Глава 8
Французская разведка
Пьер Вуазье руководитель восточно – европейского отдела французской разведки только что возвратился от шефа, который отбросив все условности этикета вычитал его будто нашкодившего мальчишку.
- Нерасторопность Ваших подчинённых, чуть было не сорвала операцию, за ходом которой пристально следят в правительстве, - орал на него заносчивый шеф, получивший в отличие от кадрового разведчика Вуазье, своё место благодаря удачной женитьбе на дочери высокопоставленного вельможи.
Накануне стало известно, что готовившаяся в течение года операция по замене русского графа, мать которого имела непосредственное отношение к государственным секретам, провалилась из-за непредвиденной случайности. Граф Орлов покинул пределы России, выехав на неопределённый срок в Европу.
Обычно опытный разведчик полковник Вуазье каким-то внутренним чутьём определял, будет ли та или иная операция успешной или её ждёт неминуемый провал. Будучи трезвомыслящим человеком, он практически не верил в мистику, к которой относил интуицию, всегда надеясь только на свой профессионализм, отменный аналитический ум и везение.
Осуществляемая им в течение последнего года подготовка к операции начиналась настолько гладко, что начинала его пугать. Внешнее сходство интересовавшего французов графа с сыном одного из бывших профессоров Сорбонского университета было настолько удивительным, что даже такой большой специалист в области физиогномики, которым считал себя руководитель русского отдела, не сразу поверил в то, что ему показывают фотографические карточки разных людей. Внедрение и вербовка людей, которые должны были собирать интересующую французов информацию о русском, прошла тоже на редкость гладко.
- Такого просто не может быть! – Удивлялся полковник Вуазье, узнавший, что молодой человек, которого они собираются подготовить для выполнения операции в России не только блестяще владеет русским языком, но и неплохо разбирается в медицине.
И только первое появившееся препятствие, которое полковник вскоре надеялся преодолеть, вселяло в него некоторую неуверенность в успехе.
- Когда с самого начала дело идёт как по маслу, как правило, на завершающем этапе оно обязательно проваливается, - был уверен разведчик.
Этим препятствием стал категорический отказ молодого человека покидать Париж, где он жил со своим девяностолетним отцом.
Собранные сведения об отце оказались тоже не утешительными. Не смотря на то, что профессор до сих пор имел ясный ум и трезвую память, он характеризовался знающими людьми, как злобный и замкнутый старик, с которым вряд ли можно иметь дело.
- Сын заявил, что сможет согласиться на наши условия только после кончины отца, - размышлял колонель. – Если не удастся договориться по-хорошему, придётся помочь старику, что-то загостившемуся на этом свете, встретиться с давно усопшими родственниками.
Пьер Вуазье не был циником, но сегодня, когда его до глубины души оскорбил какой-то ничего не понимающий в разведке выскочка, он был зол на весь свет.
Появившийся в дверях кабинета секретарь сразу понял, что шеф не в духе, поэтому вытянувшись в струнку и преданно глядя на начальника, смиренно ждал его указаний.
- Срочно разыщите мне капитана Соляля, - бросил он секретарю, который через секунду сорвался с места и бросился выполнять приказ.
Капитан Соляль был сыном его старинного друга. Последние несколько лет он служил под началом Пьера Вуазье – лучшего друга его отца. Пьер Вуазье и Поль Соляль дружили столько лет, сколько себя помнили. Это была настоящая мужская дружба, которую не смогла разрушить даже первая юношеская любовь. Они поклялись, что на свете не будет ни одной женщины, которая сможет разорвать их дружеские узы. И остались верны этой клятве до конца.
Когда они оба влюбились в одну и ту же девушку, то не стали соперничать.
- Пусть Жюли сама выберет одного из нас. - Мудро решили друзья. - Тот же, кто «потерпит поражение» смириться с этим и сохранит дружбу, чего бы ему это ни стоило.
Жюли выбрала Поля, а через год у них родился сын, которого назвали в честь лучшего друга Пьером.
Вуазье свято выполнял данную другу клятву, но испытание чужим счастьем было настолько невыносимым, что когда крестнику исполнилось всего три месяца, Пьер поступил на службу в разведку и покинул родные края. Жизнь, сопряжённая с большим риском, была благосклонна к нему, и уже чрез несколько лет, имея награды за службу в России и Сербии, он вернулся в Париж.
Его возвращение на Родину совпало не только с его большим повышением по службе, но и с безвременной кончиной Жюли.
Безмерное горе вновь объединило когда-то неразлучных друзей, а подрастающий Пьер, во многом напоминающий свою мать, стал их общим сыном. Отцы вкладывали в Пьера, ставшего юношей не только душу, но и большие средства. Они старались дать ему блестящее образование, которое помогло бы ему в последствии стать дипломатом. Именно об этом всегда мечтала Жюли, считавшая своего первенца необыкновенно талантливым ребёнком.
Внезапная смерть Поля, сердце которого остановилось на могиле любимой жены, стала новым испытанием для друга и их общего сына.
Пьер Соляль получил прекрасное образование, но его совсем не интересовала служба на дипломатическом поприще, и спустя несколько месяцев он уже служил под началом своего второго отца.
В своё время Вуазье, видевший своего приёмного сына блестящим дипломатом, всячески поощрял тягу подростка к трудным славянским языкам, общаясь с ним то на русском, то на сербском, а иногда и на чешском языках. Поэтому, когда юный Соляль появился в разведке, за ним сразу же укрепилось прозвище «Полиглот».
Задание, которое было поставлено французским правительством перед русским отделом разведки, было супер сложным, и полковник Вуазье мог поручить его только очень опытному профессионалу.
Всему отделу было известно, что лучшим специалистом по России является Пьер Соляль, доводившийся руководителю восточно – европейским отделом приёмным сыном. И теперь сотрудники с интересом наблюдали за тем, какое решение примет любящий отец, вся жизнь которого сосредоточена в единственном сыне.
Первое же донесение «Полиглота» подтвердило его высокий профессионализм и надёжность, а сведения, полученные из Санкт – Петербурга, и разочаровывали, и вдохновляли одновременно.
- Институт экспериментальной медицины расположен на острове, окружающая акватория которого, тщательно охраняется, - докладывал Пьер, которому только что было присвоено звание капитана. – Интересующие нас исследования проводятся в лаборатории, возглавляемой приват – доцентом Орловой. По словам знающих графиню людей, она настоящий исследователь, обладающий уникальными навыками и знаниями, и уже добилась неплохих результатов. Несколько дней назад, благодаря господам Хмелевским, которые служили при российском дипломатическом корпусе в Париже, я был представлен графине Орловой и имел с ней приватную беседу, из чего могу смело заявить, что нам не стоит питать никаких иллюзий относительно возможностей её вербовки. Её безмерная преданность науке и российскому государству не оставляет нам ни единого шанса. Графиня – очень осторожный и волевой человек, поэтому для выполнения порученного нам правительством задания, необходимы несколько иные подходы. Вербовка сотрудников лаборатории, а так же возможность случайной утечки информации, исключается, так как все они подобраны и проверены лично руководителем лаборатории.
По полученным от прислуги, служащей в особняке Орловых, сведениям, графиня плохо переносит качку, поэтому, когда море не спокойно, предпочитает работать с секретными документами у себя дома. Во время работы доступ в её рабочий кабинет запрещён всем, кроме членов её семьи. Считаю, что ставка на прислугу себя не оправдает и нужно искать выходы на членов семьи. Лучшим вариантом было бы внедрение в семью человека, к которому вся семья прониклась бы доверием.
Читая сообщение из России, Пьер Вуазье от души радовался выучке своего лучшего ученика.
- Дальше должна идти характеристика членов семьи интересующей нас графини, - отметил разведчик и перевернул лист.
- Семья графини состоит из четырёх человек, - с удовлетворением продолжил читать колонель. - Наиболее уязвимым звеном является граф Андрей Александрович Орлов любитель скачек и завсегдатай ипподрома. Правда, по сведениям той же прислуги, супруги практически не поддерживают родственных контактов, ограничиваясь лишь проживанием под одной крышей. Граф Орлов вхож в кабинет супруги, однако характеризуется непрогнозируемым поведением и способен провалить операцию. Дочь хозяйки не подходит для вовлечения в проведение операции по возрасту. Зато великовозрастный сын, большую часть времени проводящий в родовом имении и появляющийся в родном доме только для получения денег на свою революционную деятельность, может стать идеальным объектом, на который следует сделать ставку. Среди столичных революционеров имеется несколько человек, находившихся у нас в эмиграции, в своё время были завербованы нашим ведомством. Думаю, что при вербовке молодого графа следует делать ставку на их возможности.
- Пьер, входи, - сказал отец открывшему в кабинет дверь сыну.
- Отец, у тебя неприятности?
- Час назад я вернулся от мсье де Вари, который вычитал меня за срыв операции. Этот зазнайка опустился до прямых оскорблений наших сотрудников, по его словам, не заслужившим своей работой даже куска хлеба. Я с трудом сдержался, чтобы не сорваться.
- Зачем использовать шпионов? Посади в руководство человек пять таких де Вари, и наше ведомство развалится изнутри. Не каждому вражескому лазутчику удаётся нанести такой урон государству, какой могут нанести тупицы - непрофессионалы.
- И, тем не менее, мы с тобой служим не им, а совей Родине, которая требует от нас выполнения порученного задания. Что будем делать?
- Отец, я лично считаю, что ничего страшного ещё не произошло. Возможно сложившаяся ситуация, как раз нам на руку. Единственное, что нам нужно сейчас выяснить, в какую страну отправился наш «объект». Думаю, ты согласен со мной, что в Европе осуществить задуманное, будет значительно проще.
- Ты прав, сынок.