Моя подруга Катя всегда была тихой девочкой. В университете сидела на задних партах, после пар торопилась домой или на подработку. Никого особо не трогала, ни с кем не конфликтовала. Поэтому когда четыре года назад её жизнь превратилась в настоящую мыльную оперу с жадными родственниками и судебными угрозами, я долго не могла поверить, что это происходит именно с ней.
А началось всё банально — со смерти двоюродной бабушки. Анна Петровна умерла в восемьдесят три года, тихо, во сне. Прожила долгую, но одинокую жизнь — муж погиб на производстве, когда ей было двадцать пять, детей так и не появилось. Катя металась по квартире покойной, готовила поминки, звонила родственникам, договаривалась с похоронным бюро. В общем, тащила на себе всю организацию, как обычно.
На поминки собралось человек двадцать. Пришли соседи по подъезду, бывшие коллеги Анны Петровны с завода, дальние родственники, которых я видела впервые. И, конечно, те самые «близкие» племянники — Светлана Ивановна и её брат Андрей.
Светлана Ивановна — это тётка Катиной мамы, женщина лет пятидесяти с нарисованными бровями и привычкой говорить очень громко. Работала в администрации какого-то района, имела служебную машину и считала себя большой шишкой. Андрей помельче ростом и потише характером, но такой же жадный до чужого добра.
Пока гости ели и вспоминали покойную, Светлана уже мысленно делила наследство. Она даже не скрывала своих планов, обсуждала их прямо за столом:
— Жалко, что тётя Аня дачу продала позапрошлой весной. Помните, какая у неё была? Шесть соток в Сосновке, домик добротный. Сейчас бы такая земля стоила... — она многозначительно присвистнула. — Но однушка в центре тоже неплохо. Метров сорок, хороший район. Думаю, можно выручить за неё тысяч семьсот, а то и восемьсот.
Катина мама сидела рядом со мной и нервно теребила салфетку. Она знала то, чего не знала Светлана Ивановна, но при посторонних говорить не хотела.
— С Андреем сходим к нотариусу на следующей неделе, — продолжала размышлять вслух Светлана. — Детей у тёти Ани не было, значит, наследники первой очереди — мы. Всё честно поделим пополам.
Я краем глаза видела, как Катя крепче сжала губы. Девочка таскала из кухни тарелки с салатами и старалась не встречаться взглядом с тёткой.
История, которая привела к этому конфликту, началась намного раньше. Лет десять назад, когда Катя поступала в институт. Общежитие первокурсникам не давали, а снимать комнату родителям было не по карману. Анна Петровна, узнав о проблемах племянницы, предложила пожить у неё.
— Квартира большая, мне одной скучно, — сказала она тогда. — Поживи, девочка, год-два, пока место в общежитии не дадут.
Катя прожила у бабушки целый год. Каждое утро ехала на учёбу через полгорода, каждый вечер возвращалась, помогала по хозяйству, ходила в магазин. Анна Петровна к тому времени уже плохо видела и с трудом передвигалась — артрит замучил.
Когда Кате дали место в общежитии, она перебралась туда, но связь с бабушкой не прервала. Приходила каждые выходные — окна помыть, уборку сделать, лекарства из аптеки принести. А Светлана Ивановна с братом, живущие в том же городе, ограничивались редкими звонками по праздникам.
Помню, как Катя рассказывала мне про эти визиты:
— Прихожу, а у неё в холодильнике пусто. Молоко прокисшее, хлеб черствый. Спрашиваю: бабуль, почему не покупаешь продукты? А она: да тяжело мне в магазин ходить, ноги болят. Я ей: так звони племянникам, попроси помочь. А она только руками машет: не хочу беспокоить, у них свои дела.
Последние два года жизни Анна Петровна болела серьёзно. Сначала инсульт, потом проблемы с сердцем. Несколько раз лежала в больнице. И навещала её только Катя — ехала после учёбы на двух автобусах, тащила передачи, сидела рядом с капельницей. А «родные» племянники, жившие в двадцати минутах езды, за четыре месяца ни разу не появились.
Врачи говорили, что старушка могла бы прожить ещё года два-три, если бы не оставалась одна. Нужен был постоянный уход, контроль за лекарствами, правильное питание. Катя каждые выходные привозила готовую еду, раскладывала по контейнерам, подписывала, что когда разогревать.
Три года назад, когда Анна Петровна ослабла настолько, что с трудом вставала с кровати, она вызвала нотариуса на дом. Оформила дарственную на квартиру на имя Кати и написала завещание. Всё имущество и небольшие сбережения — около ста тысяч рублей — доставались девушке.
— Катенька, — говорила она тогда, — ты одна обо мне заботишься. Кто, кроме тебя, имеет право на эту квартиру?
Катя пыталась отговаривать:
— Бабуль, рано ещё об этом думать. Вы поправитесь, будете ещё долго жить.
Но Анна Петровна была непреклонна:
— Нет, девочка. Я чувствую, что скоро уйду. И хочу быть спокойной за свои вещи. Светлана с Андреем обо мне только после смерти вспомнят, когда запахнет наследством.
Как в воду глядела.
Но на поминках Светлана Ивановна об этом, естественно, не подозревала. Когда гости разошлись и остались только самые близкие, она решила действовать. Прошлась по квартире, оценивающе осматривая обстановку:
— А эту шкатулочку я заберу. Тётя Аня всегда говорила, что она мне нравится. И сервиз этот фарфоровый тоже пригодится — как раз на праздники ставить.
Катя молчала, собирала со стола грязную посуду. Но когда Светлана потянулась к красивой резной шкатулке на серванте, не выдержала:
— Простите, но квартира уже больше года как моя. Анна Петровна оформила дарственную.
Светлана застыла с шкатулкой в руках:
— Что ты сказала?
— Дарственную, — повторила Катя. — И завещание есть. Всё имущество мне достаётся.
То, что началось потом, навсегда запомнилось всем присутствующим. Светлана Ивановна взвыла так, что соседи забеспокоились и постучали по батарее. Потом полчаса орала на Катю, называя её змеёй, обманщицей и ещё много чего нехорошего.
— Я знала, что ты наглая, но до такой степени! — кричала она. — Как же ты к старой женщине подкралась, мозги ей запудрила! Наверняка пугала её, что в дом престарелых сдадим, вот она и подписала всё, что ты подсунула!
Катина мама пыталась заступиться за дочь, но Светлана её не слушала:
— А ты что молчала? Знала же, что твоя дочка старуху обманывает, и ничего не сказала! Такие дела только в семье и решают!
— Какая семья? — не выдержала наконец Катина мама. — Где вы были, когда Аня болела? Где были, когда её в больницу увозили? Катя одна за ней ухаживала четыре года, а вы только по праздникам звонили!
— Не переворачивай! — ещё громче заорала Светлана. — У меня свои дети, своя работа! Не могу же я каждый день к тётке бегать! А Катька студентка была, времени у неё полно!
Скандал продолжался ещё минут двадцать. Светлана угрожала судом, клялась доказать, что завещание поддельное, а дарственную Катя выпросила обманом. В конце концов хлопнула дверью и ушла, напоследок крикнув:
— Я ещё с тобой не закончила! Все узнают, какая ты на самом деле!
После встречи с нотариусом, где Светлане объяснили, что дарственная имеет большую юридическую силу, чем родственные связи, она сменила тактику. Началась психологическая война.
Следующую неделю Кате и её родителям звонили все родственники подряд. Сначала звонил дядя Андрей:
— Катюша, ну что ты делаешь? Мы же семья! Неужели нельзя было по-хорошему договориться? Света расстроилась очень, даже заболела от переживаний.
Потом объявилась тётка из соседнего города:
— Слышала, что у вас там конфликт. Катенька, девочка, подумай — правильно ли ты поступаешь? Всё-таки Светлана с Андреем родные племянники, а ты дальняя родственница.
Некоторые родственники, разобравшись в ситуации, поддержали Катю. Её двоюродный брат из Москвы даже предложил помочь с юристом, если что. Но были и те, кто встал на сторону Светланы. Таких пришлось заносить в чёрный список телефона.
Самый неприятный звонок был от тёти Людмилы — жены Андрея:
— Катерина, я, конечно, в ваши дела не вмешиваюсь, но всё-таки скажу. Нехорошо получается. Анна Петровна была одинокая, больная, могла и не понимать, что подписывает. А ты молодая, здоровая, могла бы и отказаться от такого наследства. По совести.
— По совести? — не выдержала Катя. — А где была ваша совесть, когда бабушка лежала в больнице одна? Где была ваша совесть, когда она голодная сидела, потому что в магазин дойти не могла?
Людмила обиделась и больше не звонила. Но, как выяснилось позже, затаила злобу.
Постепенно страсти улеглись. Катя собрала все документы и стала думать, что делать с квартирой дальше. Переехать туда самой не хотелось — район хороший, но квартира маленькая, а она привыкла жить с подругой Машей. Продавать сразу тоже было жалко — цены на жильё росли, можно было ещё подождать.
Решила сдавать в аренду. Нашла хороших квартирантов — семейную пару средних лет, он инженер, она учительница. Тихие, аккуратные люди. Арендная плата была не очень большой, но стабильной. Деньги Катя откладывала, мечтала года через три купить двушку побольше.
Полгода всё шло спокойно. Катя работала, копила деньги, строила планы. И тут снова объявились родственники.
Началось с того, что квартирантка позвонила и взволнованно рассказала:
— Катя, к нам приходила какая-то женщина. Сказала, что ваша тётя, искала вас. Очень настойчивая была, просила дать ваш номер телефона. Я объяснила, что вы не разрешаете давать координаты посторонним. Тогда она оставила свой номер и просила обязательно вам передать.
Катя переслала номер маме через WhatsApp: «Ты не знаешь, чей это телефон? Говорят, какая-то тётя».
Мама ответила сразу: «Знаю. Это Людмила Коновалова, жена дяди Андрея. Не звони ей. Лучше я расскажу, чего она хочет».
И рассказала. Оказалось, у Людмилы старший сын Вадим недавно женился. С молодой женой планировали переехать из деревни в город — работы там больше, зарплаты выше. Людмила где-то узнала, что Катя сдаёт бабушкину квартиру, и решила: а что, если попросить племянницу пустить молодожёнов пожить? По-родственному, бесплатно.
— На прошлой неделе она ко мне приходила, — рассказывала Катина мама. — Долго ходила вокруг да около, а потом выдала: мол, Вадим с женой хотят в город переехать, а денег на съёмную квартиру нет. Может, Катя поможет? Всё равно же сдаёт, пусть родным сдаст.
— И что ты ответила?
— А что я могла ответить? Сказала, что ты квартиру сдаёшь ради дохода, а не из любви к искусству. И что решение принимаешь только сама. Но она, видимо, не поняла.
Катя, конечно, звонить не стала. Но через три дня, выходя с работы, встретила тётю Людмилу прямо у проходной.
— Ой, Катенька! — заворковала та. — Какая встреча! А я тебя ищу-ищу, всю родню подключила!
— Здравствуйте, тётя Люся. А зачем вы меня искали? Мама же всё объяснила.
— Катюша, дорогая моя, — голос у Людмилы стал сладким, как варенье, — ты всегда была девочкой понятливой. Войди в наше положение! Вадим только женился, молодые хотят жизнь начать, а денег совсем нет. Вот и подумали — а что, если Катенька поможет? У тебя квартира есть, а у них проблемы с жильём.
— Тётя Люся, квартира у меня не пустует. Там люди живут и арендную плату исправно платят.
— Ну и что? — Людмила махнула рукой. — Выселишь их и Вадика с Мариной поселишь. Они аккуратные, не будут безобразничать.
— Но я сдаю квартиру ради дохода, — терпеливо объяснила Катя. — Мне эти деньги нужны.
— Ну сколько там твой доход? — презрительно сморщила нос Людмила. — Копейки небось! А ты родным поможешь, все увидят, какая ты щедрая девочка!
Катя остановилась и посмотрела на тётку внимательно:
— Давайте я объясню ещё раз. Ваши Вадим с Мариной будут жить бесплатно в моей квартире, а я буду платить за съёмное жильё из своей зарплаты. По-вашему, это справедливо?
— Справедливо! — неожиданно горячо воскликнула Людмила. — Ты молодая, здоровая, можешь зарабатывать. А они только начинают жизнь, им тяжело!
— Тётя Люся, а почему вы сами не поможете сыну? У вас дом большой, можете их к себе взять.
— Как это к себе взять? — опешила Людмила. — Мы в деревне живём, а им работа в городе нужна!
— Если им не по карману снять квартиру в городе, значит, пока рано переезжать, — жёстко отрезала Катя. — В деревне тоже нормально живут.
Людмила шла рядом ещё несколько кварталов, пытаясь давить на жалость. Рассказывала, как Вадим мечтает о городской жизни, как у Марины в деревне нет подруг, как им скучно и тоскливо.
— Если скучно, пусть детей заводят, — устало сказала Катя на прощание. — Тогда не до скуки будет.
Вечером позвонила мама:
— Людмила уже всему посёлку рассказала, что город плохо на тебя повлиял. Говорит, стала жадной и бессердечной. И что теперь будет отговаривать Вадима с Мариной от переезда, а то станут такими же эгоистами.
— Пусть отговаривает, — вздохнула Катя. — Мне от этого легче не станет, но хотя бы они отстанут.
Но не отстали. Через месяц история повторилась — только теперь уже сам Вадим пришёл к Кате на работу. Парень лет двадцати пяти, долговязый, с вечно недовольным лицом.
— Катя, привет. Я Вадим, тётин сын. Мать говорила, ты не хочешь нам помочь с квартирой.
— Вадим, я никого выгонять из квартиры не буду. И бесплатно её не предоставлю. У меня самой съёмная квартира, кредиты, нужны деньги.
— А чего тебе жадничать-то? — вдруг нагрубил он. — Квартира тебе даром досталась, не заработала ведь!
Вот тут Катя разозлилась по-настоящему:
— Не заработала? Четыре года за бабушкой ухаживала, пока ваши родители даже не звонили! В больницу ездила, лекарства покупала, еду готовила! А где был ты? Где была твоя мать?
— Мы в деревне живём, далеко! — оправдывался Вадим.
— Деревня от города в часе езды. Моя квартира была в двух часах, но я каждую неделю ездила.
Вадим ушёл, но напоследок буркнул:
— Всё равно нехорошо получается. Родственники должны друг другу помогать.
Ещё через полгода Маша вышла замуж и собралась переезжать к мужу. Катя решила, что самое время продавать унаследованную квартиру и покупать свою, побольше.
Дом стоял в престижном районе, квартира была в хорошем состоянии. Покупатели нашлись быстро. Через два месяца Катя уже выбирала мебель для своей новой двушки.
На новоселье пришли родители, несколько друзей, некоторые родственники. Светланы Ивановны и Людмилы среди гостей, естественно, не было. Зато пришёл двоюродный брат из Москвы, тётя из соседнего города и ещё несколько человек из тех, кто поддержал Катю в конфликте.
— Правильно сделала, что продала, — сказал московский брат. — Цены сейчас хорошие, через год-два может упасть. А квартира у тебя отличная получилась.
— И главное — своя, — добавила Катина мама. — Никто не придёт и не скажет: а ну-ка, освободи жильё для родственников.
Прошло уже два года с тех событий. Катя живёт в своей двушке, работает, строит планы. Иногда встречает на улице кого-то из «обиженных» родственников. Здороваются сухо, но без открытой вражды.
Недавно узнала, что Вадим с женой всё-таки переехали в город. Снимают комнату в коммуналке, жалуются на тесноту и дороговизну. Людмила при встрече с Катиной мамой вздыхает: мол, если бы Катя помогла тогда, сейчас молодые люди жили бы в нормальной квартире.
А Светлана Ивановна купила себе машину получше и теперь рассказывает знакомым, что племянница её обманула, отобрала наследство хитростью. Правда, добавляет, что сама бы такую квартиру всё равно продала — больно уж маленькая.
Знаете, я часто думаю об этой истории. Меня поражает, как быстро люди забывают о том, что такое справедливость, когда дело касается денег. Четыре года Катя ездила к бабушке, помогала, ухаживала, не думая ни о каком наследстве. А когда старушка решила отблагодарить её единственным, что у неё было — квартирой, — нашлись те, кто счёл это несправедливым.
Родственники — странные люди. Пока нечего делить, они могут не общаться годами. Но стоит кому-то умереть и оставить хоть какое-то имущество, как они мгновенно вспоминают о родственных узах и начинают доказывать свои права.
Самое печальное, что эти люди искренне считают себя правыми. В их картине мира молодая девушка просто обязана делиться со всеми, кто объявляет себя роднёй. Потому что «мы же семья», «надо помогать друг другу», «жадничать нехорошо».
А то, что она четыре года была единственной, кто заботился об одинокой старушке, в расчёт не берётся. Это, видите ли, мелочи.
Катя поступила мудро. Не стала оправдываться, доказывать что-то, размахивать документами. Спокойно пережила натиск алчных родственников и сделала то, что считала правильным. Заботилась о бабушке не ради наследства, а по велению сердца. И получила заслуженную награду.
_ _ _
А как Вы думаете — должна ли девушка жертвовать своими планами и деньгами ради тех, кто вспомнил о родственных связях только после смерти бабушки? Сталкивались ли Вы с подобными ситуациями? Поделитесь своими историями в комментариях — очень интересно узнать, как поступали бы Вы на месте Кати.
Буду рада Вашей подписке!!!