Человек живет на земле только один раз, а потом уходит. И лишь молва о нем, о его делах остается в памяти потомков. О добрых и смелых – добрая. О злых и неверных – какую заслужили. В народе сложено много сказаний о людях, живших до нас в этих краях, и сказания те справедливы, как сама правда.
Легенды о горе Кольцо.
Легенда повествует о храбром герое нартского эпоса, Арафе, чья жизнь протекала у подножия горы. Он был окружен семьей: любящей супругой, сыном и верным конем. Однажды ночью спокойствие Арафа было нарушено подземными толчками – на его земли вторглись злые великаны-джинны.
Тогда конь обратился к хозяину человеческим голосом, говоря: "Победить врагов можно, лишь укрепив дух. Для этого необходимо совершить прыжок через расселину в Кольцо-горе на коне, избежав ошибок, и отбросив все мысли о доме и родных".
Араф оседлал преданного скакуна, и они помчались к горе. Первая попытка оказалась неудачной – конь оступился. "Твои мысли о жене мешают, – упрекнул конь, – нужно сосредоточиться на победе".
Во время второго прыжка Араф коснулся скалы своим оружием. "Думы о сыне отвлекают, – произнес конь. – Только стремление к победе спасет тебя и твою семью".
В третий раз Араф и его конь успешно перепрыгнули пропасть в скале, преодолев испытание. Битва с джиннами-великанами была долгой и тяжелой. Враги были побеждены, но и Араф сильно ослаб, потеряв много крови и сознание. Верный конь подхватил героя и отнес его к нарзанному источнику, дарящему силу нартам.
Воина опустили в целебную воду. Раны зажили, жажда была утолена, и к герою вернулись силы. С тех пор бытует поверье: каждый, кто с чистыми помыслами и открытым сердцем пройдет сквозь Кольцо-гору и испьет воды из источника, обретет силу духа и тела.
Еще одна старинная легенда связывает гору Кольцо с трогательной историей любви. Давным-давно, в этих краях правил могущественный, но суровый князь, у которого была дочь необыкновенной красоты. Он мечтал о богатом и знатном женихе для нее, но судьба распорядилась иначе. Однажды, во время прогулки, девушка встретила скромного пастуха и между ними вспыхнула искренняя любовь.
Узнав об этом, князь решил воспрепятствовать неравному браку. Он объявил, что выдаст дочь только за того, кто пройдет три испытания: победит в поединке, выиграет конные скачки и представит самое удивительное обручальное кольцо. Влюбленный пастух принял вызов и с успехом преодолел первые два этапа. Однако князь надеялся на свою победу, зная о бедности юноши.
В день решающего состязания женихи предстали перед князем. Первый показал золотое кольцо, второй – еще более роскошное, с бриллиантом, напоминающим заснеженные вершины Эльбруса. Пастух же пришел без кольца, но с луком и стрелой. Он натянул тетиву и выстрелил в скалу, пробив в ней огромную дыру.
Сквозь это "кольцо" князь увидел небеса, Эльбрус и алый закат. "Вот кольцо для твоей дочери! – воскликнул пастух. – Моя любовь к ней так же бескрайна и прекрасна". Пастуха признали победителем, и вскоре состоялась свадьба.
Другая легенда гласит, что гора Кольцо – это обручальное кольцо, которое когда-то сняла с пальца прекрасная Машук. Коварный князь Эльбрус обманом надел ей это кольцо. В трагической развязке князь и его сын Бештау погибли в битве и превратились в горы. А кольцо, сорванное с руки, стало горной вершиной.
Реальные события переплелись с красивыми и полными очарования легендами. И сегодня люди верят в исполнение мечты, если задержаться под аркой «кольца». Целебный источник нарзана продолжает бить из скалы рядом с Кольцо-горой.
Закаты здесь необычайно прекрасны, не зря Лермонтов писал о них в своем произведении «Герой нашего времени», подчеркивая, что солнце словно прощается с землей, просвечивая сквозь отверстие в скале.
Медовые водопады.
Легенд о Медовых водопадах также несколько...
В далекие времена, когда Кавказские горы только начинали свою жизнь, произошли удивительные события. Ледники раскололись, и на свет появились кристально чистые источники. Эти потоки направились в низины, оживляя травяной покров. Склоны гор покрылись изумрудной зеленью, а цветы распустились, наполняя воздух сладким благоуханием.
В окрестностях произрастало множество медоносных растений, и, как гласит предание, столетия назад в скальных расселинах обитали целые колонии диких пчел. Они кружились над рекой, собирая нектар и производя такое количество меда, что не успевали его использовать. Излишки меда накапливались и затвердевали.
Весной таяние снегов смывало пчелиные соты вглубь горных речных расщелин. Пчелиный мед также стекал вниз по склонам, придавая воде неповторимый вкус. Купальщики ощущали липкость на коже.
Затем горные реки взревели, подняли бунт и устремились бурным потоком в ущелье, где находились гнезда диких пчел. Ароматный горный мед растворился в водных струях, и с обрыва низверглись благоухающие потоки. С тех пор, как рассказывают местные жители, водопад и получил название Медовый.
Сегодня пчелы покинули эти места, не пережив одну из суровых зим. Однако водопады сохранили свое имя и продолжают привлекать путешественников.
Существует иное предание, связывающее имя местности с "медовой" растительностью, обильно произрастающей здесь. Пышные заросли этого растения, отличающегося сладковатым ароматом и привкусом, являются характерной чертой ландшафта. Эта трава, растущая на склонах ущелья, где низвергаются водопады, известна своими целебными качествами. В прошлом она даже служила альтернативой сахару для местных жителей.
Согласно другой легенде, однажды владыка огромного государства повелел своим подданным: "Немедленно отыщите мне земной рай!". И слуги государя отправились в странствия по свету в поисках чудесного места. Они пересекли степи, леса, топи, долины, взбирались на горы, переправлялись через реки… Когда они почти отчаялись, внезапно перед их взором возникло речное ущелье, украшенное множеством водопадов. И они осознали, что нашли истинный земной рай!
В скалах на берегу реки обитали дикие пчелы. Со временем дожди размывали их соты, и сладкий мёд струйками стекал по камням. Пораженные красотой этого места, слуги монарха нарекли его "Медовыми водопадами".
Существует предание, касающееся зарождения новой семьи. В прошлом, новоиспеченные супруги искали здесь уединения для проведения "медового месяца" сразу после свадебной церемонии. Говорили, что окружающие виды настолько воодушевляли их, что чувства разгорались с новой силой.
В наши дни эта традиция трансформировалась, однако многие пары все еще стремятся посетить это место, поскольку с ним связано множество верований и предзнаменований для будущей семейной жизни.
Замок Коварства и любви.
По-факту легенда одна, очень красивая, но с разными финалами повествующими про любовь и конечно коварство...
Ныне гора густо поросла зеленью, скрывая былое величие и множество секретов. Прежде, присмотревшись, можно было увидеть в очертаниях скалы подобие старинной крепости с зубчатыми вершинами, узкими бойницами, и крутой каменной лестницей, уходящей ввысь.
Когда-то здесь возвышался замок горского владетеля Касая, чье богатство превосходило всех от Эльбруса до Казбека. Он жил в селении у подножия Бештау, и сотни подданных трудились на него. Его жилище было наполнено ценными вещами, дорогим оружием, коврами и изысканными тканями, привезенными издалека. Стада его коней были так велики, что табунщики гнали их целую неделю!
Князь рано потерял супругу и жил отшельником. Обитатели аула боялись его, зная жестокий нрав господина. Втайне перешептывались о юной жене Касая, угасшей в княжеском доме без любви и ласки, оставив после себя дочь Дауту. О пастухе, которого князь замучил до смерти за теленка, убитого волком. О сироте Али Конове, которого взял на воспитание старый табунщик Тембот и полюбил как сына. Угрюм и неприветлив был Касай, на его каменном лице никогда не появлялась улыбка. Никто не знал, что у него на уме. Возможно, его мучили запоздалые сожаления об ушедшей жене. Он избегал соседей и не принимал гостей. Сухой, высокий, с длинным крючковатым носом, Касай напоминал коршуна, готового напасть на беззащитную жертву. Его серые, тусклые глаза, как хмурое зимнее небо, смотрели на людей холодно и надменно. И внезапно в этот мрачный дом пришла радость. Даута выросла и согрела душу стареющего князя. Словно нежный цветок распустился в темном ущелье, куда не проникает солнце. Теперь Касай жил только ради дочери, ради нее копил и приумножал свои сокровища.
Даута расцветала, превращаясь в юную девушку, и вскоре весть о её очаровании разнеслась по всей округе. Изящная и высокая, подобно тополю, с царственной осанкой и нежным румянцем, она напоминала величественную орлицу. Её походка была такой же грациозной, как у этой птицы. Лишь глаза Дауты, унаследованные от отца, были серыми, лишёнными искры и смотрели на окружающих с ледяным презрением. Её красота не дарила тепла. Она была подобна снегу на горных вершинах: ослепительно сверкающему и прекрасному, но абсолютно холодному. Даута привыкла к тому, что в доме её желания исполнялись мгновенно, привыкла повелевать. За малейшие проступки она расправлялась со слугами с той же беспощадностью, что и её отец. И люди, покачивая головами, шептали: «Видно, вместо сердца у юной госпожи – осколок льда».
Тем временем, в доме старого табунщика рос молодой джигит. Тембот гордился своим приёмным сыном и души в нём не чаял. И было чем гордиться! Али Конов выделялся среди юношей аула своей статью и силой. Никто не мог так умело заарканить лошадь, вскочить на самого буйного скакуна и укротить его за считанные дни так, что на него можно было посадить даже ребёнка. А когда молодежь собиралась на состязания, Али Конов всегда был в числе лучших. Он сбивал птиц на лету, метким выстрелом снимал папахи с товарищей, доставал серебряную монету с земли на полном скаку. По горным склонам он взбирался с ловкостью горного козла.
Несмотря на юный возраст, он не раз доказывал свою доблесть в битвах, его клинок был обагрен вражеской кровью, и он был храбр, как истинный горец. Однако, джигит никогда не проявлял жестокость без причины и всегда готов был прийти на помощь женщине, ребенку, пожилому человеку, поддержать товарища. Али Конов был всеобщим любимцем в ауле, и многие девушки обращали на него внимание. Но сердце Али было занято лишь одной Даутой. Часто его лицо омрачалось грустью: как мог он, простой табунщик, надеяться на брак с княжеской дочерью! Старый Тембот понимал чувства сына и переживал за него. Однажды, в день байрама, Касай решил устроить большой праздник, чтобы развлечь свою дочь. Гости прибыли со всех окрестностей — из Чегема, Малки, Баксана, из Тебердинской долины. Поле за аулом расцвело яркими женскими нарядами и мужскими черкесками разных цветов, словно усеянное маками и васильками.
Касай высоко ценил Тембота и Али как лучших табунщиков и распорядился подарить Али к празднику черкеску из тонкой ткани, шапку из бухарского каракуля, мягкие сапоги и кинжал в серебряной оправе. В княжеском облачении Али был самым красивым и заметным на празднике. Девушки не сводили с него глаз, а сыновья знатных князей хмурились от досады. По давней традиции адыгских племен на празднике не было различий между господами и слугами – все были равны. Столы ломились от изобилия угощений, а махсыма (хмельной напиток из проса) лилась рекой. Затем начались скачки. Али Конов был великолепен! Стрелой несясь на своем гнедом коне, он с легкостью перебрасывал свое сильное тело через коня то в одну, то в другую сторону, демонстрируя сложные приемы джигитовки. На полном скаку, свесившись с седла, он зубами выхватывал кинжал, воткнутый в землю по самую рукоять. Сердце Дауты тревожно забилось, а щеки княжны вспыхнули ярче обычного. Ей хотелось, чтобы юноша обратил на нее внимание и выделил среди других. И вот все встали в круг, зазвучала шичепшина (род скрипки). Начался танец. Даута ждала. Али Конов взмахнул рукавами своей черкески и двинулся вдоль круга, быстро перебирая ногами. Наконец он остановился напротив Дауты и пригласил ее на танец. Подобно прекрасной птице, Даута плавно скользила в танце, с опущенными ресницами и сомкнутыми губами, как того требовал обычай. Юноша следовал за ней то догоняя, то пропуская вперед. И не было пары красивее их в кругу.
С этого момента Али и Даута начали встречаться втайне. Деревья на вершинах гор пожелтели, а затем и вовсе сбросили листву. Бештау сердито кутался в серые туманы, и с неба падали колючие снежинки, а влюбленные продолжали встречаться каждый вечер за аулом, где их никто не мог увидеть.
– Что же нам делать, Даута? – с отчаянием шептал Али. — Князь Касай никогда не согласится отдать тебя за меня, бедного. Давай убежим.
Княжна посмотрела на молодого человека своими серыми глазами, в которых плескался холод, словно в горных снегах: "Али, это не для меня. Посмотри, как нежны мои руки, как бархатиста кожа. Я не переживу тягот долгого пути. Лучше я уговорю отца выдать меня за тебя."
"Нет, – ответил джигит, – князь не позволит себе породниться с бедняком. Я знаю лишь одно: я не вынесу разлуки с тобой."
Весеннее солнце согрело землю, и луга покрылись ромашками. Князь приказал пастухам угнать коней в ущелье, а вскоре и сам прибыл туда с дочерью и поселился в своем замке.
Каждый вечер Али Конов тайно пробирался по крутым каменным ступеням, и только луна и быстрая река, бегущая внизу, видели их нежные объятия и слышали шепот любви. Но однажды в ущелье пригнал свои стада Зулкарней, сын влиятельного князя из Тебердинской долины. Зулкарней никогда не заходил так далеко, но он слышал о красоте Дауты и решил посвататься. Зулкарней прибыл с многочисленной свитой и разбил лагерь неподалеку от замка Касая, вскоре он нанес визит князю. Зулкарней был статен и красив, и пришелся девушке по душе. Разве мог сравниться с ним бедный пастух с грубыми руками, в простой одежде, пропахшей лошадьми. Даута больше не проводила вечера с Али. Она лишь ненадолго забегала к нему и спешила обратно в замок, говоря, что отец ждет.
Сватовство Зулкарнея состоялось, и предложение было принято. Даута была счастлива. Но как сказать Али о предательстве? Наступил вечер. Солнце скрылось за вершинами гор, и небо засияло звездами. Все спали: и люди, и животные. Только река шумела внизу, а Али Конов с тревогой ждал у замка княжну. Наконец, появилась Даута. Али взял ее за руку, и они сели над обрывом. "Даута, ты изменилась. Разлюбила?" – спросил Али с грустью. "Я пришла с плохой новостью. Зулкарней просит моей руки, и отец согласился. Но я люблю тебя, Али, и не могу расстаться. Бежать бесполезно – отец нас найдет. Тебя убьет, а меня отдаст Зулкарнею. Давай лучше бросимся вниз и умрем вместе." Так говорила коварная княжна, прижимаясь к юноше. Али поверил ей и смотрел вниз на реку. Он не был трусом, но не хотел бессмысленной смерти. Как быть, чтобы остаться с любимой? Княжна решила осуществить свой план. Она обняла Али и поцеловала его, говоря: "Умрем же вместе!" А когда Али обнял ее в ответ, Даута выхватила кинжал и вонзила его в грудь юноши. Али успел лишь вскрикнуть и упал замертво. Чтобы скрыть следы преступления, Даута столкнула тело в пропасть и спокойно пошла в замок. Не зря говорили, что вместо сердца у дочери Касая – кусок льда.
Утром Касай с дочерью уехали в аул готовиться к свадьбе, следом отправился и Зулкарней. Старый Тембот решил, что Али ушел со стадом на дальние пастбища. Но стада вернулись, а сына не было. Встревоженные пастухи стали искать товарища. Наконец, они спустились в пропасть и увидели тело Али, разбитое о камни. Рана в груди открыла им правду. Они положили тело на бурку и отнесли Темботу. От горя старик ослеп. Ощупывая лицо сына, он повторял: "Вставай, сын! Поедем в горы." Но Али не вставал. Помутился разум старика, и он вскричал, простирая руки к замку: "Будь проклято это место! Пусть не знают они ни покоя, ни счастья!" И пошел снег. Он шел три дня и три ночи. Ударил мороз, поднялась метель. Люди пытались спасти табуны, но кони тонули в сугробах и замерзали. В живых почти никого не осталось. Касай, отпраздновав свадьбу дочери, пребывал в довольстве. Слуги доложили ему о беде.
Князь пришел в ярость и закричал: "Всех убью!" Тогда Тембот сказал: "Это судьба отомстила тебе за Али Конова. Где твоя дочь? Пусть ответит, зачем убила моего сына?" Касай ударил старика плетью, и тот упал замертво. Толпа возмутилась. Люди двинулись на князя. Касай понял, что ему конец, и заговорил дрожащим голосом: "Я нечаянно убил его. Не трогайте меня, я все отдам." Но гнев народа было не остановить. Они казнили мучителя. Дом его сожгли, а прах развеяли по ветру. Али и Тембота похоронили в одной могиле, а люди разбрелись кто куда. Брошенный аул пришел в запустение. А в долине Теберды началась эпидемия. Зулкарней и Даута умерли в муках. Так сбылось проклятье Тембота. Об этом поведала легенда, рожденная в ущелье Али Конова.
Альтернативный финал представляет собой картину, где Али, бросаясь в бездну, восклицает: "Я буду ждать тебя!". Даута, объятая ужасом перед пропастью, не решается последовать за ним. Она выходит замуж, но брак лишен счастья из-за отсутствия любви. Спустя год Даута умирает. Отец, узнав о ее кончине, впадает в безутешное горе и каменеет, превращаясь в неприступную скалу. Ручей, протекающий под горой, где погиб Али, становится полноводной рекой, названной в его честь Аликоновкой.
Третий вариант развития событий менее трагичен: Даута просто наблюдает за прыжком Али, не решаясь на самоубийство. Впоследствии она добровольно выходит замуж.
И, наконец, самый романтичный исход истории: Али и Даута совершают прыжок вместе, а князь Касай, не в силах пережить потерю жены и дочери, превращается в каменную глыбу, навечно застыв в своем горе.
И в заключении, стихотворение которое описывает всю историю.
Где АлиКоновка играя,
шумит, врезаясь в берега.
Легенду солнечного края
мне ветер нашептал с утра.
О замке том, чьё очертанье
средь гор виднеется вдали,
Поверий много и преданий
о злом коварстве и любви…
Когда-то жил князь Касай,
был знатен, очень был богат,
С жестоким сердцем, возмущённым
всяк перед ним был виноват.
Любил лишь дочь свою родную,
Ту, что цветком средь диких скал
Росла. Лелеял молодую,
Душой к желаньям проникал.
Прелестна нежная ДаУта,
Глаза лучатся бирюзой.
Как цвет мечтаний – незабудка,
Той первозданной красотой.
Как будто небо в них однажды
Упало в отраженье глаз.
В селе в неё влюблялся каждый,
Кто увидал её хоть раз.
Жила в богатстве, только роскошь
Была не очень ей важна.
Всё скромно и вокруг неброско,
Хоть с юных лет была княжна.
Отец в любви берёг от сглаза,
И взаперти держал без зла.
ДаУта в детских играх знала
Лишь мальчугана, с кем росла.
Пастух простой, наёмник князя.
Шло время – дети подросли,
И превратились в стройных вязей,
Красивы, как с картин сошли.
Но вот весна в их жизнь прокралась,
И новый мир был обрамлён.
Как в жизни, право, надо мало
Тому, кто беден, но влюблён!
Искра в сердечки пробежала,
От страсти запылал костёр.
Им мир теперь казался малым,
В нём каждый был обожествлён.
И в унисон сердца стучали,
В них клятва: «Вместе! До конца!»
О, юность! Если б только знали,
Жених другой есть у отца.
Однажды князь призвал Дауту,
Заговорил о женихе.
В ответ, услышав, в ту ж минуту:
«Забудь навек о пастухе!
Ты, дочь, с рожденья благородна,
Богата ты, ты дочь – княжна!
Пастух?! Да, что за сумасбродство!
Другому будешь отдана!
Ну а пока, суд, честь да дело,
Сиди-ка дома до сватов.
И принимайся дева смело,
Готовиться!», - мой сказ таков.
Вот выдувают зычно губы
Звук в переливах кружевных.
У стен дворца запели трубы,
Приехал свататься жених.
И весть об этом в одночасье
Неслась по саклям и домам.
Узнав об этом, стал несчастным,
Наш молодой пастух-чабан.
Бледна Даута, слышно звуки,
Шумит у скал в реке вода.
«Смерть лучше горестной разлуки!
Умрём же вместе! Навсегда!»
Они сказали это хором,
Над пропастью провозглася.
Им эхо вторило с укором,
Взглянув в печальные глаза.
Пастух решился прыгнуть первым
«Прощай! Не страшно умирать!», -
Сказал и в пропасть – став бессмертным,
Любовь нельзя в себе держать!
Он смело бросился в ущелье,
священен клятвы страшной долг.
А страх подкожный, неподдельный
Сковал ДаутУ, уберёг.
Бежит назад, домой, слезами:
«Нет, я не буду умирать!»
Как ты могла пред небесами
Вот так любимого предать?!
Вновь замок, музыка играет,
Богатый ждёт её жених.
Пастух в ущелье умирает,
И вскоре попросту затих.
Не слыша свадебных салютов,
Коварства девы молодой.
И не предательства Дауты
Он с честью умер за Любовь!
С укором скорби и печали
Взывали скалы на крови.
Не зря в народе их прозвали
Замком Коварства и Любви!