Почему многие медики многократно подумают, прежде чем подписать контракт на СВО или отправиться в командировку? Что не так в нормативно-правовой базе регистрации и оформления врачей в зоне СВО? Почему опытных специалистов высшей квалификации записывают в «медсёстры» и не платят им повышенные оклады? Как врачам не стать жертвами недочётов в нормах или специальных уловок от военных канцелярий?
У медиков при военных действиях – своя «передовая». И это не только ЛБС, с которой нужно эвакуировать раненного бойца для спасения его жизни. Это суровая операционная в полевом госпитале и операционная и реанимация получше в тыловой зоне. И патриотов среди врачей не меньше, чем среди тех парней, что идут защищать Родину.
Опытного хирурга зачисляют фельдшером.
Представьте ситуацию: вы – врач с десятилетним стажем, анестезиолог-реаниматолог, заведующий отделением, человек, который каждый день спасал жизни. Вы решаете помочь в зоне СВО. Приходите в военкомат, получаете повестку… а в документах вас записывают «медсестрой». Да, именно так. Не шутка, а реальность, с которой, например, столкнулся Андрей Фомин, врач из Читы. Его история – не уникальна (подробнее здесь). Она стала символом глубокого кризиса в системе.
Почему так происходит?
В 2000-х годах в большинстве медицинских ВУЗов отменили военные кафедры. Теперь врач-выпускник с дипломом не получает офицерского звания. В военном билет их теперь не записывают по ВУС как «врачи», их определяют как «фельдшеров».
И вот дипломированный специалист отправляется в зону боевых действий, но уже не как врач, а как "медсестра". Отсюда и зарплата не та, и звание не соответствует, и морально тяжело: медик проводит сложнейшие операции, а формально он «медсестра».
Отсюда же и другой перекос. Медиков заманивают в СВО финансовыми перспективами: якобы от 170 до 300 тысяч рублей в месяц, премии, путёвки, поддержка семьи. Но на деле всё оказывается иначе. Высококлассный специалист зачастую направляется не в полевой госпиталь (или в ближайший тыловой), а опять же в качестве медсестры его отправляют в первый эшелон – с риском для собственной жизни эвакуировать раненых с линии боевого соприкосновения (ЛБС). А это и минные поля, и огонь противника.
Или направляют не в госпитали, а в полевые группы, где они выполняют обязанности сортировщиков, а не хирургов.
Здесь нужно немного объяснить про уровни (эшелоны) медпомощи в зоне боевых действий.
Три уровня медицинской помощи на СВО.
Для зоны боевых действий разработана трёхуровневая система медицинской помощи, которая позволяет максимально эффективно спасать жизни.
Первый уровень – на передовой.
Медики работают в составе воинских частей. Оказывают первую помощь прямо на поле боя, останавливают кровотечения, накладывают жгуты и перевязки, эвакуируют раненых. Здесь чаще всего работают фельдшеры, младший медперсонал, санитары.
Второй уровень за второй линией.
Здесь располагаются медицинские отряды, которые поддерживают состояние раненых в процессе эвакуации. Это уже более подготовленные специалисты, способные оказать квалифицированную помощь.
Третий уровень – госпитали в тылу.
Здесь работают опытные врачи (хирурги, травматологи, анестезиологи, реаниматологи). Именно здесь проводятся сложные операции, лечение после минно-взрывных травм, восстановление жизненно важных функций. Это уже настоящий госпиталь с оборудованием, хоть и в экстремальных условиях.
Каждый этап требует своих специалистов, но часто врачи, которые должны быть на третьем уровне, оказываются на первом – только потому, что их формально записали не по специальности.
Но даже если врач сумел доказать свою квалификацию – и это подавно не фельдшер и не медсестра – нет гарантии обещанных зарплат в 200 - 300 тысяч рублей.
Контракты на 11 месяцев – лазейка, чтобы много не платить.
Такой грубый юридический трюк исполняют на местах недобросовестные военные начальники – контракты на 11 месяцев вместо полного года. Зачем это делается? Чтобы медики не могли получить статус участника СВО. Следовательно они лишаются права на компенсации, страхование жизни, социальные выплаты.
Об этой ситуации ранее рассказал один из депутатов Госдумы от Владимирской области. К нему обращались врачи из региона с жалобами, что получали всего 25–32 тысячи рублей, работая в экстремальных условиях. При этом контракты были намеренно составлены на 11 месяцев. То есть, формально они не считались участниками спецоперации (подробнее можно узнать здесь).
Тогда, благодаря вмешательству депутата и уполномоченного по правам человека Татьяны Москальковой, контракты этих медиков перезаключили сроком на год. Теперь врачи получают положенные им выплаты – от 30 до 100 тысяч рублей в месяц, в зависимости от должности и времени работы.
Как отстаивать свои права?
Если вы врач, уже находитесь на СВО или собираетесь ехать, важно знать, что делать для защиты своих прав.
Военный билет.
Если в нём указано по ВУС – «фельдшер» или «медсестра», то стоит ещё до отправки в зону СВО подтвердить свою классную квалификацию. Требовать этого нужно в военкомате, и при необходимости – в военной прокуратуре.
Говоря проще: если вы врач, то и назначение должно быть соответствующим. В противном случае вы имеете право написать рапорт или обратиться в вышестоящие инстанции.
Где искать помощь?
Если ваши права нарушают, не молчите. Можно:
- Обратиться в военную прокуратуру.
- Обратиться к уполномоченному по правам человека РФ.
- Написать обращение в Министерство обороны или напрямую президенту.
- Связаться с юристами, которые специализируются на военных делах. Здесь помните, что честный юрист работает на результат и не требует оплаты вперёд.
Не подписывайте контракт под давлением.
Если вы хотите помочь своим опытом на СВО, но не готовы уходить из своей клиники навсегда, попробуйте для начала командировки. По крайней мере, пока механизм краткосрочных направлений будет запущен официально.
По последнему соображению проблема уже обсуждается на самом высоком уровне.
Что предлагает государство?
Президент России заявил, что рассматривает возможность предоставления краткосрочных командировок вместо подписания долгосрочных контрактов для врачей, уезжающих на СВО. Речь о том, чтобы не связывать медиков обязательствами на годы, а позволить им помогать в зоне конфликта временно, без риска потерять рабочее место дома.
Ведь многие врачи соглашаются на контракт только потому, что не видят другой возможности. Им предлагают подписать договор на несколько лет, а потом сложно вернуться обратно в гражданскую практику. Подробнее об этом здесь.
Возникает вопрос не совсем по теме, но всё-таки.
Почему у нас для оперативного решения проблемы непременно нужно личное внимание (участие) Президента? А до этого чиновники в кабинетах и исполнители на местах рассчитывают на авось: «Главный» не видит – можно беспредельничать?..
Только, думается, что защита страны - не та "территория", где можно хитрить и даже жульничать.
Спасибо за прочтение. Подписывайтесь на канал.
И ещё. Много ответов на трудные вопросы вы сможете найти в ТГ-канале https://t.me/ne_voenniy_urist.