В октябре 1852 года фрегат «Паллада» снялся с якоря на Кронштадском рейде. Одну из кают занял секретарь экспедиции, писатель Иван Александрович Гончаров, до того момента служивший переводчиком в департаменте внешней торговли министерства финансов.
«...Вам хочется знать, как я вдруг из своей покойной комнаты, которую оставлял только в случае крайней надобности и всегда с сожалением, перешел на зыбкое лоно морей, как, избалованнейший из всех вас городскою жизнью, обычною суетой дня и мирным спокойствием ночи, я вдруг, в один день, в один час, должен был ниспровергнуть этот порядок и ринуться в беспорядок жизни моряка?» - так начинается книга «Фрегат «Паллада», дневник Гончарова о кругосветном путешествии русского военного корабля под командованием адмирала Путятина.
Однако, история о том, как на самом деле писатель попал моряки, в книгу не вошла, но рассказана самим писателем в письмах.
Из письма И.А. Гончарова к М.А. Языкову, лето 1852 года: «А знаете ли, что я было выдумал? Ни за что не угадаете! А всё нервы: к чему было они меня привели! Послушайте-ка: один из наших военных кораблей идёт вокруг света на два года. Аполлону Майкову предложили, не хочет ли он ехать в качестве секретаря этой экспедиции, причём сказано было, что между прочим нужен такой человек, который бы хорошо писал по-русски, литератор. Он отказался и передал мне... Вы удивились, что я мог решиться на токай дальний и опасный путь, - я, такой ленивый, избалованный! Кто меня знает, тот не удивится этой решимости. Внезапные перемены составляют мой характер...»
Из письма И.А. Гончарова родителям Аполлона Майкова, поздняя осень 1852 года, Портсмут (Англия): «... в Петербурге я погибал медленно и скучно: надо было изменить (жизнь) на что-нибудь худшее или лучшее — это всё равно, лишь бы изменить. Но при всём при том я не поехал бы ни за какие сокровища мира... Вы уж тут, я думаю, даже рассердитесь: что же это за бестолочь, скажете, - не поехал бы, а сам уехал! Да! Сознайтесь, что не понимаете, так сейчас скажу, отчего я уехал. Я просто пошутил. Ехать в самом деле — да ни за какие миллионы, у меня этого и в голове никогда не было. Вы, объявляя мне об этом месте (секретаря), прибавили со смехом: «Вот вам бы предложить». Мне захотелось показать Вам, что я бы принял предложение... Вы знаете, как всё случилось. Когда я просил Вас написать Аполлону, я думал, что Вы не напишете, что письмо нескоро дойдет, что Аполлон поленится приехать и опоздает, что у адмирала кто-нибудь уже найден, или что, увидевшись с ним, скажу, что не хочу. Но адмирал прежде моего «не хочу» уже доложил письмо, я — к графу (министру финансов), а тот давно подписал бумагу, я хотел спорить в департаменте, а тут друзья (ох эти мне друзья-друзья) выхлопотали мне командировку и деньги, так что, когда надо было отказаться, возможность пропала».
Путешествие Гончарова состоялось, правда не вокруг света, как предполагалось вначале, а вокруг Африки и Азии. Когда фрегат «Паллада» прибыл к дальневосточным берегам России, Иван Александрович сошёл с корабля и, по его словам, «сразу превратился из путешественника в проезжего» и через всю Сибирь заторопился домой. По возвращении вскоре ему удалось получить место цензора. Впоследствии Гончаров стал членом Совета по делам печати, а в 1867 году вышел на пенсию в генеральским чине действительного статского советника.
Пока Иван Гончаров находился в кругосветной командировке, его молодой друг Аполлон Майков, служивший до той поры библиотекарем в Румянцевском музеуме, был принят на должность цензора в комитет иностранной цензуры. На тот момент служба привлекала его больше, чем кругосветное путешествие. Однако в 1858 году он всё-таки совершил плавание в Испанию и Италию на борту корвета «Баян» и даже написал об этом поэтические очерки «Неаполитанский альбом».В тот же год, когда Гончаров вышел на пенсию, Майков был произведён в действительные статские советники, закончил же свою служебную карьеру в чине тайного советника, присвоенного ему императором Александром III в честь 50-летия литературной деятельности.
Всё-таки провидение было благосклонно к потомкам: вот уже полторы сотни лет книга очерков «Фрегат «Паллада» остается востребованной и интересной читателям. Сложись всё иначе, было бы несправедливо в память о кругосветном плавании русского корабля вместо гончаровского «Фрегата «Паллада» получить от Майкова что-то вроде «Неаполитанского альбома»...