— Олечка, дорогая моя, я тебе кофейку принесла! Очень вкусный! Из новой кофемашины.
Валентина Петровна стояла рядом с Ольгой, держа в руках чашку кофе. Её улыбка была располагающей.
— Спасибо, — Ольга взяла кофе, стараясь не выдать своего волнения. Она не понимала, как себя повести в этой ситуации.
После вчерашних событий она всю ночь ворочалась в постели, а утром пришла на работу не выспавшаяся.
— Как у тебя дела? Как настроение? — спросила Валентина Петровна, демонстрируя свою доброжелательность. — Эх… Молодость — это так прекрасно! Вот у меня сын тоже твоего возраста. Такой прекрасный мальчишка.
Ольга молчала, не зная, как реагировать на этот разговор. Валентина Петровна продолжила:
— А как у тебя дела с личной жизнью? Видела с парнем тебя. Симпатичный такой и крепкий. Сейчас редко встретишь мужчину с золотыми руками.
— Да, у нас всё хорошо, — ответила Ольга.
— Это замечательно! А я всю жизнь мечтала о дочке, — продолжила женщина, глядя куда-то вдаль. — Но Бог дал только сына. Эхх… Ты мне напоминаешь себя в молодости — я была такая же честная, справедливая. Но с годами понимаешь, что эти качества выдумали хитрецы, чтобы использовать хороших и порядочных людей. Жизнь оказывается куда сложней. Поэтому нужно быть реалистами…
— Валентина Петровна, я понимаю, к чему вы ведёте, — тихо перебила начальницу склада Ольга. — Но моё мнение не изменилось.
— Да ты даже не выслушала меня! — женщина наклонилась ближе, понизив голос. — Хорошо… Я же не предлагаю тебе что-то плохое. Подумай сама — ну кому мы вредим? Стиральные машины получат хорошие люди. Без нас они бы не могли себе позволить прекрасную технику по доступной цене. Все в выигрыше.
— А магазин? Он же потеряет прибыль.
Валентина Петровна махнула рукой:
— Да что такое эти копейки для сети магазинов! У владельцев миллиарды, они даже этого не заметят. А для простых людей десять тысяч рублей — огромные деньги.
Весь рабочий день начальник склада то и дело появлялась в торговом зале. Поглядывала на Ольгу, будто пытаясь пробить своим взглядом её защиту.
Под конец смены Валентина Петровна снова подошла к Ольге:
— Послушай, дорогая, я хочу тебе кое-что рассказать. Чтобы ты понимала, что я не жадная тётка, которая ворует для красивой жизни.
Она села на стул рядом с прилавком, лицо её стало серьёзным:
— Мой муж три года назад попал в аварию. Сложная операция, длительное лечение. Врачи говорят: нужны дорогие лекарства, иначе он станет инвалидом. А тут ещё сын женился, квартиру купили в ипотеку.
Голос её дрожал, и Ольга невольно ощутила сочувствие.
— Ты думаешь, мне приятно этим заниматься? — продолжила Валентина Петровна. — Но на одной чаше была совесть, а на другой здоровье и благополучие близких людей.
— Но существуют же другие способы заработать. Можно взять подработки. — робко возразила Ольга.
— В пятьдесят четыре года? Я уже не могу пахать с утра до ночи. А моя зарплата — это копейки. Большая часть уходит на лекарства мужу, остальное на еду и коммуналку. А что остаётся? С кредитом сыну не поможешь, в отпуск съездить не могу, даже нормальную одежду купить — это проблема для меня.
Ольга слушала и понимала: у людей действительно бывают ситуации, когда приходится выбирать между принципами и выживанием.
— Олечка, подумай хорошенько, — Валентина Петровна достала из сумочки кошелёк. — Я предлагаю тебе пять тысяч рублей. Просто так, в подарок. Просто забудь про то, что видела вчера…
Деньги лежали на прилавке около Ольги.
— На эти деньги можно красивое платье купить, — продолжила Валентина Петровна. — Или парню хороший подарок сделать. А может, родителям помочь — у пенсионеров ведь каждая копейка на счету.
— Нет, — сказала Ольга, отодвигая деньги. — Я не могу их взять.
— Почему, дорогая? Отбрось ты эти глупые мысли. Я помочь тебе хочу…
— Я не могу… Я не так воспитана.
Валентина Петровна вздохнула и убрала деньги обратно:
— Ладно. Я тебя поняла. Надеюсь, ты изменишь своё отношение к жизни.
В субботу утром Ольга поехала одна к родителям, у Андрея не получилось поехать с ней из-за работы.
Двухкомнатная квартира в центре города встретила привычным уютом. Запах пирожков с капустой, аксессуары для рукоделия на столе, папины книги на полках.
— Доченька! — мама, Мария Александровна, крепко обняла Ольгу.
— Как дела на работе? — спросил отец, Николай Иванович, отрываясь от газеты.
— Неплохо… — грустно ответила Ольга.
За обедом она осторожно завела разговор:
— Папа, а чтобы ты сделал, если бы узнал, что коллега... ну, поступает нечестно?
Отец отложил вилку и серьёзно посмотрел на дочь:
— Это зависит от ситуации. Но в любом случае закрывать глаза нельзя. Если видишь несправедливость и молчишь — становишься её соучастником.
— А если этот человек находится в трудном положении? Если у неё больной муж, кредиты, проблемы?
— Оленька, — мягко сказала мать, — у всех свои трудности. Но это не оправдание для плохих поступков. И лучше один раз сказать правду, чем всю жизнь жить с грузом на душе.
— Но ведь можно просто остаться в стороне. И не вмешиваться. Это же тоже вариант.
Отец снял очки, протёр их и надел обратно — привычный жест, когда он обдумывал важный ответ:
— Знаешь, доченька, нейтралитет — это тоже выбор. Но он не всегда правильный. Помнишь, как я тебя в детстве учил? Если можешь помочь справедливости восторжествовать — сделай это. И если можешь остановить несправедливость — останови.
— А если из-за этого можешь пострадать сам?
— Тогда пострадаешь. Но будешь знать, что сам ты поступил по совести.
Мама добавила:
— Мы тебя растили честным человеком. И гордимся тобой. Чтобы ты ни решила — мы поддержим тебя. Но помни — жить в ладу с совестью очень важно.
Возвращаясь домой на автобусе, Ольга думала о словах родителей. Она знала — мама и папа правы. Но страх перед возможными последствиями не отпускал её.
В понедельник на работе Ольга заметила, что махинации Валентины Петровны приобретают более широкий размах. Она стала отправлять больше техники на уценку. Техника исчезала со склада всё быстрее, а в документах появлялись записи о браке.
Во время обеденного перерыва Валентина Петровна подозвала Ольгу:
— Оленька, у меня к тебе предложение. Женя уволился, который состоял в комиссии по уценке, а Яна заболела. Хочу тебя временно включить в комиссию. Небольшая доплата полагается.
Ольга сразу поняла, в чём дело. Валентине Петровне было не по себе оттого, что тот кто знает об этой схеме, не участвует её в махинациях. Взятка не сработала, теперь её хотят сделать соучастницей. И только тогда-то Валентина Петровна успокоится.
— Спасибо, но у меня много работы в торговом зале, — ответила она. — Не смогу отвлекаться ещё и на это.
— Подумай, не торопись, — настаивала Валентина Петровна. — Это ведь ещё хорошая возможность для карьерного роста.
Вечером, когда Ольга собиралась уходить, начальник склада подошла к ней с недовольным лицом:
— Слушай, Оля, да что ты от меня шарахаешься? Как будто ты не уяснила, как на самом деле здесь дела обстоят.
— Я не шарахаюсь...
— А что? — голос Валентины Петровны стал жёстче. — Не забывай, девочка, ты здесь новенькая. Четыре месяца — это ничто. Одно моё слово управляющему, и ты завтра на улице окажешься.
— Не выйдет. У руководства нет ко мне претензий.
— Претензии найдутся. Я давно здесь работаю в отличие от тебя. Думаешь, кому больше поверят?
Угроза прозвучала ясно и недвусмысленно. Ольга почувствовала, как сердце забилось чаще. Действительно, кто поверит новичку, а не опытному сотруднику с большим стажем работы в магазине?
— Я не хочу тебе зла, — продолжила Валентина Петровна, переходя на более мягкий тон. — Просто хочу, чтобы ты была более разумной. Не вздумай против меня ничего замышлять. Это будет очень глупо с твоей стороны.
Дома Ольга снова была в раздумьях.
С одной стороны, страх. Если она расскажет управляющему о махинациях, Валентина Петровна может выставить её лгуньей и интриганкой. В лучшем случае её просто не послушают. В худшем — уволят под каким-нибудь предлогом.
С другой стороны, совесть. Каждый день, приходя на работу, она будет знать о воровстве и молчать. Станет соучастницей преступления. Предаст все свои принципы.
Ольга представляла разные сценарии. Вот она рассказывает Дмитрию Сергеевичу о схеме Валентины Петровны. Тот хмурится, вызывает начальника склада. Та с возмущением ловко отрицает все обвинения. Управляющий колеблется — кому верить?
А вот другой вариант. Она молчит, продолжает работать, делает вид, что ничего не знает. Проходят месяцы, годы. Валентина Петровна продолжает воровать, Ольга продолжает молчать. И когда-нибудь, рассказывая своим будущим детям о честности и принципах, она вспомнит этот случай и поймёт — сама когда-то предала свои убеждения.
Утром, собираясь на работу, Ольга подошла к зеркалу.
— Нет, — сказала она вслух. — Я не могу больше закрывать на это глаза.