В 1942 году японцы начали строительство 415-километровой железнодорожной линии через густые джунгли, используя принудительный труд. Целью было соединить город Бан-Понг в Таиланде с Тханбьюзайатом в современной Мьянме. Исследуем историю так называемой «Дороги смерти» и беседуем со сценаристом сериала 2025 года, в центре которого история австралийского военнопленного.
В 2014 году австралийский писатель Ричард Флэнаган получил Букеровскую премию за свой шестой роман «Узкая дорога на дальний север». Это история австралийского хирурга Дорриго Эванса, который в зрелом возрасте становится известным как ветеран Второй мировой войны. Однако Эванса преследуют воспоминания о довоенной любовной связи с женой дяди и о пребывании в японском плену после захвата в битве за Яву в 1942 году. Книга была адаптирована в мини-сериал, сценарий к которому написал Шон Грант, а режиссёром стал Джастин Курзель.
Основан ли роман «Узкая дорога на дальний север» на реальных событиях?
Хотя сюжет романа — художественный вымысел, его исторический фон и ужасы строительства «Дороги смерти» — подлинные.
Работая в изнуряющей жаре и влажности, с крайне скудным питанием, до 16 000 союзных военнопленных погибли при строительстве дороги — от болезней, несчастных случаев и казней. В своих знаменитых мемуарах «The Railway Man» (1995) ветеран Эрик Ломакс описывает пытки, в том числе утопление, и состояние почти смертельного голода.
Погибло около 90 000 мирных жителей; до 250 000 жителей Юго-Восточной Азии были привлечены к принудительному труду.
Зачем Япония строила «Дорогу смерти»?
Япония начала использовать военнопленных для строительства дороги, чтобы продвинуть свои военные цели в Китае и Индии, после потерь на море, угрожающих путям снабжения.
Япония стремилась к оккупации Бирмы (ныне Мьянмы), чтобы перерезать пути снабжения националистическим силам Чан Кайши в Китае (которые в 1949 году были побеждены Коммунистической партией Китая), а также захватить Ассам в Индии, надеясь спровоцировать сопротивление британскому господству на субконтиненте.
Японское вторжение в Бирму (на тот момент часть Британской империи) началось в начале 1942 года, но сразу же столкнулось с серьёзными логистическими трудностями. После поражений в морских сражениях у Кораллового моря (май) и Мидуэя (июнь) японские корабли стали уязвимыми для атак подводных лодок союзников.
Чтобы избежать морских поставок, которые требовали 3200-километрового обхода Малаккского полуострова, японцы решили соединить Бангкок и Рангун (ныне Янгон, Мьянма) железной дорогой.
Ранее в конфликте японцы захватили большое количество военнопленных, в том числе около 13 000 австралийцев, которых можно было использовать в качестве рабочей силы.
Насколько тяжёлыми были условия для военнопленных?
В течение 16 месяцев строительства рабочие страдали от муссонных дождей. Чтобы сохранить ровную поверхность дороги, приходилось вручную выкапывать огромные объёмы грунта.
Один из участков в Таиланде получил название «Проход ада» — зрелище измождённых пленных, работающих при свете факелов, было настолько ужасающим.
Скорость имела решающее значение, поэтому рабочие были распределены по участкам вдоль всей линии. В джунглях, кишащих москитами, смены длились до 18 часов, особенно в период «ускорения», когда надо было наверстывать отставание от графика.
Что произошло после завершения строительства?
Железная дорога была завершена в октябре 1943 года — ценой жизней и страданий тех, кто трудился на её строительстве. Даже после завершения проекта гражданские продолжали умирать в так называемых «лагерях отдыха» вдоль линии.
Однако уже после Второй мировой войны дорога была частично разобрана: в 1946 году британцы использовали японских пленных для демонтажа 4-километрового участка, чтобы защитить свою колонию в Сингапуре.
Железная дорога неоднократно появлялась в массовой культуре, в том числе в фильме Дэвида Лина 1957 года «Мост через реку Квай», получившем семь премий «Оскар» — включая «Лучший фильм», «Лучший режиссёр» и «Лучшая мужская роль» (Алек Гиннесс), хотя он и не был первым выбором на эту роль.
Более 100 японских офицеров были осуждены за военные преступления, связанные со строительством дороги, 32 из них были приговорены к смертной казни.
Возвращение «Дороги смерти» на экран
Мы побеседовали со сценаристом «Узкой дороги на дальний север» Шоном Грантом об экранизации романа Ричарда Флэнагана в пятисерийный телевизионный проект.
Было страшно или захватывающе адаптировать столь признанную книгу? Или и то, и другое?
Вы идеально выразились — и то, и другое. Я просто не хотел всё испортить. На самом деле я сначала отказался! Но потом согласился режиссёр Джастин Курзель, и он сумел меня переубедить. Знаю, что адаптировать классику — дело рискованное, но я убеждён: если произведение стало успешным, значит в нём что-то есть — и, как правило, это история.
Сколько исследований вы провели?
Ричард Флэнаган был очень открыт, я мог звонить ему с вопросами — и так и делал. Он был невероятно дотошен и уверен в своём материале, и это позволило мне чувствовать ту же уверенность. Я дополнил его текст учебниками и прочими источниками. Одно из преимуществ писательской профессии — возможность полностью погрузиться в эпоху или место, о которых раньше знал совсем немного.
Мой дед работал на этой железной дороге, но в плане исследований он мне не помог — он был очень замкнутым человеком. Однако он оказал на меня огромное влияние — я видел, каким он был, и насколько закрытым. Думаю, это отразилось в образе Дорриго.
Насколько жестоким был опыт пленных?
Японское обращение с пленными до сих пор известно своей жестокостью. Читать свидетельства очевидцев — это крайне тяжёлый опыт, даже при моей выносливости к мрачным темам.
Мы сводили актёров, исполнивших роли пленных, в Военный мемориал в Канберре. Там есть видеозаписи рассказов ветеранов — многих из них уже нет в живых. Смотреть и слушать это тяжело, поэтому мы чувствовали, что обязаны передать их правду.
Некоторые считают, что сериал тяжело смотреть. Но я твёрдо уверен: это ничто по сравнению с тем, через что прошли настоящие люди. Если мы должны потратить немного времени на просмотр драматизации, чтобы почтить память этих мужчин — это минимум из возможного.
Можете рассказать о «товариществе» между солдатами?
Когда я говорил с ветеранами или бывал в мемориале — «товарищество» вспоминают в первую очередь. Это могли быть люди, которые появлялись в их жизни ненадолго, но оставляли глубокий след.
Когда каждое утро просыпаешься, не зная, доживёшь ли до вечера, только такие же, как ты, могут это понять. Я могу прочесть все книги мира, но не почувствую и десятой доли того, что они пережили. Это «товарищество» значило всё.
Могут ли японцы тоже считаться жертвами милитаризма? Видите ли вы в происходящем политический элемент?
Персонаж начальника лагеря, майора Накамуры [одержимого наркотиками зверя], очень важен для книги и, соответственно, сериала. В романе есть часть, посвящённая его точке зрения после войны — и мы с Джастином были убеждены, что она должна быть в сериале. Чтобы показать, что в войне нет победителей — только жертвы. Всё не так просто, как быть «злым».
Тем не менее японские персонажи говорят и совершают ужасные поступки. И когда мы отправили материал нашему японскому консультанту, он ответил: «Не смягчайте того, что делали мои соотечественники — важно показать правду».