Вера стояла перед зеркалом, разглядывая свое отражение. Морщины, седые пряди, выбивающиеся из-под небрежно собранного пучка. Ей было шестьдесят два, она прожила жизнь полную радости, любви, а потом – оглушающей, всепоглощающей пустоты.
Она помнила себя молодой, цветущей, с косой до пояса и глазами, полными надежд. Тогда рядом был Миша, ее Мишенька, с которым они мечтали о большой семье, о доме, полном детского смеха. Мечты сбылись, но потом всё пошло крахом.
Первым ушел Миша. Инфаркт, внезапный и беспощадный, как удар молнии в ясный день. Вера тогда словно окаменела. Не плакала, не кричала, просто смотрела в одну точку, не веря, что его больше нет.
Потом, через пять лет, ушла дочка, Леночка. Автокатастрофа. Молодая, красивая, полная жизни. Вера помнила ее последний звонок: "Мам, я скоро приеду, привезу тебе твои любимые пирожные с малиной".
Сын, Андрей, уехал в другой город, женился, обзавелся семьей. Звонил редко, приезжал еще реже. Вера понимала, у него своя жизнь, свои заботы. Но от этого не становилось легче.
Она осталась одна в большом, опустевшем доме, где каждый уголок хранил воспоминания о тех, кого больше нет. Дом стал ее тюрьмой, а тишина – самым страшным врагом.
Был канун Рождества. Раньше в этот день в доме Веры всегда было шумно и весело. Наряжали елку, готовили угощения, пели песни. Сейчас же в доме царила звенящая тишина, нарушаемая лишь тиканьем старых часов.
Вера вздохнула и отвернулась от зеркала. Хватит себя жалеть. Сегодня праздник, и она не должна сидеть в четырех стенах, утопая в горе.
Она вспомнила о своей соседке, бабе Маше. Старушка тоже жила одна, пережила войну, похоронила мужа и детей. Они часто перекидывались парой слов во дворе, иногда Вера помогала ей с покупками.
"А что, если я пойду к ней?" – подумала Вера. "Вместе хоть как-то отметим праздник".
Вера достала из шкафа свою лучшую шаль, накинула ее на плечи и пошла на кухню. В холодильнике стояла коробка зефира в шоколаде – любимое лакомство бабы Маши. Она купила его специально для себя, но сейчас решила поделиться.
Постучав в дверь, Вера услышала шаги. Дверь приоткрылась, и в щель выглянула баба Маша. Ее лицо осветилось улыбкой.
– Верочка, это ты? Заходи, милая, заходи!
Вера вошла в маленькую, уютную квартирку. В комнате горела тусклая лампочка, на столе стояла маленькая, искусственная елочка, украшенная старыми, поблекшими игрушками.
– С Рождеством тебя, баба Маша, – сказала Вера, протягивая коробку с зефиром. – Это тебе.
– Ой, спасибо, Верочка, – обрадовалась старушка. – Не стоило, право, тратиться. Но я очень люблю зефир, ты знаешь.
Они сели за стол. Баба Маша заварила чай в стареньком чайнике, достала из буфета печенье.
– Ну, рассказывай, как ты? – спросила баба Маша, глядя на Веру внимательными, добрыми глазами.
Вера вздохнула.
– Да как... Опять одна. Вспоминаю всех... Мишу, Леночку... Андрюшка далеко.
Баба Маша помолчала, потом взяла Веру за руку.
– Знаю, милая, знаю, как это тяжело. Я тоже всех потеряла. Но знаешь, что я поняла? Жизнь продолжается. Нельзя зацикливаться на прошлом, иначе оно нас поглотит.
– Но как, баба Маша? Как жить, когда вокруг одна пустота?
– А ты посмотри вокруг, Верочка. Пустота? Да нет же! Есть солнце, есть небо, есть люди, которым нужна твоя помощь. Есть ты сама, наконец! Ты сильная женщина, Вера. Ты все переживешь.
Вера посмотрела на бабу Машу. В ее глазах, несмотря на прожитые годы и пережитые потери, горел огонек жизни.
– Ты права, баба Маша, – тихо сказала Вера. – Я должна жить. Ради них, ради себя.
Они долго сидели за столом, пили чай, вспоминали прошлое, говорили о настоящем. Баба Маша рассказывала о войне, о голоде, о том, как выживала в самые трудные времена. Вера рассказывала о своей любви к Мише, о радости материнства, о горе утраты.
– Знаешь, Верочка, – сказала баба Маша, – жизнь – это как лоскутное одеяло. Сшито из разных кусочков: радости, горя, любви, потерь. И каждый кусочек важен. Без одного кусочка не будет целого одеяла.
Вера задумалась над ее словами. Может быть, баба Маша права. Может быть, все, что с ней произошло, – это часть ее жизни, часть ее судьбы. И она должна принять это, чтобы двигаться дальше.
Поздно вечером Вера собралась домой.
– Спасибо тебе, баба Маша, – сказала она, обнимая старушку. – Мне стало легче.
– И тебе спасибо, Верочка. Приходи еще.
Вера вышла на улицу. Ночь была тихая, морозная. На небе ярко светили звезды. Вера посмотрела наверх и улыбнулась. Ей вдруг стало спокойно и легко на душе.
Она шла домой, и ей казалось, что в ее сердце зажегся маленький огонек. Огонек надежды, огонек веры, огонек жизни. Огонек, который она чуть было не погасила.
Она знала, что впереди еще много трудностей, много боли. Но она больше не боялась. Она знала, что не одна. У нее есть баба Маша, у нее есть воспоминания о тех, кого она любила, и у нее есть она сама. А этого достаточно, чтобы жить дальше.
Вера вошла в свой дом. Он больше не казался ей таким пустым и холодным. Она зажгла свечу на окне и села в кресло. В ее глазах отражался свет свечи, свет надежды, свет жизни.
Она знала, что это Рождество будет другим. Не таким, как раньше. Но это будет ее Рождество. Рождество, которое она встретит с открытым сердцем и с верой в будущее.