Каждое издание «Мастера и Маргариты» на моей полке — не просто один текст под новой обложкой. Это отдельная вселенная: с иным шрифтом, иллюстрациями, заметками и сносками, даже запахом бумаги. Советские тома с выцветшими корешками пахнут старыми библиотеками. Современные издания пахнут типографской свежестью — этим волнующим ароматом новенькой бумаги и чуть горьковатым шлейфом печатной краски. Их глянцевые обложки отсвечивают холодным блеском, как лужи после дождя в весенней Москве, а корешки — плотные, упругие, будто переплетены вчера (хотя на деле могут стоять на полке годами). Потому что Булгаков — как вино. Каждый раз — новое звучание, новый оттенок смысла. Прочтешь второй раз и острее чувствуется едкий сарказм Бегемота. В третий — по-новому звучит нежность Маргариты.
Коллекционирование — не накопительство и не складирование. Это диалог — с автором через время, с художниками обложек, с самой собой в разные годы. Каждое издание — новый "перевод" одного текста, где "переводчиком" выс