“Нет, нет и ещё раз нет!” - Ирина Муравьева швырнула сценарий на стол и решительно замотала головой. Перед ней сидел режиссёр Геральд Бежанов, который в третий раз пытался уговорить актрису на главную роль в своём новом фильме. А она категорически отказывалась играть тридцатилетнюю старую деву, которая мечтает выйти замуж.
“Зачем мне позорить себя на всю страну?” - думала Муравьева, листая страницы сценария. Ей казалось, что роль Нади Клюевой унизит её как женщину и актрису. Она не могла представить, как будет изображать комплексы одинокой тёти, которая готова на всё ради замужества.
Никто тогда не предполагал, что этот фильм станет культовым, а пирог "Нактюрн" будут печьтысячи женщин по всему союзу.
Роль, которой стыдились
В начале восьмидесятых тема женского одиночества была табуированной. Советская идеология провозглашала, что в стране развитого социализма не может быть несчастных людей. А уж тем более несчастных женщин, которые в тридцать лет не устроили личную жизнь.
Ирина Муравьева, тогда уже известная актриса Театра сатиры, прекрасно понимала эти неписаные правила. Играть “неудачницу” означало поставить крест на своей репутации. Коллеги могли подумать, что она не способна на серьёзные роли. А зрители - что она сама такая же неустроенная особа.
“Мне казалось, что эта роль слишком приземлённая, - вспоминала позже актриса. - Я привыкла к ярким, запоминающимся образам. А тут какая-то серая мышка, которая бегает за мужиками”.
Бежанов не сдавался. Он видел в Муравьевой именно ту актрису, которая способна сделать из незамысловатой комедии настоящий шедевр. Режиссёр понимал: нужна не просто красивая женщина, а та, что сможет показать внутреннюю красоту обычной советской труженицы.
Когда жизнь диктует роли
А между тем судьба словно подталкивала Муравьеву к этой роли. На момент съёмок ей было тридцать четыре года, и она действительно была не замужем. Личная жизнь актрисы складывалась непросто. За плечами остался неудачный брак, впереди маячило одиночество.
“Я боялась, что зрители подумают: она играет саму себя, - откровенничала Ирина Вадимовна годы спустя. - Мне не хотелось, чтобы меня жалели или, того хуже, смеялись надо мной”.
Но Бежанов был настойчив. Он приходил к Муравьевой домой, звонил по несколько раз в день, устраивал “случайные” встречи. Режиссёр чувствовал, что без неё фильм не состоится.
“Геральд Семёнович был очень убедительным, - смеялась актриса. - Он говорил мне: “Ира, ты же понимаешь, что таких женщин миллионы. Ты дашь им надежду”. И это меня зацепило”.
Превращение в Надю Клюеву
Когда Муравьева наконец согласилась, началась кропотливая работа над образом. Режиссёр требовал максимального реализма. Никакого гламура, никаких красивых нарядов. Только правда жизни обычной советской женщины.
Актрисе пришлось кардинально изменить внешность. Волосы завязали в невзрачный мышиный хвостик, надели дурацкий ободок, подобрали невзрачную одежду. “Я смотрела на себя в зеркало и ужасалась, — вспоминала Муравьева. — Думала: “Господи, что я с собой делаю?”
Но постепенно актриса начала понимать своего персонажа. Надя Клюева оказалась не жалкой неудачницей, а сильной женщиной, которая не сдаётся перед трудностями. Она работает инженером на заводе, заботится о матери, не теряет оптимизма несмотря на одиночество.
“Я вдруг поняла, что эта женщина достойна уважения, — призналась актриса. — Она не ноет, не опускает руки. Она борется за своё счастье”.
Съёмки без удовольствия
Весь съёмочный процесс Муравьева воспринимала как тяжёлую работу. Она механически произносила текст, выполняла режиссёрские указания, но не чувствовала никакой радости от творчества.
“Мне казалось, что я снимаюсь в какой-то ерунде, - откровенничала актриса. - Простенький сюжет, предсказуемые ситуации. Где тут искусство?”
Особенно болезненно она переживала сцены с “поисками мужа”. Эпизод в загсе, где Надя выдаёт себя за невесту несостоявшегося жениха, казался Муравьевой унизительным. “Я краснела от стыда каждый раз, когда произносила реплики о замужестве”, - вспоминала она.
Но режиссёр видел, что актриса играет искренне, несмотря на внутреннее сопротивление. А может быть, именно благодаря этому сопротивлению её героиня получалась такой живой и настоящей.
Неожиданный триумф
Премьера состоялась в 1985 году, и Муравьева с ужасом ждала реакции публики. Она была уверена, что фильм провалится, а её карьера пострадает. Актриса даже не пошла на первый показ. Сидела дома и переживала.
Но случилось невероятное. Фильм моментально полюбили миллионы зрителей. “Самая обаятельная и привлекательная” стала хитом проката, собрав за год более 44 миллиона зрителей. Муравьеву узнавали на улицах, цитировали её реплики, восхищались её игрой.
“Я не могла поверить в такой успех, - признавалась актриса. - Звонили друзья, коллеги, незнакомые люди благодарили за роль. А я всё ещё стеснялась этого фильма”.
Критики отмечали естественность и правдивость её игры. Муравьева сумела показать красоту обычной женщины, её силу духа и неиссякаемый оптимизм. То, что казалось актрисе недостатком роли, стало её главным достоинством.
Долгое примирение с успехом
Даже после оглушительного успеха Муравьева долго не могла полюбить этот фильм. Она избегала интервью на эту тему, краснела, когда коллеги хвалили её работу. Актрисе казалось, что она обманула зрителей, сыграв не ту роль, которую от неё ждали.
“Я думала, что люди ошибаются, - откровенничала Ирина Вадимовна. - Что они видят в этой простушке то, чего там нет. Мне потребовались годы, чтобы понять: а может, я просто сыграла хорошо?”
Переломный момент наступил, когда Муравьева начала получать письма от зрительниц. Женщины писали, что благодаря фильму поверили в себя, не потеряли надежду на личное счастье, нашли в себе силы начать новую жизнь.
“Одна женщина написала, что после просмотра фильма пошла на курсы английского языка и там встретила своего будущего мужа, - вспоминала актриса. - И таких историй было много. Тогда я поняла: наверное, мы сняли что-то важное”.
Сегодня «Самая обаятельная и привлекательная» входит в золотой фонд советского кинематографа. Фильм пересматривают новые поколения, цитируют в соцсетях, разбирают на мемы. А Ирина Муравьева наконец примирилась со своей самой известной ролью.
“Теперь я понимаю, что Геральд Семёнович был прав, - говорит актриса. - Он увидел во мне то, чего не видела я сама. Способность показать красоту обычного человека”.