5. «Дерсу Узала» (1975)
Единственный фильм Куросавы, снятый за пределами Японии (на «Мосфильме»), — экранизация записок Владимира Арсеньева о дружбе с нанайским охотником. Картина, получившая «Оскар» за лучший иностранный фильм, показала, как этнографическая точность сочетается с философской глубиной. Её поэтику уссурийской тайги позже цитировали Тарковский в «Сталкере» и Терренс Малик в «Новом свете». Фильм также доказал, что диалог культур возможен даже в разгар холодной войны.
4. «Три негодяя в скрытой крепости» (1958)
Приключенческая комедия о бегстве принцессы с двумя жадными крестьянами стала прообразом «Звёздных войн». Джордж Лукас открыто признавал, что динамика отношений между C-3PO и R2-D2 скопирована с героев Куросавы, а сцена с «силой» джедаев отсылает к мистическим мотивам фильма. Даже сцены битв в саге Лукаса строятся по принципам хореографии из «Трёх негодяев».
3. «Телохранитель» (1961)
Культовый сюжет о ронине, манипулирующем враждующими кланами, породил целый жанр. Серджо Леоне переснял фильм как «За пригоршню долларов» (1964), а Брюс Уиллис в «Герое-одиночке» (1996) почти дословно повторил сцены. Даже Никита Михалков использовал знаменитый эпизод с собакой, несущей отрубленную руку, в драме «12».
2. «Расёмон» (1950)
Фильм-прорыв, познакомивший Запад с японским кино. Техника «ненадёжного рассказчика», где четыре версии одного события противоречат друг другу, стала эталоном для триллеров и драм — от «Подозрительных лиц» до «Исчезнувшей». Тарковский в «Андрее Рублёве» воссоздал дождь из «Расёмона», чтобы подчеркнуть экзистенциальный диссонанс.
1. «Семь самураев» (1954)
Эпическая драма о защите деревни стала ДНК современных блокбастеров. Её структуру повторяли «Великолепная семёрка» (1960), «Звёздные войны: Новая надежда» (1977) и даже «Мстители» (2012). Динамичные групповые сцены боя, где каждый герой раскрывается через действие, повлияли на Спилберга («Спасти рядового Райана») и Джорджа Миллера («Безумный Макс: Дорога ярости»).