворчал, потом бегал по комнатам, потом сел у окна и ждал до утра. Но Альфия не пришла. В ту ночь она спала на матрасе, в пустой комнате, с кипятильником и чашкой чая на полу. И чувствовала себя счастливой. Свободной.
Сначала хотела забрать свой старый диван — он помнил много. Но потом передумала. Пусть новая жизнь будет по-настоящему новой.
С тех пор её жизнь изменилась. Коллеги на работе стали замечать, как она расцвела. Стала болтливой, смеялась часто. Купила себе в квартиру новый диван, шкаф, холодильник, стиральную машинку. Хлопоты захватили ее с головой, ведь надо было договариваться с грузчиками, ждать мастера для подключения техники. По утрам она выходила на балкон и пила кофе, любуясь рассветом. В кроне дерева, которое росло под окном, поселилась птица, и щебетала о чем-то своем.
Сабир сначала злился. Потом — звал обратно. Потом — начал намекать, что, возможно, у неё кто-то есть. Альфия молчала. Загадочно, чуть с улыбкой. Он злился ещё больше.
Она не сжигала мостов. Приходила — помогала по хозяйству, ходила в баню, общалась с внуками. Но ключ от своей квартиры Сабиру не дала.
— Ты теперь чужая, — сказал он однажды.
— Нет, — ответила она. — Я просто теперь своя.
А ипотеку она быстро закрыла. Пригодилось умение жить экономно. И на стене её новой квартиры висят фотографии: внуки, сыновья, огород, и она — в ярком платке, улыбающаяся. Женщина, которая после сорока лет брака смогла обрести себя.
Все события реальные, имена изменены. Пишите, что думаете по этому поводу. Ваша Полина.