Экстремальная замена. Приключенческая повесть. Часть 42.
Все части повести здесь
Не такой, конечно, я представляла свою первую свадьбу... Но... Это можно даже свадьбой и не считать, это фиктивный брак, а значит, радоваться нечему. Молча и тихо мы с Ратибором расписались в одном из ЗАГСов – том, в котором ему удалось так быстро решить вопрос с этой росписью. На мне был белый брючный костюм, на нем – белая же рубашка и джинсы. Конечно, у меня был и небольшой букет цветов. На машине мы поехали вдвоем, это было мое условие – никаких водителей, только сплетен потом среди сотрудников не хватало, и все.
После того, как все было завершено, Ратибор предложил мне отметить это «событие» в каком-нибудь кафе, но я отказалась, сославшись на то, что завтра тяжелый день, и мне хочется отдохнуть.
Часть 42
Сильные мира сего могут решить с помощью денег любой вопрос. Ну, или почти любой... А потому Ратибор довольно быстро договаривается о том, чтобы мы с ним расписались как раз накануне того дня, когда «Елизавета Ледовская» должна появиться перед обществом.
За все это время я получила самый настоящий нагоняй от своей подруги Лены – Лена считает, что я со своим этим безумным решением выйти замуж за Ратибора рою себе яму и лезу в самое пекло. Я не стала ей объяснять, зачем делаю это, потому что то, что касается моего замужества – это мои личные цели и планы, которые ну никак не связаны с поисками Лизы. Потому я не стала объяснять Лене, зачем мне это нужно, поставила ее перед фактом и попросила просто принять мое решение и не пилить меня, поскольку она должна поверить мне на слово – я знаю, что делаю, и быть замужем за Ратибором до определенного момента мне просто необходимо.
– Белка, только будь осторожна! – увещевала меня подруга – все это жуть, как не нравится мне, но ты упрямая ослица, а потому тебя не переубедишь.
Кроме того, не стала я объясняться и с Артемом, считая, что чем меньше народу знает о том, что мы с Ратибором поженились, тем лучше. Собственно, я вообще не обязана ни перед кем объясняться.
Самым главным для меня было то, что я уговорила Марка никому не открывать тайну Лизы Ледовской и дать мне спокойно сыграть ее роль. Вот вроде бы – умный человек, но так повернут на поиске этих документов, что не обратил внимания на одну небольшую деталь, которая мне сыграет в плюс, а он, в итоге, останется с кучей ненужных бумажек из какой-то клиники. Так ему и надо, потому что я-то знаю, какую цель преследует Марк – он делает это вовсе не из-за справедливости, не из-за исчезнувшей Елизаветы Ледовской, а только потому, что хочет насолить Ратибору. Ведь из-за него он потерял все... Хотя и не бедствует вовсе, но самомнение из-за этого упало в ноль, а эго возросло до невероятных размеров. Потому и попытался взять надо мной управление, подчинить себе и заставить на себя работать. Только вот – облом по всем статьям, а сейчас ему важно, чтобы я поскорее добралась до тех бумаг. Но – вот незадача - я же даже не обговорила с ним то, в каком виде передам ему эти бумаги... Для него это будет хорошим уроком.
Все это время я примерно училась быть Елизаветой Ледовской, до последней закорючки изучала ее почерк, старалась ходить и говорить, как она, одеваться и причесываться, как она, и в конце концов, под конец этой самой «учебы», глядя на себя в зеркало, сходила с ума – я ли это? Или теперь уже легкомысленную Белку сменила строгая и энергичная Лиза Ледовская?
Ираида Всеволодовна все это время по-прежнему воспринимала меня в штыки. Несколько раз я слышала, как она говорит Ратибору:
– Сынок, эта девчонка тебя погубит! Ты совершаешь необдуманные поступки, Ратибор! Остановись, пока еще есть время!
На что ее сын всякий раз хмурился и заявлял:
– Мама, прекрати! Я предложил ей такую сумму, от которой отказывается только дурак! За эти деньги она будет делать все, что я ей скажу!
– Ты ее недооцениваешь, Ратибор!
– Мама, все в этом мире продается и покупается...
Ираида Всеволодовна права только в одном – Ратибор меня недооценивает... Насчет все продается и покупается – я не буду развенчивать этот высказанный им миф... В конце концов, небольшой аванс от этой суммы я уже получила, и все накопленные мной средства позволят мне поехать в Гуамку, да еще и останется добрая часть. Ратибор крайне щедр, когда дело касается его безопасности и безопасности накопленного им состояния.
Ребекку все эти дни я вижу редко – такое ощущение, что она просто перестала интересоваться тем, что происходит внутри семьи, все это для нее неважно и хочется ей только одного – держаться подальше от всего этого. Иногда ее не бывает по несколько дней, но когда она возвращается, мне начинает казаться, что она постепенно увеличивает в своей жизни дозу спиртного – ее лицо покрывается сеточкой красных сосудиков, в глазах – полное безразличие, и она все больше напоминает мне ощипанную курицу. Мне даже жаль ее в чем-то – такое ощущение, что человек смысл жизни потерял.
С Сашкой мы стали еще более дружны, а вот Кира ведет себя настороженно, хотя Ратибор и провел с ней «инструктаж» относительно меня.
Также за это время Лена выясняет для меня с точностью до самой мельчайшей детали, каким образом происходит вскрытие банковской ячейки. Отлично! Продумываю все нюансы, решая, что с собой мне нужно будет взять некую сумму денег.
Кроме того, все упрощается еще и тем, что я могу свободно выходить из дома. Но на людях в этот период я стараюсь появляться реже – в основном встречаюсь с Леной, и то у меня дома, куда периодически приезжаю полить цветы и посмотреть, все ли в порядке. Правда, остаться уж совсем в одиночестве не получается – со мной постоянно ездит кто-то из водителей, Артем или Стас. Вероятно, это указание Ратибора, а вот чего он боится в моем случае – ясно не совсем. То ли того, что я что-то придумаю, то ли того, что убегу с выплаченным мне авансом.
Мое везение подкрепляется еще и тем, что родители, улетевшие на отдых в другую страну, в один из дней заявляют мне, что хотят продлить отпуск еще на неделю. Хоть мы и созваниваемся каждый день, и я очень соскучилась, эта новость радует меня – без них решить все вопросы с этим делом мне будет проще.
Не знаю, как Ратибор убедил тех, кто видел меня в качестве Изабеллы, но видимо, ему это удалось, потому что он совершенно не переживает по этому поводу.
Итак, я стала максимально похожа на Елизавету Ледовскую. Не видно даже разницы в возрасте, потому что Лиза, будучи старше меня, выглядела моложе своих лет. В то утро Ратибор, тщательно проверив меня, сказал:
– Ну что, ты готова! Сегодня расписываемся, а завтра Елизавета Ледовская выходит в люди!
Для пущей убедительности и с целью создания «шумихи» я прошу Лену разместить в интернете на сайте их издания небольшой пост о возвращении Ледовской. Желательно сделать это часов в семь утра завтрашнего дня. Вздохнув, Лена соглашается, несмотря на то, что она совсем меня не поддерживает в моих действиях, но я знаю, что в таком деле могу на нее положиться.
Не такой, конечно, я представляла свою первую свадьбу... Но... Это можно даже свадьбой и не считать, это фиктивный брак, а значит, радоваться нечему. Молча и тихо мы с Ратибором расписались в одном из ЗАГСов – том, в котором ему удалось так быстро решить вопрос с этой росписью. На мне был белый брючный костюм, на нем – белая же рубашка и джинсы. Конечно, у меня был и небольшой букет цветов. На машине мы поехали вдвоем, это было мое условие – никаких водителей, только сплетен потом среди сотрудников не хватало, и все.
После того, как все было завершено, Ратибор предложил мне отметить это «событие» в каком-нибудь кафе, но я отказалась, сославшись на то, что завтра тяжелый день, и мне хочется отдохнуть.
Утром план был такой – еще в сумерках водитель увезет нас с Ратибором в какое-нибудь тихое местечко, например, в ту самую квартиру, где они с Лизой когда-то жили. О квартире этой не знают ни журналисты, ни общественность. Там мы пробудем часов до восьми утра, а потом поедем домой, по задумке Ратибора те, с кем он предварительно договорился, должны будут направить туда журналистов. Все шло так, как и должно было идти, что немало радовало меня. Мандраж начался тогда, когда мы подъехали к дому, и я увидела приближающихся к машине людей. Журналистов было действительно много, – еще и Лена постаралась – а потому сначала я перепугалась, стало казаться, что не справлюсь с ролью Лизы. Ратибор предупредительно открыл мне дверь, и я подала ему руку. Вокруг все стихло, слышны были лишь тихие звуки фотоаппаратов. А потом вдруг начался массовый бесконечный галдеж – каждый из этих папарацци считал своим долгом подсунуть мне к лицу свой микрофон, со всех сторон сыпались вопросы:
– Елизавета Игоревна, почему вы решили вернуться?
– Ратибор Львович, как вы решились на то, чтобы простить вашу жену?
– Елизавета, скажите, как вы жили в Лондоне? Вы были замужем официально?
– Ратибор Львович, мы правильно понимаем, что вы намерены снова расписаться со своей бывшей, пока, женой?
– Послушайте, послушайте! – Ратибор поднял кверху руки – Елизавета Игоревна обязательно ответит на все ваши вопросы, но чуть позже. Сейчас она очень устала с дороги, и хотела бы отдохнуть.
В течение часа журналисты терлись возле дома, пока Ратибор не приказал своей охране отобрать папарацци и журналюг из небольших изданий, и пригласить их в гостиную. Мы с ним сидели рядом на одном из диванов, он держал меня за руку, и я чувствовала его прохладные от волнения пальцы. Я понимала, что маленькую победу я уже одержала – никто из журналистов не заметил подлога, я ассоциируюсь у них с Елизаветой Ледовской, а значит, все прошло, как нельзя лучше.
Приглашенные присели напротив нас, чтобы взять небольшое интервью. Я сидела, выпрямив спину, смотрела на них и видела, как они смущаются под моим взглядом.
– Елизавета Игоревна – начал один из них – все в городе несомненно очень рады, что вы вернулись к мужу, скажите, как вы решились на это? Ведь... все мы знаем ситуацию, при которой вы оставили ребенка и Ратибора Львовича...
– Я поняла, что ошиблась – начинаю с легкой улыбкой – ведь... ошибаются все, в том числе, и безупречная Елизавета Ледовская, не так ли?! У меня нет никого дороже мужа и ребенка, потому я решила во чтобы то ни стало снова быть рядом с ними. Для этого я провела огромную работу над собой, ведь мне нужно было добиться прощения у своего супруга и дочери. Мой муж – святой, потому что довольно быстро простил меня. Теперь я рассчитываю на то, что мы всегда будем вместе – он, я и наша дочь.
Ратибор пожимает мою ладонь, и я понимаю, что говорю все правильно.
– Ратибор Львович, а что скажете на это вы? Обычно люди вашего круга редко прощают...
Уголки губ Ратибора приподнимаются.
– Вы правы. Но я в первую очередь думал о том, что вероятно, я тоже частично виноват, что жена ушла к другому человеку. Вы же понимаете, что в разрыве отношений всегда виноваты двое. Значит, было недостаточно любви и внимания. И я простил жену ради нашей дочери – никто не заменит ребенку мать, чтобы и кто там не говорил другое. И потом, должен признать, что я все-таки люблю Лизу... И не переставал ее любить даже после всего этого.
Пока он говорит эти слова, я думаю о том, каких же больших трудов ему, вероятно, стоило убедить Екатерину в том, что им просто необходим этот фарс, эта комедия... И при всем при том, Екатерина эта еще даже не знает о том, что Ратибор и я, Изабелла, поженились. И если она узнает... Ратибору несдобровать, да и мне, пожалуй, тоже...
Дальше на вопросы журналистов отвечает, в основном, Ратибор, я же способна только на то, чтобы краем уха слушать и сжимать его руку.
– Ну, а какие планы на будущее у вашей семьи? – спрашивает у меня один из журналистов, и я сбрасываю так некстати напавшее на меня оцепенение.
– Планы – беру себя в руки неимоверным усилием и возвращаюсь в реальность – работать на благо общества (три раза ха-ха – если бы они только знали Лиз! Она всегда пеклась только о собственном благосостоянии и комфорте), растить Арину и... заниматься семьей. Наверное, Ратибор будет совсем не против, если у нас появится еще ребенок, правда? (господи, если бы я тогда знала, насколько близка к истине!) – смотрю в глаза Ратибору – но это позже... А сейчас... Сейчас нам надо поработать над отношениями и привыкнуть к тому, что мы снова вместе.
Как же меня вымотало это интервью! Когда мы уходим в комнату, а журналисты расходятся, Ратибор говорит мне:
– А ты молодец! Держалась точь-в-точь, как Лиза! Но вот с планами на будущее... немного перебор.
– А что ты будешь делать дальше, когда содержимое ячейки будет у тебя? Снова «отправишь» Лизу в Лондон? Впрочем, это будет уже не мое дело.
– Что-нибудь придумаю! – он довольно откидывается на подголовник, а я, глядя на него, понимаю, что вот сейчас, сию минуту, вижу его настоящее, но очень неприглядное, лицо.
В банк мы решаем поехать через три дня – пусть улягутся страсти по возвращению Лизы. Я, как могу, стараюсь успокоить себя, и мне это, кажется, удается. И вот настает час Х. На двух машинах мы едем в банк, останавливаемся напротив входа, и, окруженные охраной, входим в просторный холл. Навстречу нам уже спешит сотрудник – гладко причесанный, хорошо одетый, с натянутой дежурной улыбкой на губах.
– Елизавета Игоревна! – целует мне руку – мы подготовились к вашему визиту! Все это не займет много времени!
Проходим к одной из стоек банка, мне дают на подпись несколько документов. Стараясь сделать так, чтобы рука не дрожала от напряжения, размашисто расписываюсь и, скосив глаза, вижу, как удовлетворенно улыбается Ратибор. Значит, все в порядке.
Затем мы идем в одно из внутренних помещений, где я снова предъявляю паспорт, который накануне дал мне Ратибор, и карточку для открытия ячейки, попавшую ко мне тоже от него. А уж как она оказалась у него... Впрочем, вполне возможно, что также, как и паспорт и ничего сложного в этом нет. Теперь я понимаю, почему Ратибор так долго искал тот банк, в котором у Лизы была ячейка – на карточке только штрих-код и набор букв и цифр, но нет даже названия банка.
Когда сотрудник уже готов провести нас в помещение, где будет вскрыта ячейка, я останавливаюсь и, обращаясь к нему, говорю:
– Насколько я знаю, согласно правилам банка, я имею право одна пройти в хранилище и вскрыть ячейку без присутствия третьих лиц? Так ли это?
– Все верно, Елизавета Игоревна! – подтверждает сотрудник банка, с подозрением глядя на меня.
– Тогда я хотела бы сделать это только в вашем присутствии, без супруга!
Продолжение здесь
Спасибо за то, что Вы рядом со мной и моими героями! Остаюсь всегда Ваша. Муза на Парнасе.
Все текстовые (и не только), материалы, являются собственностью владельца канала «Муза на Парнасе. Интересные истории». Копирование и распространение материалов, а также любое их использование без разрешения автора запрещено. Также запрещено и коммерческое использование данных материалов. Авторские права на все произведения подтверждены платформой проза.ру.