Габриэль Марсель о бытии, обладании и тайне
Я — профессиональный философ, а значит, философия для меня — не просто профессия, а пожизненное призвание. Размышления над трудными идеями и стремление глубже их понять — не просто часть моей рутины; это суть того, что я делаю и кто я есть. Каждый день я читаю, преподаю и размышляю над философскими вопросами.
Если вы хотите читать больше интересных историй, подпишитесь на наш телеграм канал: https://t.me/deep_cosmos
За эти годы я познакомился со многими мыслителями. Некоторые из них хорошо известны и часто обсуждаются. Большинство из вас слышали о таких выдающихся фигурах французской философии, как Рене Декарт, Анри Бергсон и Жак Деррида. Однако философию формируют не только самые знаменитые голоса.
Есть и другие, предлагающие более интимное, приземлённое понимание жизни. Эти менее известные философы касаются самых насущных сторон существования: любви, присутствия, надежды и доверия. Они освещают пути, по которым мы идём.
Габриэль Марсель (1889–1973) — один из таких голосов. Он был философом, драматургом и музыкантом. Хотя его имя не стало нарицательным, его работы дают нам глубокое понимание того, что значит быть человеком. Особенность Марселя в том, что его мышление опирается на прожитый опыт, а не на абстрактные схемы.
Эта статья — не техническое эссе. Это короткое введение, написанное для тех, кто чувствует, что философия всё ещё может помочь нам яснее видеть мир. Независимо от того, есть ли у вас философская подготовка, я приглашаю вас открыть для себя мыслителя, чьи идеи до сих пор находят отклик.
По пятницам он открывал двери
В англоязычном мире Марсель наиболее известен благодаря двум важным вкладом. В 1949–1950 годах он читал Гиффордские лекции в Университете Абердина, позже опубликованные в двух томах под названием Тайна бытия. Более чем через десятилетие, в 1961–1962 годах, он выступил с Лекциями Уильяма Джеймса в Гарвардском университете, позже изданными под названием Экзистенциальный фундамент человеческого достоинства.
Марсель родился в 1889 году — в тот же год, что и Мартин Хайдеггер и Ватцудзи Тэцуро. После ранней смерти матери его воспитывали отец и тётя. Он был одарённым учеником, успешно сдал философский конкурс агрегации (très difficile) во Франции в 1910 году и преподавал в Сенсе, Париже и Монпелье. Параллельно с академической карьерой он работал театральным критиком и редактором, что отражало его интерес к искусству.
Марсель поддерживал связи со многими ведущими философами своего времени, включая Симону де Бовуар, Жан-Поля Сартра и Поля Рикёра. Некоторые из них посещали неформальные встречи, которые Марсель устраивал у себя дома по пятничным вечерам.
Анн Мари, куратор Национальной библиотеки Франции, в исследовании о взаимоотношениях Марселя и Сартра отмечает:
«Начиная с 1934 года, Габриэль Марсель начал устраивать у себя дома еженедельные пятничные собрания для студентов-философов с целью поощрения живого, личного мышления у тех, кто готовился к агрегации. Записи, сделанные его женой Жаклин Марсель, показывают, кто посещал эти “дискуссии” и какие темы обсуждались. Известно, например, что Сартр выступал у Марселя с докладом в пятницу, 25 июня 1938 года». (Mary, 2014)
Эта, казалось бы, незначительная деталь говорит о многом. Прежде всего, Марсель был учителем — и глубоко преданным своему делу. Он щедро делился временем и вниманием, помогая интеллектуальному и личностному развитию своих учеников, и это педагогическое призвание оставалось с ним до конца жизни.
Помимо привычных философских форм (эссе и монографий), Марсель писал лекции, дневники и драматические произведения. Его решение выражать идеи через разные формы соответствовало его философской установке: он сознательно избегал жёсткой систематизации. Несмотря на это разнообразие, основные темы его мысли — присутствие, верность, надежда и трансцендентность — прослеживаются во всём его творчестве.
Призыв быть, а не обладать
Одним из важнейших вкладов Марселя в философию стало различие между обладанием (avoir) и бытием (être), которое он развивал в книгах Быть и иметь (1935) и Тайна бытия (1951). Это различие лежит в основе многих его экзистенциальных размышлений.
Для Марселя обладание — это способ существования, в котором вещи (включая самого себя) объективируются, превращаются в объекты, которыми можно обладать, манипулировать или классифицировать. Этот режим связан с внешностью, полезностью и контролем. Напротив, бытие означает участие и внутреннюю причастность, характеризуемые присутствием, открытостью и отношением. В состоянии бытия я не отделён от других и мира, а вовлечён, уязвим и отзывчив.
Марсель связывал это различие с телесностью, называя её границей между обладанием и бытием. Он писал:
«Телесность следует рассматривать как пограничную зону между бытием и обладанием. Всякое обладание так или иначе определяется через моё тело — то есть через нечто, что, будучи абсолютным “имением”, по самой этой причине перестаёт быть “объектом обладания” в обычном смысле. “Обладать” — значит располагать, иметь власть над; но эта возможность всегда предполагает наличие организма, то есть чего-то, о чём, по этой самой причине, я не могу сказать, что оно мне доступно». (Марсель, 1949, с. 82)
Критически оценивая современность, Марсель утверждал, что технологические и потребительские общества способствуют установке на обладание, которая вытесняет более подлинное бытие. В таких условиях человек становится инструментом, функцией, ролью, а переживание жизни — товаром.
Это, по его мнению, приводит к духовному обнищанию: отчуждению, объективизации и утрате внутренней жизни. В ответ он призывал вернуться к области бытия — через верность, доступность и творческое участие в жизни других людей.
Различие между бытием и обладанием оказало влияние не только на экзистенциализм, но и на современную этику, теологию и педагогику. Оно отзывается даже в более радикальной критике общества.
Так, Ги Дебор в Обществе спектакля (1967) развивает мысль Марселя, прослеживая движение от общества, основанного на бытии, к обществу обладания и, наконец, к обществу видимости. По Дебору, внешность вытесняет и бытие, и обладание, рождая культуру зрелищ, ведущую к отчуждению и пассивности. (Дебор, 1967, §17)
Тайны, а не проблемы
Понятие тайны также играет ключевую роль в философии Марселя. Оно выступает как критика технико-рационального подхода к человеческому существованию. Для Марселя тайна принципиально отличается от проблемы. Он пишет:
«Следует отличать Таинственное от Проблемного. Проблема — это то, с чем я сталкиваюсь, что преграждает мне путь. Она целиком передо мной. Тайна же — это то, в чём я сам замешан, и сущность её как раз в том, что она не может быть целиком “передо мной”. В этой области различие между “во мне” и “передо мной” теряет смысл». (Марсель, 1949, с. 100)
Проблема — внешняя, объективная и решаемая. Её можно устранить методом или техникой. Проблемы безличны, и их решения универсальны.
Тайна же — это ситуация, в которую человек вовлечён лично и экзистенциально. Вопрос и вопрошающий в тайне неразделимы. Подменив вопрошающего, мы изменим саму суть вопроса.
Для Марселя тайна — не бессмыслица и не иррациональность. Но она не может быть «разрешена» как проблема. Она требует участия и соучастия. Для этого необходима вторичная рефлексия — тип мышления, настроенный на опыт жизни.
Это противопоставляется первичной рефлексии, которая аналитична, абстрактна и отстранённа. По Марселю, многие глубинные аспекты человеческого существования — любовь, верность, надежда, зло — суть тайны, а не проблемы. Попытка разложить их на схемы уничтожает их смысл.
Тайна — ещё и критика «сломленного мира», как его называл Марсель — мира, где господствует техническое мышление. Он писал:
«Вполне возможно, что в нашем нынешнем мире становится повсеместной разобщенность духовного и биологического; но это только ещё одно доказательство, что наш мир — сломленный. Только в сломленном мире могли появиться такие практики, как, например, искусственное оплодотворение». (Марсель, 1951, с. 202)
Такой образ мышления не оставляет места тайне, а значит — подлинному человеческому присутствию и соучастию. Отрицание тайны ведёт к отчуждению и утрате смысла. Восстановление чувства тайны позволяет вернуть подлинные связи с собой, другими и миром.
Заключение
Размышления Габриэля Марселя о бытии и обладании дают нам мудрые ответы на вызовы современности. Он призывает нас перестать рассматривать людей и опыт как объекты или проблемы и начать относиться к жизни с открытостью, присутствием и подлинным участием.
Различая проблемы и тайны, он подчёркивает, что такие важнейшие человеческие реалии, как любовь, надежда и вера, не сводимы к технике и схемам.
В век, одержимый эффективностью и контролем, философия Марселя приглашает нас поставить во главу угла смысл, присутствие и цель. Каждый, кто стремится к подлинной и полноценной жизни, найдёт в его трудах вдохновение. Его сочинения побуждают нас глубже задуматься о себе, о близких и о таинстве самого существования.