Весной 1951-го в коридорах Лубянки гасли огни. Офицеры шептались: "А ведь и его забрали…" В "его" - генерал-лейтенант госбезопасности Леонид Райхман, мастер придумывать преступления другим. Металлическая дверь щёлкнула - и человек, привыкший печатать чужие приговоры, вышел из кабинета следователя без погон и без права на собственное слово.
История Райхмана - лакмусовая бумага эпохи: тот, кто штамповал обвинения, сам оказался в штампованном деле. Как так вышло? Давайте разберёмся.
От тисков к лампасам: как мальчик из местечка обогнал систему
Леизер Файтелевич Райхман родился в 1908 г. в крохотной Нововоронцовке (Херсонщина). Отец-столяр хотел видеть сына ремесленником, но революция раскрыла другие горизонты.
- 1924 г. - 16-летний Леизер уже начальник спецотдела ОГПУ по Ленинграду.
- Рабфак, ускоренные курсы контрразведки - и каждую новую должность он получал раньше, чем успевал подшить гимнастёрку.
- В 26 лет - полковник, в 37 - генерал-лейтенант.
"Молнией вырос", вспоминал о нём ветеран МГБ Николай Мельник. Скорость стала его визитной карточкой - он жил так, будто понимал: часики на стене Лубянки могут повернуться в любую сторону.
Балерина и Берия: закулисье блиц-карьеры
В биографии Райхмана нашлось место и свету рампы. Его женой стала прима Большого театра Ольга Лепешинская. Сталин обожал балерину, приглашал чету на дачу, а Райхман отвечал полной лояльностью системе.
Злые языки говорили, что Берия держал генерала "при себе" именно из-за близости к артистке, но деловой хватки Леониду хватало и без танцевальных связей: он успел поработать в Испании (консультировал республиканскую контрразведку), а позже - в "СМЕРШе".
Катынь: репетиция большой лжи
Апрель 1943-го. Немцы сообщили о массовом расстреле польских офицеров под Смоленском. Москва ответила зеркально: "Это работа вермахта!" Для убедительности нужна была пачка бумаг - именно их поручили "сочинить" группе под руководством Райхмана.
Вот как описывал задачу его коллега-документалист Михаил Лидов:
"Мы должны были доказать, что офицеры жили минимум до июля 1941 года. Даты, подписи, печати - и всё в свежие могилы".
- Поддельные медицинские карточки;
- Фальшивые письма "до жен";
- Аккуратно "посаженный" немецкий патрон в яму с останками.
На Нюрнбергском процессе генерал сам вёл "катынскую" папку. Ирония: именно эта папка через десять лет станет одним из косвенных аргументов против него.
"Сионистский заговор": охотник меняется местами с добычей
19 октября 1951 г. Райхмана арестовали вместе с группой еврейских офицеров МГБ. Обвинения звучали до боли знакомо - он их ведь сам не раз писал другим:
- участие в "изменнической группе";
- еврейский национализм;
- вредительство "с целью ослабления обороноспособности".
В первые сутки допросов он, по собственному признанию, пытался держаться: "Я знаю все ходы". Но когда поставили к стене и включили прожектор, слов на ходы не хватило. Система не различала авторов и персонажей - роли менялись по щелчку.
Бериевское помилование и второе падение
После смерти Сталина Берия спешил снять с себя груз "лишних" дел и реабилитировал многих. 21 марта 1953-го Райхмана освободили, вернули кабинет - начальник контрольной инспекции МВД.
Но история отплатила полной симметрией: 26 июня арестовали самого Берию, а 21 августа - снова Райхмана. Те же коридоры, тот же звук засовов, только на стене тюремной камеры он уже выводил не подписи, а звёздные карты: увлёкся астрономией, чтобы "не сойти с ума в земных орбитах".
Звёзды вместо погон
В 1956 г. Верховный Суд отправил его на 10 лет лагерей, тут же сократил срок до пяти по амнистии, но генеральские звёзды с плеч сдёрнули навсегда.
Освободившись, Райхман преподавал в кружках астрономию, писал статьи о метеоритных потоках под псевдонимом. И всё же даже после перестройки Главная военная прокуратура (2003 г.) отказала в реабилитации: "Состав преступления не отпал".
14 марта 1990 г. он умер тихо, в коммуналке на Арбате. На стене над письменным столом так и осталась карта Персеид - единственные звёзды, которые у него уже не отняли.
Замкнутый круг и вопрос без ответа
Генерал Леонид Райхман придумал механику репрессий, а потом сам попал в неё, словно мастер-инженер, задавленный собственным механизмом. Жертва или справедливое воздаяние?
Парадокс в том, что одна и та же подпись может приговорить к смерти - и спасти, когда понадобится ложь государству. А вы как считаете: может ли автор фальсификаций рассчитывать на сочувствие, если однажды сам стал их мишенью?