Найти в Дзене
Пикник Рыболова

Ночевка на речке: когда шорохи становятся слишком близкими

Сначала я хотел отказать. Да и зачем? Работы куча, времени нет, а тут — река, ночевка, палатка. Но Владимирыч как-то по-доброму надавил: — Да ты что, это же наше место. Полчаса — и мы там. Город оставим, шум оставим, только ты, я и костер. Ну? Нехитрые сборы, короткая дорога, привычные повороты, и вот — мы снова на нашей речке. Той самой, где вода прозрачная, где сосны в небо упираются, а старый, вечно молчаливый дуб, как будто ждал нас, расправив свои кряжистые лапы. Здесь всегда было спокойно. Как будто этот уголок природа оставила именно нам. Мы сюда не первый раз. И каждый раз думаем: ну что тут может пойти не так? Рыбалка, костёр, вечерние разговоры — обычное дело. Да. Просто приехали. Только вот не пообщались с местными. И, как оказалось, зря. Погода в тот день выдалась просто подарок: ни ветра, ни тучки. Река — зеркало, воздух — густой, пахнет сосной и костром. Владимирыч на подъезде ещё философствовал: — Вот бы рыбёшка нам сегодня на ужин. Такая, чтобы не влезла в сковородку.
Оглавление
— Ну это точно был заяц, да? Да?.. Пожалуйста?..  /@ИИ
— Ну это точно был заяц, да? Да?.. Пожалуйста?.. /@ИИ

Сначала я хотел отказать. Да и зачем? Работы куча, времени нет, а тут — река, ночевка, палатка. Но Владимирыч как-то по-доброму надавил:

— Да ты что, это же наше место. Полчаса — и мы там. Город оставим, шум оставим, только ты, я и костер. Ну?

Нехитрые сборы, короткая дорога, привычные повороты, и вот — мы снова на нашей речке. Той самой, где вода прозрачная, где сосны в небо упираются, а старый, вечно молчаливый дуб, как будто ждал нас, расправив свои кряжистые лапы. Здесь всегда было спокойно. Как будто этот уголок природа оставила именно нам.

Мы сюда не первый раз. И каждый раз думаем: ну что тут может пойти не так? Рыбалка, костёр, вечерние разговоры — обычное дело.

Да. Просто приехали. Только вот не пообщались с местными. И, как оказалось, зря.

Рыбалка, чай и костер — начало как в лучших историях

Погода в тот день выдалась просто подарок: ни ветра, ни тучки. Река — зеркало, воздух — густой, пахнет сосной и костром. Владимирыч на подъезде ещё философствовал:

— Вот бы рыбёшка нам сегодня на ужин. Такая, чтобы не влезла в сковородку.
— Главное, чтоб ты потом не рассказывал, что у тебя леска не выдержала! — поддел я его.

Он отмахнулся, мол, со мной такого не бывает.

Палатку мы ставили не спеша, наслаждаясь каждым шагом. Костёр — по отработанной схеме. Рыбалка шла тихо, спокойно. Не сказать, чтоб сыпало как из ведра, но на жарёху поймали. Вечер стекал медленно, под неторопливые разговоры: про жизнь, про рыбалку, про всё и ни о чём. Солнце опустилось, костёр потрескивал, чайник тихо булькал.

И вот наступила та особенная тишина. Тишина, в которой вдруг начинаешь слышать себя. Она не давит, но и не отпускает. Вроде бы всё спокойно, а будто в воздухе что-то висит, не сказанное, не решённое.

Немного за полночь полезли в палатку. Усталость клонила, телефоны быстро надоели — спать.

Когда тишина становится слишком громкой

Проснулся я от непонятного звука. Открываю глаза — костёр почти потух. Часы — около двух ночи. Сначала не понял, что меня разбудило. Потом услышал. Сначала лай. Потом крики. Где-то на том берегу. Гулко, далеко, но отчётливо — кого-то гонят.

— Владимирыч, слышишь? Проснись! — трясу его за плечо.
— Чего? Чего тебе? — буркнул он, натягивая спальник на ухо.
— Там… слушай. Там на том берегу что-то творится.
Он встрепенулся, сел, не расстёгивая спальник, прислушался. Глаза сузились.
— Погон. Волков гонят. Слышишь? Это охотники.

Сердце гулко стукнуло в груди. Волки? Здесь? Конечно, они там… но река — это же не бетонная стена. Перебредут, если прижмёт. Мы в палатке, как в коробке из бумаги.

— Может, костер разжечь посильнее? — спрашиваю, стараясь, чтоб голос не дрожал.
— Конечно, разожжём. Волки боятся огня. Да и охотники увидят — тут кто-то есть. Не шмальнут случайно.

Мы выскочили, забросали в костер оставшиеся дрова. Огонь жадно зашипел, раздули пламя. Сели рядом. Глаза — в темноту, уши — по сторонам. Сердце — колотится, как сумасшедшее.

На другом берегу крики, лай, суета. И вдруг… ТИШИНА. Такая, что уши начинают звенеть.

Вот это было страшно. Потому что пока слышишь — ты знаешь, где они. А когда замолкает — уже не знаешь ничего. Ни где, ни кто, ни когда может выйти из кустов.

И вдруг — справа, в кустах, в пяти метрах: — шурк… шурк-шурк…

Мы замерли. Я весь — слух. Кожа будто превратилась в уши. Даже костёр слышал, как я дышу.

— Слышал? — шепчу.
— Слышал, — коротко отвечает Владимирыч и уже держит в руках толстый сук.
— Это кто?
— Кто угодно. Может, заяц. Может, лиса. А может…
— Волк? — сам договорил я и даже не заметил, как сжал в руке палку.

Шурк! Ещё ближе. Костёр потрескивает, но не спасает от мыслей, что кто-то за нами следит.

Лай на другом берегу снова вспыхнул, но уже вдали. А у нас — кто-то рядом. Словно… кусты за нами наблюдают.

Вдруг шорох прекратился. И от этого стало ещё страшнее.

— Слушай, ну его к чёрту, давай подбросим ещё дров! — говорю, почти срываясь на крик.
— Давай. Только спокойно.

Мы сидели так, наверное, до рассвета. Глаза слезились от костра, уши дрожали от каждого шороха.

И вот… Первый луч солнца пробился сквозь деревья. Будто кто-то за плечо коснулся и сказал: «Всё, можно выдохнуть.»

Ночь медленно отступала. Лай исчез. Охотников не было слышно. Волков мы так и не увидели. Но это чувство… как будто кто-то всё это время был рядом. Оно не отпускало.

Утренний чай и неожиданные следы

Из хорошего — костёр не пришлось раздувать. Вода закипела быстро. Чай… Чай был самым вкусным на свете. После такой ночи — каждый глоток, как подарок.

Пошли осмотреться. Метрах в тридцати от лагеря, прямо на дороге, поверх следов от шин нашего автомобиля — отпечатки сапог. Чёткие, свежие. Значит, охотники проходили и по нашему берегу. Вот откуда было это чувство — что кто-то здесь есть. Что кто-то за нами смотрит.

Больше мы ничего не нашли. Ни следов зверя, ни поломанных веток. Только эта ночь — осталась внутри.

Чай допивали молча. А потом вдруг смеялись. Смеялись, как будто страшно никогда и не было.

— Ну что, — говорит Друже, — в следующий раз хотя бы спросим у местных, нет ли охоты.
— Да, пожалуй, стоит. А то ты вечно — приезжаем, а потом шорохи, лай, кто-то шмыгает.
— Ну ты чего хотел? — ухмыльнулся Владимирыч. — Это природа. Мы тут в гостях.

И знаете… с тех пор, прежде чем ехать куда-то — мы всегда уточняем у местных обстановку. Не потому, что страшно. Потому что так правильно. Потому что это уважение — к местным, к зверям, да и к себе тоже.

Хотя, если честно… Может, в этом и есть кайф? Когда шорохи становятся слишком близкими.

💬 А ты когда-нибудь ночевал в лесу, когда казалось — кто-то следит за тобой? Расскажи в комментариях, интересно, как ты из этого выкрутился и что это оказалось на самом деле.

🔥 И главное — если собрался на ночёвку в незнакомое место, обязательно поговори с местными. Серьёзно. Лучше перебдеть, чем потом всю ночь держать палку и слушать, как кто-то шуршит за твоей спиной. 😉

P.S. Если собрался на ночёвку в незнакомое место, сначала поговори с местными. Это может спасти твои нервы. И утренний чай. 😊

P.P.S. Если собрался на ночёвку в знакомое место, тоже поговори с местными. Серьёзно, лучше перестраховаться.😁

Друзья, делитесь своими идеями по отдыху на природе и подписывайтесь на канал!

А пока – пока!

Другие статьи моего канала: