Один из современных литературоведов назвал роман Толстого "Война и мир" самым свободным произведением из всех созданных писателем. И в целом я согласна. При чтении романа возникает ощущение дышащей, движущейся вселенной, в которой всё правда. Оно и способствует чувству свободы - такому, какое даёт "Онегина" воздушная громада", или даже больше.
Но есть грань, за которую Толстой своих любимых героев не пускает: он не позволяет им выбрать выход из брачных отношений. Пьер, выбрав разрыв с женой, всё-таки возвращается в их семью. И только смерть Элен делает его открытым для иных отношений. Князь Андрей влюбляется в Наташу Ростову только после смерти своей жены Лизы. Толстой как писатель бережёт таинство брачного союза. И именно здесь при чтении романа может нарушиться то самое чувство свободы. Невольно возникают вопросы. Точно ли повзрослевший после Аустерлица князь Андрей смог бы найти душевную близость со своей пошловатой, пустоватой женой? Он понял, как был жесток с ней, и хотел отношений другого уровня. Но психологический расклад в романе такой, что это вряд ли получилось бы. Князь Андрей - герой растущий, с глубокой душой. Во имя будущего второго расцвета этой души Толстой заставляет Лизу Болконскую умереть родами. Точно так же он умерщвляет Элен, вдобавок намекая, что она умерла от дурной болезни. Оберегает Толстой и Наташу Ростову. По роману, она даёт согласие на побег с ничтожнейшим Анатолем Курагиным - этот побег предотвращают. А вот если бы побег состоялся, и Наташа Ростова вступила бы в брак (который бы явно потом признали недействительным) и соответственно вступила бы в интимные отношения с Анатолем? Но нет, вселенная Толстого уберегает свои возлюбленные цветы от боли такого рода. В "Анне Карениной" он уже не боится ставить подобные вопросы, но ещё немного боится на них отвечать, потому что в любом таком ответе много страдания.
Символичен его предсмертный побег из Ясной Поляны. Всем было понятно, что это не сколько побег из Ясной, сколько побег от жены. И этот побег начался задолго до собственно побега, задолго даже до того, когда Толстой прятал свой дневник в сапог, чтобы записи не прочла Софья Андреевна, тоскующая по полному обладанию душой своего мужа. Задолго до того, как она в исступлении стреляла из пистолета в портрет Черткова - любимого секретаря Толстого последних лет.
Когда Толстой бежал, она приехала в Астапово, к домику, где умирал её Лёвочка, хотела увидеть больного, говорила через окно, что она привезла его любимую подушечку. Но умирающий Толстой не сдался и до последней минуты жизни оберегал своё крохотное пространство от жены. Однако умер он всё-таки в статусе мужа Софьи Андреевны. Поэтому рассыпавшаяся вселенная их семьи была потом собрана в мифологии вдовы писателя.