Во время отдыха и служебных выездов в леса и тундру мне неоднократно встречались хищные звери. Видел рысь, песцов, лису рыжую и черно-бурую лису, волка. Но ни разу не встречал медведя. С представителями медвежьего племени я встречался всего три раза, но каждый раз это были медведица с медвежонком. Один раз видел убитую медведицу и медвежонка, которого нам пришлось отлавливать и передавать зоозащитникам. В другой раз приятель видел медведицу с медвежонком, а я только их следы в зарослях смородины. Ну и, как говорится, «бог любит троицу»: встретился с ними, в этот раз на небольшом расстоянии.
Для начала отвлекусь. Большое количество медведей я видел только на Камчатке с борта вертолета.
Волей случая я с сослуживцами оказался в командировке на Камчатке в городе Елизово. Он находится километрах в 30 от столицы края Петропавловска-Камчатского. К сожалению, в самом Петропаловске-Камчатском я не был. Елизово расположен на берегу реки Авачи, хорошо видны горы, вокруг очень красивая природа. И в нем находится аэродром, военный и гражданский.
- А не хотите ли вы, ребята, поехать с нами в Долину гейзеров? – предложил нам командир вертолета.
От такого предложения мы не смогли отказаться, тем более, что время нам позволяло.
- Наши летчики возили туда школьников на экскурсию, - объяснил нам командир вертолета. – А обратно пришлось вывозить их на запасном, тот не смог взлететь. Сейчас повезем ремонтную бригаду и запчасти.
После взлета наш вертолет полетел вдоль реки Авачи. Это был сезон, когда рыба шла на нерест, и сверху хорошо было видно ее количество. Если ничего не путаю, то рыба называлась кижуч, и было ее очень много.
Затем мы полетели вдоль побережья.
- Хотите посмотреть, как медведи рыбу ловят? – спросил нас командир вертолета. Конечно же, мы хотели.
Вертолет полетел над небольшой речкой, мы вдавились носами в иллюминаторы. Сверху хорошо было видно, как на перекатах сидят медведи. Они не приближались друг к другу, все-таки медведь – одиночное животное. Каждый трудился на своем участке. Над одним зверем мы зависли. Медведь среагировал не сразу. Но потом решил, что мы представляем угрозу. Ему это не понравилось: он стал махать лапами, поднял голову и вроде зарычал. Но нам за шумом винтов не было слышно.
Приземлились мы на площадке в Долине гейзеров. Там уже стоял еще один вертолет. Все ремонтники пошли к нему. А мы, со вторым пилотом в качестве проводника, пошли к гейзерам.
В Гражданской авиации называется второй пилот, в военной - правый летчик, или по простому «правак». Функция у них одна и та же: со временем стать командирами экипажей.
Что интересно: и в Гражданской, и в военной авиации про них существует один и тот же анекдот, с небольшими изменениями.
Совершает самолет (вертолет) аварийную посадку. Из него выходит командир и говорит: «Моя вина, надо было так сделать, а я сделал по-другому». Выходит штурман и говорит: «Моя вина, надо было другой курс проложить». Выходит бортинженер (борттехник) и говорит: «Моя вина, слышал же посторонний шум и не отреагировал». Наконец выходит второй пилот (правый летчик) и говорит: «Вот черти, так и убьют когда-нибудь».
Долина гейзеров несомненно является чудом природы. На нас она произвела неизгладимое впечатление.
Мы все-таки не туристы, далеко нас не повели. Но и то, что мы увидели, было очень необычно. Вдруг рядом с нами из небольшого озерца выстрелила струя воды.
- Этот гейзер срабатывает с интервалом примерно в два часа, - сказал нам наш проводник. – А сейчас посмотрите чуть дальше, видите, ручеек? Там гейзер работает примерно раз в сутки.
Мы шли дальше. Как нам рассказывал сопровождавший нас второй пилот, высота фонтанов бывает очень разная, от маленьких до очень высоких. Температура тоже в каждом своя, где-то просто теплая, а в других местах выходит с паром.
- А вот здесь, - сказал наш проводник, - вода почти 100 градусов, яйцо сварить можно, но чай заварить нельзя, в минеральной воде он плохо заваривается.
Мы остудили и попробовали эту воду на вкус. Похоже на «Нарзан», только теплый.
Возле одного из фонтанов мы увидели в камне большую вмятину, которую выбила там вода, падающая в одно место долгое время. Получилась естественная ванна. В ней плавала медвежья шерсть.
- Так сюда медведи приходят, - сказал наш проводник, - ревматизм здесь лечат.
Часа через 4 ремонт вертолета был закончен, и мы благополучно вернулись на аэродром.
Вернемся к поездке на рыбалку.
На Усу я приехал один, приятелю в последний момент пришлось остаться в городе. Николай дал мне ключи от своего дома. Сын мой был в пионерском лагере, а жена с маленькой дочкой осталась дома. Я думал: отдохну, схожу на реку, наберу грибов и ягод, зато на работу никто не вызовет.
Приехал я в пятницу вечером. Комаров было много, сразу, как с поезда сошел, попал в их стаю. Раньше я использовал мазь «Дэта» от комаров, потом перестал: на мошкару она не действует, а на комаров действует непродолжительное время. И надо снова мазаться, а это очень вредная «химия».
У меня укусы комаров не вызывали ни раздражения, ни зуда, поэтому, как и многие местные жители, я не обращал на них внимания. В те годы не было фумигаторов, поэтому на время сна люди отгораживались марлевыми занавесками.
В начале 90-ых годов на рынке появились китайские электронные пищалки, якобы отпугиватели комаров. Мой приятель купил такое устройство и со своими знакомыми пошел в лес. Потом рассказывал, что все комары вились только вокруг него. Это как отпугиватели кротов. У меня и моих знакомых вокруг места, где они были воткнуты в землю, появлялось множество новых кротовых норок, будто кроты там хороводы водили.
Не успел я попить чайку, в дом зашел приятель Николая из поселка Уса.
- Отдыхать приехал? – спросил он. – А что один сидишь? Хочешь съездить на рыбалку на реку Лемва? Мои знакомые, человек 5-7, на двух моторных лодках собираются на горное озеро половить кумжу.
Я подумал и согласился. Спросил, что брать с собой?
- Продукты возьми с собой и спиртное, - ответил он.
Собрался я быстро. Из запасов взял 4 бутылки питьевого спирта, ружье и несколько патронов к нему, часть с крупной картечью, остальные с самодельными пулями из свинца, местные называли их «жаканы».
Тогда все было в дефиците. Охотники сами покупали латунные гильзы, порох, капсюли и сами делали патроны. Пули, картечь и дробь отливали из свинца сами, в специальных приспособлениях.
Но я видел, как местные вместо дроби и картечи использовали гвозди. Тогда в каждом хозяйственном магазине гвозди продавались любой длины и очень недорого. Они кусачками откусывали шляпки гвоздей, мелкие шляпки - это дробь, крупные - картечь. Причем сами гвозди позже использовались, но забивались не до конца и молотком загибались.
Оделся потеплее, все-таки в горы едем, и взял с собой спиннинг.
Сам себя рыбаком я не считаю, для меня главное не количество пойманной рыбы, а сам процесс. Люблю глядеть на бегущую воду, особенно на горных реках, там постоянно перед глазами новые картины. Вода постоянно меняет цвет, пенится, обнажаются крупные валуны и снова покрываются водой.
Николай научил меня рыбачить со спиннингом и наладил мне снасти. Особенно мне понравилось рыбачить с «болваном», так называли эту снасть. К леске спиннинга привязывался деревянный конус, длиной 15-20 сантиметров. В самой широкой части конуса делалась ямка, куда заливался свинец. К месту крепления конуса привязывались поводки от 3 до 5 штук с тройниками на конце. Тройники делали сами из трех маленьких крючков. К крючкам прикреплялся волос, лучше всего конский, но из-за отсутствия лошадей использовали оленью шерсть. Эту шерсть затем обматывали нитками разного цвета: сегодня хорошо ловится на красный цвет, а завтра на зеленый, - и смотрели, на какой цвет лучше клюет.
Забрасывается конус против течения, и он плывет по течению. Потравливая леску, даешь ему возможность проплыть мимо тебя. Один раз за все время у меня попался хариус на все 5 крючков. Рыбалка на «болвана» возможна только на движущейся воде. Также можно снять «болвана» и прицепить обычные блесны. Но это для озер или большой реки, в горных речках они не годятся.
Спустившись к реке, я увидел две моторные лодки, но рыбаков было только четверо, со мной 5 человек. Сначала мы проплыли по реке Уса, затем минут 30-40 поднимались по реке Лемва, после чего пристали к берегу.
Меня очень удивило поведение 3 рыбаков. Сразу по прибытии на место рыбалки они вытащили лодки на берег, расстелили брезент, достали хлеб и рюкзак со своим спиртным. Почти без разговоров сразу выпили 2 бутылки спирта, закусили хлебом и легли на брезент спать.
Со слов четвертого рыбака, его звали Владимир, они все из поселка Абезь. И эти трое приехали не столько рыбу ловить, сколько попить спиртного: дома жены не дают. С собой у них было 7 бутылок спирта, да мои 4, надолго хватит.
Сам Владимир только демобилизовался из армии, служил в погранвойсках на заставе, от спиртного отвык, да и не тянет.
Мы с ним половили рыбу, поймали штук 15 хариусов, из них Владимир поймал 3 очень крупных рыбины.
Хариус очень жирная рыба , как и большинство северных рыб. Я пробовал его вялить, но только жир с рыбы натек, а сама тушка так и не завялилась. Рыба очень нежная, минут через 40 после того, как погибнет, уже начинает подванивать. Ее нужно сразу солить. Она соль как легко берет, так и отдает. В основном ее едят селедочного посола, но очень вкусна и уха из нее. В уху кроме специй и рыбы ничего не добавляют, получается очень наваристый бульон. А после того, как остынет, превращается в холодец.
Вместе с Владимиром мы сварили уху и поели. А эти трое горе-рыбаков периодически просыпаются, сделают свои дела, попьют воды из речки, выпьют грамм по 150 спирта и снова спать. Ничего больше они и не замечают.
- И долго так будет продолжаться? - спросил я Владимира.
- Да пока все не выпьют, - ответил он.
- Может, спрячем спирт?
- Не нужно этого делать, обидятся, - предупредил он. - У них все посчитано. Не удивлюсь, если они и твои бутылки посчитали.
Мы помолчали. Заняться было нечем. И я спросил его, где озеро. Владимир показал рукой направление и объяснил, что нужно пройти маленький перевал, там с одной стороны небольшая скала, с другой поляна. За скалой нужно повернуть налево и метров через 300 увижу озеро. До скалы метров 500, то есть всего около 800 метров.
Но делать на озере со спиннингом нечего, кумжу ловят только в сети, а вдвоем мы их не поставим, нужно еще нести резиновые лодки.
Сидеть на месте было скучно, и я решил сходить на озеро. Только спиннинг взял с собой.
На озере покидал спиннинг, но не было ни одного зацепа. И я пошел обратно.
Обойдя скалу, вдруг на поляне увидел совсем маленького медвежонка. Затем под березой в тени разглядел спящую медведицу.
Пройти мимо них было никак нельзя. Медвежонок, как только обнаружит, кинется знакомиться. А медведица, да еще спросонья, бросится его защищать.
Я осторожно отошел к скале, залез на нее, благо она не очень крутая, и стал ждать, когда звери уйдут. На мою удачу ветер дул с их стороны, и они меня не чувствовали.
Очень пожалел, что не взял ружья, так отошел бы подальше и выстрелил вверх, они бы и ушли.
Со скалы было хорошо видно, что происходило на поляне. Медвежонок ходил вокруг спящей матери. Потрогал ее за нос, не помогло. Потом уселся задом ей на морду, она спихнула его лапой и продолжила спать.
После этого медвежонок подошел к березе, некоторое время смотрел на нее, затем ловко полез по стволу. Добравшись до первой ветки, перелез на нее, и, перебирая передними лапами, полез по ней. Ветка под его тяжестью согнулась, и медвежонок повис. Расстояние до земли около метра, но отпустить ветку он боится. Видно, начал скулить, из-за расстояния мне не слышно.
Медведица проснулась, подошла к нему, взяла зубами за шкуру и опустила на землю. Тут она что-то почувствовала: я периодически курил или со стоянки мог донестись запах костра. Насторожившись, медведица вместе с медвежонком ушла в лес.
Я посидел на скале еще минут 15 и пошел на стоянку.
Здесь ничего не изменилось: трое спали, а Владимир сидел у костра. Судя по увеличившемуся количеству пустых бутылок, они периодически просыпались.
- Они к воскресенью хоть очухаются? – спросил я Владимира.
- Вряд ли, - ответил он. - Самое раннее к середине понедельника. Потом умоются холодной водой, поедят, напьются чаю и будут готовы к рыбалке.
- Но мне в понедельник нужно быть на работе.
- Тогда нужно самому идти домой, - задумчиво сообщил он. - Можно на резиновой лодке, но это дольше, а можно через лес, так быстрее. Лес редкий, дорога вниз с горы, часа за три-четыре дойдешь, Самое главное - всегда быть спиной вон к той горе.
С руки он снял компас и предложил объяснить, как пользоваться.
- Не надо объяснять, у меня по ориентированию на местности твердая пятерка, - заверил его я.
Взял с собой ружье с патронами, охотничий нож, в рюкзак положил булку хлеба, тушенку и сгущенку, спички и пару пачек сигарет. Спиннинг оставил, с ним в лесу неудобно, попросил Владимира оставить его у охраны моста. Но перед уходом не удержался, спросил Владимира:
- А ты-то каким образом во все это впутался?
- Родственники попросили. Нужно же кому-то за ними присматривать, - ответил тот.
Честно говоря, я был поражен такому отдыху на природе. Первый раз в жизни подобное видел, но, как впоследствии оказалось, не последний.
По горе, указанной Владимиром, взял азимут и отправился в путь.
По лесу шел специально шумно, наступал на сухие ветки, чтобы звери заранее услышали: «царь природы» идет. Но данному «царю» одному в лесу, хоть и с ружьем, было очень неуютно. В дороге один раз сделал остановку у ручья, перекусил.
Что меня в лесу поразило это большое количество лиственницы. Если вдоль реки Кожим много пихты, сибирского кедра, то здесь сосна, ель, береза и лиственница.
Примерно через три часа я вышел метрах в 300 от поселка Старая Абезь. Владимир показал правильное направление. В поселок заходить не стал, он старообрядческий; но нисколько не сомневаюсь, что местные жители меня видели.
У моста через реку Уса зашел в домик охраны, оставил компас Владимира и высказал знакомому своего приятеля все, что я думаю о таком отдыхе, и где я его видел.
Тот извинился. Он искренне считал, что они на рыбалку поехали, а не «ханку» жрать.
Очень я удивился этому выражению. На Дальнем Востоке «ханкой» называют китайскою водку неважного качества. Однако задавать лишних вопросов не стал, подумав, может, в армии там служил.
После чего пошел в дом отдыхать. Завтра пора уезжать. Домой.