Больше чем дополнительное образование: Сергей Голубничий из «Дома школьника» уже 20 лет сердце отдаёт детям, разум — техническому творчеству, опыт — судейству в судомодельном спорте
Говорим «Стендовый моделизм» — подразумеваем Сергея Левоновича, называем фамилию Голубничий — имеем в виду кружок, где детей учат... создавать историю! Ощущать её буквально на кончиках пальцев. Воспроизводить в уменьшенных в десятки раз деталях собственными руками.
Макеты из мастерской этого педагога — словно сошедшие с книжных страниц лица и фигуры, предметы и сюжеты. Вставшие пусть не в полный рост, зато точь-в-точь. Вплоть до пуговицы на бушлате солдата Первой Мировой, рисунка на парусе античного корабля... И даже оттенка краски на фюзеляже самолётов легендарных асов Ивана Кожедуба и Лидии Литвяк.
В «человейнике»
— Олесь, возьми стусло, без него дальше не получится!
— Миша, сделай уборку на столе, пока сохнут диски...
— Подравняй вот здесь, потом ведь замучаешься, Сашка!
Все кругом пилят, красят, точат, клеят — сплошная суета. Один — на полусогнутых с кисточкой и банкой грунтовки в руках, другой — мельтешит вокруг парты с суперклеем, третий — пыхтит, кропотливо «колдуя» паяльником над диорамой.
В этаком детском «муравейнике» у каждого своя задача, функционал и конкретный интерес. А по всему периметру пространства «очумелых ручек» циркулирует большой человек, который говорит тихо, с добрым юмором и по делу, щедро подсыпая под руку воспитанникам факты из мировой и отечественной авиации, кораблестроения и военного снаряжения.
Мастерская стендового моделизма, что на втором этаже жёлтого здания на территории «Дома школьника», работает без выходных, хотя в расписании они есть. Педагог допобразования высшей категории Сергей Голубничий, наверное, здесь бы и жил. Его автомобиль, как штык, припаркован у рабочего места даже по воскресеньям, в любую погоду и вне сезона. Этому человеку, по самую макушку увлечённому моделированием, всегда есть, чем заняться в обстановке, которую кроме как творческой не назовёшь...
Фоном из колонки доносится инструментальная музыка, столы усыпаны деталями из дерева, картона и пластика, а стены мастерской буквально улеплены пожелтевшими от времени схемами вперемешку со свежими чертежами кораблей разных эпох и народов. Тут вам во всех проекциях и винтовой пароход «Иоанн Кронштадтский», и «Санта Мария» — флагман Колумба, и традиционная китайская джонка.
Вообще судомоделизм — отдельная, большая и самая искренняя любовь Голубничего. Уже более трёх лет Сергей Левонович трудится в составе президиума Федерации судомодельного спорта Липецкой области, выступая судьёй на соревнованиях по гонкам и маневрированию миниатюрных судов на воде.
— Сейчас мы с ребятами готовимся к очередным соревнованиям, которые будут проходить на липецкой «Бригантине», — Сергей Левонович показывает полку с кораблями и лодками, сделанными детьми под его руководством.
— Что-то предстоит слегка усовершенствовать, что-то нуждается в серьёзной доработке. Кстати, далеко не все учащиеся увлекаются судомоделизмом. Первые пару лет мы даём общую базу, затем каждый определяется с направлением. Это может быть что угодно: начиная от сюжетов староглиняных времён и заканчивая современным автомобилестроением. Всего одна ниша оказалась сегодня не у дел — ракетомоделирование. Но и это лишь вопрос времени... Рано или поздно мы возобновим зрелищный запуск ракет с импровизированного «космодрома» у «Дома школьника».
Это у нас семейное
Таких, как Голубничий, даже в педагогических кулуарах называют фанатиками или «повёрнутыми». Ходячая энциклопедия, он и в самом деле может часами говорить на профессиональном сленге инженеров и конструкторов. «Такелаж», «топсели», «гитовы», «пяртнерс», «бизань-шкоты» — для неподготовленного человека диалог на этой смеси русских окончаний с кучей европейских корней звучит едва ли не как ругательство и нуждается в паузе для пословного перевода в интернете.
Зато десятилетки Миша и Саша Курбатовы, которые посещают кружок всего-то третий год, понимают наставника с лёту. Парту по соседству в мастерской занимает их брат — 14-летний Сергей. Это он «заразил» младших миниатюрой, и теперь на троих у них одна рукотворная забава — машины. Гражданские и военные модели авто из прошлого и настоящего они предпочитают ваять из пластика.
В этой же мастерской занимаются ещё два брата — Даниил и Артём Гридневы. Рядом две сестрички — Каринэ и Олеся Голубничие, племянницы педагога.
А ведь когда-то и самого маленького Серёню взял за руку и привёл в мир мини-масштаба старший брат Андрей. Из своих 45 лет этот теперь уже почти двухметровый дядя Серёжа целых 40 занимается моделированием, пройдя путь от любительства до истинного профессионализма.
— Это у нас семейное, — шутит педагог. — У меня, как и у мамы, нет высшего образования по специальности. Однако, считай, с пелёнок я впитал атмосферу творчества и, если хотите, искусства, которая царила в нашем доме.
Мама Голубничего, Галина Павловна — личность некогда широко известная в узких кругах. Она писала картины на заказ и реставрировала их. Играла на гитаре и пела романсы. Его брат — стругал по дереву, мастерил предметы декора, занимался лепкой. Пожалуй, черпая пример именно из такого сплава ума и сердца, дети учатся творить и мыслить объёмно. Держа уже не обычную игрушку, а целый кругозор в маленькой ладошке. Причём, процесс этот идёт, уверен наш герой, «на автомате».
Масштаб мысли
— Сколько помню себя в детстве, всегда не любил плоские игрушки, особенно солдатиков. Мне катастрофически не хватало объёма. И вот счастье! В пять лет брат впервые подарил самолёт, который собственноручно собрал: «Доверяю тебе аппарат Покрышкина! Береги!». Конечно, я тогда не знал, кто это такой, но перед ребятами во дворе важничал и задирал голову… Когда вычитал, что это первый трижды Герой Советского Союза, которого немцы боялись больше других лётчиков, во время игры начал выкрикивать: «Ахтунг! В небе Покрышкин!», — смеётся Сергей Левонович. — А вообще, чем старше становился, тем больше погружался в контекст. Сбираешь танк Т-34. Изучаешь в библиотеке, кто его создал. Где на нём воевали. Как били фашистов. Знания, добытые по цепочке «руки-голова», усваивались быстрее и качественнее.
Я всегда знал чуть больше сверстников. Не потому, что слишком умный. А потому, что буквально осязал события и факты в реконструкции Оценивал в деталях, смотрел с разных ракурсов — и как рядовой солдат, и как военачальник, чему сейчас в общем-то и обучаю детей…
Обывателю покажется, что моя «мелкота» всё никак не наиграется в игрушки, но, поверьте, эти 12-13-летние дети знают о той же военной технике и тактике ведения боя куда больше, чем старшеклассники. И больше, чем некоторые взрослые.
Дефицит интереса
Сегодня модели просто покупают. А потом просто собирают — забава да и только. В советские 80-ые их «доставали». При этом безумно гордились любыми раздобытыми в дефицит коробкам с малюсенькими деталями. Собирали и берегли, как настоящий трофей для мальчуковых уличных войнушек. А особо ценные модели превращали в предмет декора за стеклом серванта.
— Раньше возможностей было раз в 100 меньше, чем у современных детей. Зато интереса было, ух! Объять необъятное… Сегодня на прилавках выставлены модели на любой вкус, цвет и материал. А вот интерес к ним у большинства ребят нулевой. Обидно… Я до сих пор помню каждую модель, и даже последовательность, в которой собирал их дома, — Голубничий, с его феноменальными способностями технического творчества, обладает не менее феноменальными возможностями памяти. — Помню и все миниатюры, которые собирал у друзей в гостях. Из 30-40 деталей — даже не глядя в инструкцию. Мне она была не нужна — «чудеса» вытворялись безо всяких указок в коробках.
Ближе к старшим классам обычный мальчик из Задонска, который в восемь лет зачитывал до дыр «Робинзона Крузо», замахнулся на мемуары великих. Маршалов Жукова, Рокоссовского и Чуйкова он познавал жадно, запоем… К школьному выпускному его кругозор из той самой игрушки на маленькой ладошке кратно вырос в масштабе. Серёжу больше не интересовали отдельные модели сами по себе. Солдатики и «танчики» на макете-самоделке он расставлял по всем правилам полководческой тактики и генеральской стратегии, разыгрывая сюжет сражения, словно дирижёр по историческим нотам.
Грант на грандиозное
Товар показывают лицом — макеты демонстрируют за витринами. Работа в том самом детском «человейнике», как правило, остаётся за кадром для гостей «Дома школьника». А вот двери новоявленного музея при мастерской стендового моделизма, который ведёт свой отсчёт с 2023-го года, Голубничий готов распахнуть практически в любое время.
10 витрин, 300 совершённых в своём исполнении моделей разных авторов и целых пять тематических экспозиций: при желании здесь можно с лёгкостью проводить уроки истории по некоторым эпизодам Древнего мира, Первой Мировой, Великой Отечественной, Афгану, Чечне и даже новейшему времени.
Бюст великого Гагарина здесь засматривается на величайших Суворова, Кутузова, Нахимова и Петра Первого. Корабли, бронетехника и авиация XX века здесь «дружат» с тяжёлой артиллерией наших дней и соседствуют с сюжетами из хроники СВО, в главных ролях которых бабушка с красным знаменем из-под Харькова и наш Алёша, встречающий бойцов на Белгородчине... Одного часа точно будет маловато для экскурсии по всем уголкам и закоулкам витрин с миниатюрными (местами — откровенно мизерными!) произведениями макетного искусства.
В стенах этой «визитной карточки» объединения «Стендовый моделизм» поднята настолько высокая планка подлинности воспроизведения и техничности исполнения, что даже не сразу понимаешь, из каких материалов выполнены работы.
Вы удивитесь, но «очумелые ручки» творят самодельные макеты из пенопласта, траву на них «проращивают» из водопроводного льна, морской песок и мелкую гальку имитируют из высушенной чайной заварки и опилок, при этом дым из двухсантиметровой избушки валит синтепоновый... А благодаря веточкам из хозяйственного веника картина дополняется ещё парой-тройкой деревьев!
— Многие модели, представленные здесь — это «от» и «до» ручная работа. Некоторые из них в принципе не имеют аналогов, — Сергей Голубничий с гордостью перешагивает порог музея. — Здесь собраны как модели профессионалов, к примеру, лётчика-истребителя Юрия Бедрова, который основал Федерацию судомодельного спорта в нашем регионе, моих коллег по «Дому школьника» — Андрея Колчева, преподающего азы начального технического творчества, картингиста Юрия Пендюрина, шахматиста Петра Астапенкова и его отца, ветерана пожарной охраны Сергея Астапенкова, так и выпускников разных лет всего технического направления нашего учреждения. Звучит как парадокс, но уникальность музея — в его универсальности. Разбег между темами, эпохами и народами у нас громадный. Абсолютно не страшимся браться за ещё не изученное и выступать первопроходцами. На сегодняшний день в Липецкой области мы такие одни среди всех учреждений дополнительного образования.
Сергей Левонович не из кичливых, но справедливости ради отметим: идея создания музея принадлежит именно ему. Она не покидала «фанатика» с первого дня работы с детьми, свербила в голове, не давала покоя... Но, чтобы сказку сделать былью, не хватало очевидного и банального — финансов.
Несколько лет назад вместе с методистом Ириной Русановой Голубничий написал проект и отправил его на грантовый конкурс «Стальное дерево», который ежегодно проводится благотворительным фондом «Милосердие». Заявка выстрелила: на 350 тысяч выделенных рублей сюда закупили не только витрины, но и радиоаппаратуру для судомодельного спорта, а также здоровенный чиллер для лазерной резки. Его сразу установили по соседству с теперь уже устаревшей рабочей лошадкой в детском «муравейнике» — 3Д-принтером, отливающим историю в пластиковые фигуры в течение пяти последних лет.
Связанные целью
В 2013-ом, на заре своей карьеры, Сергей Голубничий одержал победу в областном профессиональном конкурсе «Сердце отдаю детям» и стал его финалистом на всероссийском этапе, который, как по заказу, проходил в столице судомоделизма России — Санкт-Петербурге. Сегодня за плечами задонского Кулибина и его учеников — сотни личных и коллективных наград даже международного достоинства. Самые престижные и дорогие душе учителя медали — с Кубка Главкома Военно-морским флотом России — бережно хранятся за стеклом в том же музее при мастерской.
В профессиональной среде на территории Черноземья Голубничий сделал имя давно и... Между нами говоря, мог бы почивать на лаврах, выдавая детям мастер-классы по изготовлению моделей самого изученного периода — последних 100 лет. Мог бы, но так не поступает.
Поиск и погружение в неизведанное здесь не заканчиваются никогда. В числе последних головоломок — поморский коч XVII века. На этом оригинальном судне торговцы царской России ходили из Мангазеи (уже исчезнувшего с карты нынешнего Ямало-Ненецкого округа города) по северным морям и получали выход к берегам Тихого океана. Вторую тему, как запылившийся сундук, ребята раскрыли случайным вопросом: «А какое судно изобразил Илья Репин в «Бурлаках на Волге»?».
Теперь «очумелые ручки» и их наставник корпят над историей речного флота России с его «расшивами» (именно расшиву тянут на буксир бурлаки), «белянами» и «мокшанами». На этих громадинах размером с современные авианосцы русские не просто сплавляли леса, но и возводили на них дома — «казёнки», а ещё сажали на них берёзы — так часто и подолгу наши предки находились в пути по глубоководным артериям страны, что пытались воссоздать на судне нечто похожее на «осёдлый» образ жизни!
Если понадобится, за восполнением пробелов в научно-технических познаниях Голубничий обратится в Музей речного флота России и купит копии оригинальных чертежей, выполненных века назад. Он так уже делал, правда, связываться приходилось с Музеем Военно-морского флота, а эпоха была Петровская:
— Заказать оцифрованный чертёж судна из музейного архива сейчас недорого — от 150 до 300 рублей, — объясняет Сергей Левонович. — Но для детского восприятия такие вещи из-под пера кораблестроителей прошлого сложноваты. Стараюсь их максимально адаптировать для совместного исполнения со школьниками.
В течение двух ближайших лет педагог планирует пополнить музейную коллекцию на ещё 100 любопытных моделей и макетов. Планы у этого объединения, где переплавляется наивный детский интерес с опытом маститого педагога — считай, наполеоновские. А масштаб их воплощения — кроме шуток, едва ли не ломоносовский.
И только сам Голубничий знает цену каждому экспонату, который в итоге украшает очередную полку за витриной музея. Ведь по большому счёту влюбиться в миниатюру и влюбить в неё воспитанников — не самое сложное... Будем честными, одной любви тут мало. Сергей Левонович предпочитает придерживаться в этой теме не столько математической, сколько жизненной формулы: чтобы быть гением научно-технического творчества, нужен всего один процент вдохновения и 99 процентов пота. А чтобы стать успешным, нужен лишь один процент таланта и 99 процентов труда.
Голубничий не обещает лёгкого пути по просторам истории и конструирования своим будущим воспитанникам. Но эта дорога длиною в школьные годы будет, вне всякого сомнения, интересной. В чём уже вчерашние и сегодняшние выпускники объединения «Стендовый моделизм» готовы дать 100-процентную гарантию.