Мэтт Дэймон в насупленной сатире на порядочных обывателей
1959-ый, слишком тихий, слишком белый и слишком райский на вид городишко Субурбикон. Домишки в два этажа, ровный газончик, пестрые интерьеры с журнального разворота, вечно синее небо. Местный уклад нарушает трагедия — въезжают новые жильцы, афроамериканцы. Общественность в ярости, но соглашается потерпеть, если те докажут, что тоже порядочные люди. Тем временем в дом семейства Лодж, живущего по соседству от злополучных афроамериканцев, вломились грабители и после череды издевательств заставили всех дышать хлороформом. Передвигающаяся при помощи коляски Роуз Лодж (Джулианна Мур) скончалась от передозировки, оставив безутешного мужа Гарднера (Мэтт Дэймон, говорящий голосом Харламова), близняшку Маргарет (тоже Мур, но не седая) и сына Никки (Ноа Джуп). Когда в доме заговорили о страховке, мальчуган начинает подозревать, что грабители влезли к ним не случайно. Жители Субурбикона меж тем третируют афроамериканскую семью, которая проявляет недюжинный стоицизм. «Субурбикон» — шестой фильм Джорджа Клуни, еще одного артиста в очереди постановщиков средней руки, которые вроде не подтверждают правило, что от актера в режиссерском кресле жди беды, но и не опровергают его. Режиссер Клуни достаточно серьезен и старомоден, чтобы интересоваться исключительно днем вчерашним: «Признание опасного человека» — 60-е, «Доброй ночи и удачи» — 50-е, «Любовь вне правил» — 20-е, «Мартовские иды» — 2004-ый (для разнообразия), «Охотники за сокровищами» — 40-е, Вторая Мировая. И вот конец 50-х, тихое послевoенное время. Клуни явно хотелось поправить пошатнувшееся (и не то чтобы блестящее) реноме после совсем уж прохладно принятых «Охотников», поэтому «Субурбикон» выглядит как залп из всех орудий: 50-е, но на актуальную тему (вы удивитесь), сценарий — братьев Коэн, премьера — в Венеции (где фильму даже выписали премию фонда Миммо Ротеллы; два года назад такую же дали Сокурову за «Франкофонию»).
Между тем именно сценарий Коэнов требует от режиссера режиссуры: там, где братья создают лукавые притчи, постановщики попроще начинают морщить лоб и звать на подмогу оркестр. «Субурбикон» со всей очевидностью едкая сатира широких жестов про нетерпимых и озверевших граждан, прикрывающихся порядочностью, как фиговым листком, еще одна вариация «Фарго», но не виртуозно прописанная история, а заготовка, которую братья предложили Клуни обтесать под себя. Он же, вместе с вечным соратником Грантом Хесловом, этого то ли не понял, то ли не сумел — и начал разыгрывать оскаровскую драму с саспенсом, заламыванием рук, трагедией, сценками-обличениями обывателей-расистов и несмолкающей музыкой, которая порой звучит слишком серьезно даже для драмы, не говоря уже про легкомысленный анекдотец, сочиненный Коэнами. При этом «Субурбикон» не лишен обаяния, но оно, скорее, присуще эпохе, заднику, который нравится Клуни настолько, что он с ним практически ничего не делает. Хорош Дэймон в роли образцового белорубашечника, который уверен, что мир должен вращаться только по выведенным однажды правилам и никак иначе (хотя сам же и пытается их обмануть). Вспыхивает на пару минут эпизодический Оскар Айзек, зашедший будто из классического нуара. Но в остальном Клуни (прямо скажем, не самый блестящий стилист) слишком уж пыжится и краснеет, рассказывая анекдот. Вдобавок — еще и не самый смешной. В русском интернете он известен в таком виде: — Если муха ползает по монитору, кого вы больше ненавидите, муху или монитор? — Америку.