В статье исследуется статус и функции протопопов в Русской Церкви XII–XVII вв. Анализируется сомнительное упоминание протопопа Георгия в Житии Авраамия Смоленского (XII–XIII вв.) и более достоверные свидетельства XIV–XVI вв., включая митрополичий формулярник и Стоглав. Определены ключевые обязанности протопопов: надзор за духовенством, выдача антиминсов, наставничество. Опровергается отождествление протопопов с поповскими старостами. На примере записок Павла Алеппского (XVII в.) показана устойчивость норм Стоглава. Отмечен высокий социальный статус протопопов при финансовой зависимости от государства.
Глава 47 Стоглава регламентирует порядок освящения храмов, участие в этом мероприятии протопопов и соборных священников, а также оплату их труда.
Протопоп, соборный священник и диакон за антиминсы и за освящение большой церкви должны были брать «по полуполтине на молебен», а за освящение теплой или придельной церкви — пять алтын. Кроме того, участие протопопа, соборного священника или диакона в освящении церкви предполагало вознаграждать их третью доходов, собранных в процессе этого мероприятия. Отсутствуя на мероприятии, они утрачивали право на это вознаграждение, ограничиваясь лишь получением денег за антиминс и «на молебен». Тем самым протопоп от имени архиерея и, возможно, светского ктитора фактически контролировал строительство храмов и динамику приходской сети на вверенном участке, что являлось одним из источников дохода либо его самого, либо вышестоящей инстанции, то есть архиерея и/или его инспекторов.
Согласно документу новгородского происхождения, составленному после 1 сентября 1492 г., освящение антиминсов происходило собором, возглавлявшимся архиепископом.
В грамоте митрополита Ионы на Киевское наместничество сказано, что «наместник киевский… долъжен… Христовы Божия церкви святыми антимисы новоставленыя освящати, а ветхая подтверждати, с ыменем нашего смирения». По-видимому, освящение антиминсов было прерогативой архиерея, а выдача освященных архиереем антиминсов в новопостроенные храмы и освящение этих храмов осуществлялись архиерейским наместником (в случае, когда им был представитель духовенства, т. е. до начала XVI в.) или делегированным архиереем представителем черного духовенства, или же соборным священником, зачастую протопопом. Как отмечал К. Никольский, «в России, подобно Греции, дальность пути служила главною причиною, почему не сам архиерей освящал церкви, а посылал в них освященные антиминсы и приказывал священникам совершать освящение».
Некоторые финансовые прерогативы протопопов, подчас в ущерб епархиальной казне, могли создать почву для конфликта протопопа и архиерея. К таковым можно отнести сбор венечных пошлин. Как видно из царской грамоты новгородскому боярину и воеводе князю Андрею Васильевичу Хилкову и дьяку Филиппу Арцыбашеву от 20 ноября 1641 г., Новгородский и Великолуцкий митрополит Афоний жаловался на Софийского протопопа Ивана Анисимова, что тот собирал венечные пошлины с некоторых церквей, «а по нашему (т. е. царскому. — Д. Д.) де указу, у Патриарха, и у митрополитов, и у архиепископов, и у епископа, протопопы и попы венечною пошлиною в уездах не владеют, кроме города посадских людей» (вероятно, челобитчик-митрополит хотел сказать, что сбор венечных пошлин был за протопопом только с городских церквей, в то время как с сельских он шел прямо в архиерейскую казну), и просил государя запретить протопопу сбор таковых пошлин с ряда участков епархии. Софийский протопоп, со своей стороны, хотел сохранить старую практику, мотивируя ее законность наличием соответствующих государевых грамот, в том числе и «хартейной», которую отняли «немецкие люди» у софийского попа Никифора, при этом убили самого Никифора. В качестве доказательства законности своих претензий протопоп представил государевы жалованные грамоты от 1503/04 и от 1555/56 гг. Протопоп Иван Анисимов был уважен государем и сохранил за собой право сбора венечных пошлин «на посадех и в погостех» Деревской, Шелонской, Водской и Обонежской пятин. Обратим внимание, что часть финансовых полномочий протопопа, а также конфликты между архиереем и протопопом кафедрального собора его епархии регулировались государем.
Г. А. Романов, ссылаясь на приговор об учреждении и обязанностях московских поповских старост, отождествляет избранного поповского старосту и протопопа: «В древнерусском городе 100 священнослужителей на собрании избрали себе старшего священника, которого назвали старостой поповским или протопопом». Т. Е. Новицкая в комментарии к главе 6 Стоглава при характеристике выборных из среды духовенства церковных старост также отмечает, что «иногда Стоглав называет их протопопами». Подобного отождествления придерживается и С. В. Лунин. Однако в приведенных выше фрагментах текста Стоглава эти должности строго разграничены.
Как правило, протопоп был единственным в городе, но в силу разных причин их могло быть и несколько. В частности, в Москве к началу XVII в. их было одиннадцать.
Источник: Давиденко Д. Г. Протопоп в Древней Руси и его канонический статус (по материалам памятников церковного права русского происхождения) // Вестник ПСТГУ. Серия II: История. История Русской Православной Церкви. 2025. Вып. 122. С. 11–27