19 апреля 2021 года, ранним утром, в селе Таймылыр Булунского района Якутии, в доме, где жил 26-летний Константин Попов, были найдены мертвые его сыновья – двух с половиной лет и одного годовалого мальчика. Их убил отец.
А их мать Мария Петрова находясь за тысячу километров от дома, всё это время пыталась предотвратить неизбежное. Она звонила, умоляла, требовала помощи. Но никто не услышал.
Край света
Село Таймылыр находится за Полярным кругом, на берегу реки Оленёк. Добраться до районного центра Тикси можно только вертолётом – 260 км по воздуху. До столицы республики Якутска – 1200 км. Это край вечной мерзлоты, суровых зим, коротких лет и долгих месяцев одиночества. Здесь живут чуть больше 700 человек.
Работают бюджетники – врачи, воспитатели, учителя, работники культуры. Остальные охотятся, рыбачат, пытаются найти подработку. Связь с внешним миром – через спутниковые телефоны, интернет и вертолётные рейсы.
«Угрожал, что лишит родительских прав»
Мария Петрова приехала в Таймылыр много лет назад по распределению, работать в местный дом культуры. Именно там она встретила Константина – молодого мужчину на шесть лет младше её. Он был спокойным, заботливым, надёжным. Они полюбили друг друга, несмотря ни на что. Их связывали общая жизнь, двое сыновей и старшая дочь. Однако «несмотря ни на что» скрывало гораздо более сложную реальность.
Константин страдал от психического и неврологического заболевания, которое привело к инвалидности третьей группы. Ему платили пенсию в размере 12 тысяч рублей, он охотился, рыбачил, помогал жене, как мог. Но в семье часто случались конфликты. Особенно в последнее время. Его ревность становилась навязчивой идеей. Он начинал обвинять Марию в изменах, требовал доказательств её честности, проверял контакты, просил показывать каждую встречу с людьми.
– Я никогда не давала ему повода, – говорит Мария. – У меня на уме только дом, работа, дети. Я была техничкой в ДК, но бралась за любую работу: торты стряпала, стирку брала на дом. Получала около 30 тысяч. А у него пенсия всего 12 тысяч. Но эта дикая ревность... Когда мы ссорились, он меня никогда не бил. Но оскорблял и угрожал, что лишит меня родительских прав.
Почему она оставалась? Потому что некуда было идти. Потому что любила. Потому что верила, что всё образуется. И потому что, как и миллионы женщин по всей стране, она привыкла терпеть бытовое насилие, считая, что «всё не так плохо».
Точка невозврата
В декабре 2020 года у Марии начались сильные боли в желчном пузыре. Диагноз – камни. Лечение требовало экстренной операции. В местной больнице в Тикси сразу сказали: ей нужно в Якутск. В марте 2021 года её эвакуировали санавиацией в Республиканскую клиническую больницу. Операция была сложной, после которой ей оставили дренажную трубку. Врачи советовали остаться в Якутске, чтобы избежать осложнений.
Но Константин начал контролировать её ещё больше. Он требовал отчётов о каждом шаге, проверял контакты, следил за перепиской. Если телефон был занят – это вызывало ярость.
Его ревность переросла в настоящий больной страх потерять жену. А когда 14 апреля Мария попала в больницу с осложнением после операции, ситуация начала стремительно выходить из-под контроля.
«Твоих сыновей больше нет в живых»
Вечером 14 апреля, лёжа в больничной палате, Мария поняла: её муж теряет рассудок. Он разбудил детей, щипал их, заставил плакать, снял видео и отправил ей. Это стало сигналом тревоги.
Мария начала звонить всем, к кому могла дозвониться: в администрацию села, в управление опеки, в Центр семьи и детства, даже в местную больницу. Она просила забрать детей, временно поместить их в социальный центр. Написала заявление, сфотографировала и отправила.
Ей пообещали, что за ребятами пришлют вертолёт. Но Константин продолжал присылать видеозаписи, где дети были дома. По версии следствия, детей действительно забрали, но вместо центра – передали родственникам. Старшую девочку взяла двоюродная сестра Константина, а мальчиков – его мать. Возможно, свекровь не хотела оставаться одна с внуками, возможно, доверяла своему сыну. Как бы то ни было, дети оказались дома.
17 и 18 апреля Константин успокоился. Он даже прислал видео, где дети ели и играли. Но ночью его снова накрыло. Ревность, страх, чувство утраты контроля – всё это достигло своего пика. Рано утром 19 апреля он прислал финальное голосовое сообщение: «Больше ты меня никогда не увидишь».
Мария закричала, набирала всех возможных номеров. Ответа не было. Через несколько часов ей позвонили и сказали: «Твоих сыновей больше нет в живых».
Константин вошёл в комнату, где спали его сыновья, взял кухонный нож и несколько раз ударил каждого из них. Он не пытался скрыться. Только после того, как один из ударов разбудил его 23-летнюю сестру, та побежала к телефону и вызвала скорую помощь. Дети были доставлены в местную больницу. Но спасти их не удалось.
Почему никто не помог?
27 августа 2021 года Константин Попов был признан виновным в убийстве собственных детей. Ему назначили 19 лет лишения свободы. Приговор был суровым, но беспощадно запоздалым. «Откосить» не помогла даже справка.
Спустя почти полгода, в декабре 2021 года, главному специалисту управления опеки Веронике Федуловой также вынесли приговор – три года условно. Однако Мария считала, что ответственность должна быть коллективной. Все те, кто получил её звонки, все те, кто прочитал её заявления, все те, кто видел, как развивается ситуация, должны были действовать.
Апелляционная инстанция в марте 2022 года признала процесс в отношении соцработника несправедливым, указав на грубые нарушения процедуры. Дело было возвращено для повторного рассмотрения.
На одном из последних судебных заседаний, прошедших в феврале 2023 года, дело было прекращено в связи с деятельным раскаянием и примирением сторон. Федулова добровольно выплатила Марии компенсацию в размере 50 тысяч рублей.
Из архива "КП"-Красноярск. Автор: Елена Серебровская