В воскресенье первый раз после болезни выбралась на прогулку, поехали на озеро Шарташ, там комаров поменьше. Прогулка была запланирована короткой, минут на 30-40, на первый-то раз. Но жизнь внесла свои коррективы.
Пришлось проводить спасательную операцию по вызволению сорочонка, который запутался лапами в проволоке с грузилом и искусственной наживкой в виде жирной гусеницы.
При этом проволока опутала ветку ивы, которая была тонкой и склонялась, но была высоко над водой. Сорочонок был вполне боец, активно рвался и хлопал крыльями, боролся за жизнь.
Знаю, что некоторые скажут, что мы лишили хорошего обеда ворон и чаек, природа жестока, но нефиг с ней спорить. Но, каюсь, я мысли о медленном умирании этого юного существа вынести не могла. Муж снял кроссовки, полез в воду и, балансируя на маленьком камне, как-то смог палкой притянуть вниз ветку и оборвать ветку с сорочонком.
Дальше у меня в руках оказался птиц с очень сложносочиненно опутанной тонкой проволокой лапками и шеей. Проволока с грузилом и имитацией из силикона какой-то живности — за ней-то, видимо, сорочонок и потянулся. Сначала освободили из петли шею. Потом муж стал распутывать лапы, но скоро стало понятно, что без инструмента хоть какого-то не справиться. Как раз и обещанный дождик заморосил. А в машине как назло именно сегодня — никаких инструментов вообще.
Муж с Варей пошли в сторону частных домов добыть хоть ножницы. Я стою с сорочонком под деревьями, дождь уже поливает прилично. Клюв приходится держать, сорочонок им довольно чувствительно делает кусь. Стараюсь держать на спинке, обхватив крылышки одной рукой и придерживая клюв другой.
Прибежали муж с Варей — встретили рыбачку, которая дала довольно тупые, но все же ножницы. Через 5 минут лапки освободили. Никаких повреждений, слава птичьему богу, не видно. Отнесли к тому месту, где нашли, отпустили — товарищ бодро полетел, сначала сел на тропу, отряхнулся, потом полетел на ветку тополя, потом еще куда-то. Надеюсь, родичи недалеко, найдут дитенка.
Он уже с довольно длинным хвостом, не совсем малыш. Когда мы шли утром мимо этого места, удивлялись, чего тут сороки орут и вороны. Вероятно, по поводу сорочонка они и вопили. Хорошо хоть на обратном пути я его заметила.
Но рыбакам хочется, конечно, по башке надавать за такое. Представляете, сколько птиц гибнет в итоге из-за того, что запутались, да так и умерли от голода где-то на дереве? В прошлом году друзья вызволяли трех молодых сорок, которые застряли в так называемой морде (это рыболовная снасть-ловушка, имеющая вид двух вставленных один в другой конусов, сплетённых из прутьев).
Процитирую болгарских орнитологов: «Каждый год в океанах, морях, реках, озёрах, болотах, в искусственных водохранилищах и рыборазводных прудах по всему миру в результате контакта с рыболовными снастями (сети, крючки, грузила, лески, верёвки, кабели, тросы) гибнут миллионы птиц. Это случаетсякак на воде во время рыбного промысла, так и в местах хранения снастей или на свалках, куда их выбрасывают». Страдают не только водоплавающие птицы, но и всеядные вроде сорок, морские — такие как буревестники и альбатросы.
Понимаю, никто не прекратит ловить рыбу, но снасти-то после себя можно убирать, увозить и утилизовать, а не кидать где попало? (Не знаю, где как, но у нас вообще в местах, где постоянно сидят рыбаки — какой-то лютый срач. И как им самим не противно сидеть среди мусора — мне непонятно, но факт — многие сидят). А ведь кто-то из них, наверно, считает, что любит природу...