— Свекровь опять звонила, просила отдать ей ключи от квартиры, — Марина швырнула телефон на диван, чувствуя, как внутри всё закипает от злости.
Она только что вернулась с работы после изнурительного дня в офисе, мечтая о горячей ванне и тишине. Но вместо покоя её ждал очередной звонок от Людмилы Павловны — матери её мужа Антона.
— Что на этот раз? — устало спросил Антон, не отрываясь от ноутбука.
— Говорит, хочет сделать нам сюрприз к годовщине. Якобы нужно зайти, пока нас не будет дома, — Марина села рядом с мужем. — Я сказала, что мы сами всё организуем.
Антон вздохнул и наконец посмотрел на жену:
— Мам, наверное, обиделась?
— Конечно, обиделась! — Марина встала и начала ходить по комнате. — Сказала, что я не доверяю ей, что она хотела как лучше. Но я помню, что было в прошлый раз!
Полгода назад свекровь уговорила их дать ей ключи, чтобы полить цветы, пока они были в командировке. Вернувшись, Марина обнаружила полностью переставленную мебель в гостиной, выброшенные "старые" шторы, которые она так любила, и новый ковёр кислотного цвета.
— Она хотела сделать приятное, — попытался защитить мать Антон.
— Приятное? — возмутилась Марина. — Она выбросила мои вещи без спроса! И переделала нашу квартиру под свой вкус!
Телефон Марины снова зазвонил. На экране высветилось фото свекрови.
— Не бери, — посоветовал Антон.
Но Марина уже нажала на кнопку приёма:
— Слушаю, Людмила Павловна.
— Мариночка, я тут подумала, — голос свекрови звучал слишком сладко. — Может, вы всё-таки дадите мне ключи? Я обещаю, ничего не трону. Просто хочу украсить квартиру к вашему празднику.
— Спасибо за заботу, но мы справимся сами, — твёрдо ответила Марина.
— Ты мне не доверяешь, — в голосе свекрови появились обиженные нотки. — Я же мать Антона! Неужели я могу навредить своему сыну?
— Дело не в доверии...
— А в чём же? — перебила Людмила Павловна. — В том, что ты считаешь меня неспособной сделать что-то хорошее? Или просто не хочешь, чтобы я приходила к вам?
Марина глубоко вздохнула, стараясь сохранить спокойствие:
— Людмила Павловна, мы ценим вашу заботу. Но это наш дом, и мы предпочитаем сами решать, как его обустраивать.
— Наш дом? — голос свекрови стал ледяным. — Интересно. А кто помогал Антону с первоначальным взносом? Кто давал деньги на ремонт?
Марина почувствовала, как к щекам приливает кровь. Да, родители Антона помогли им с покупкой квартиры. Но это не давало Людмиле Павловне права распоряжаться их жилищем как своим!
— Мы вернули вам все деньги, — напомнила Марина. — Два года назад.
— Деньги — это не главное, — отрезала свекровь. — Главное — неблагодарность. Я столько для вас делаю, а вы...
— Мам, хватит, — вмешался Антон, забирая телефон у жены. — Мы не дадим ключи. Это окончательное решение.
— Антоша! — воскликнула Людмила Павловна. — Ты тоже против меня?
— Я не против тебя, мам. Просто мы с Мариной хотим, чтобы наш дом оставался нашим.
— Понятно, — холодно произнесла свекровь. — Жена настроила тебя против родной матери. Что ж, живите как знаете.
Она отключилась.
Антон и Марина переглянулись.
— Спасибо, что поддержал, — тихо сказала Марина.
— Она не права, — Антон обнял жену. — Ты не настраивала меня ни против кого. Просто мама иногда перегибает палку.
В дверь позвонили. Марина напряглась — неужели свекровь решила приехать лично?
Но за дверью стояла их соседка Галина Ивановна — милая пожилая женщина, которая жила этажом выше.
— Добрый вечер, — улыбнулась она. — Простите, что беспокою. Марина, это вы просили свою свекровь забрать посылку из моей квартиры?
— Что? — удивилась Марина. — Нет, я ничего такого не просила.
Галина Ивановна нахмурилась:
— Странно. Людмила Павловна звонила мне час назад, сказала, что вы уехали и попросили её забрать важную посылку, которую я якобы получила для вас.
Марина и Антон переглянулись.
— Мы никуда не уезжали, — медленно произнесла Марина. — И никаких посылок не ждём.
— Вот и я удивилась, — кивнула соседка. — Потому и решила сначала у вас спросить. Хорошо, что не дала ей ничего.
После ухода Галины Ивановны Марина была в ярости:
— Ты понимаешь, что она пыталась сделать? Она хотела обманом получить доступ в нашу квартиру!
— Не думаю, что мама способна на такое, — неуверенно возразил Антон, хотя в его голосе уже не было прежней убеждённости.
— А что ещё это может быть? — Марина достала телефон. — Я позвоню всем соседям и предупрежу.
Следующие полчаса она обзванивала знакомых из их подъезда, объясняя ситуацию. Оказалось, что Людмила Павловна звонила ещё троим соседям с разными предлогами — то ключи забыли, то документы важные нужно забрать, то растения полить.
— Это уже слишком, — признал Антон, выслушав всё. — Мама явно перешла границы.
На следующий день, когда Марина была на работе, ей позвонил встревоженный Антон:
— Марин, ты не поверишь. Мама приехала с каким-то мужчиной. Говорит, это мастер по замкам, и она хочет поменять нам замок в подарок.
— Что?! — Марина вскочила со стула. — И ты их впустил?
— Конечно, нет! Стою в дверях, не пускаю. Но мама настаивает.
— Я сейчас приеду, — Марина уже собирала вещи. — Никого не пускай!
Она примчалась домой за пятнадцать минут. У дверей их квартиры действительно стояла Людмила Павловна с незнакомым мужчиной в рабочей одежде.
— А, невестка пожаловала, — язвительно произнесла свекровь. — Работу бросила, чтобы помешать мне сделать вам подарок?
— Людмила Павловна, мы не нуждаемся в новом замке, — твёрдо сказала Марина. — И уж точно не хотим, чтобы его меняли без нашего ведома.
— Я делаю это для вашей же безопасности! — воскликнула свекровь. — Этот замок гораздо надёжнее!
— И у вас случайно не окажется запасного ключа от него? — прямо спросила Марина.
Людмила Павловна покраснела:
— Как ты смеешь обвинять меня в таком!
Мастер неловко переминался с ноги на ногу:
— Может, я пойду? Видно, что тут семейные разногласия.
— Да, пожалуйста, — кивнул Антон. — Извините за беспокойство.
Когда мастер ушёл, Людмила Павловна обрушилась на невестку:
— Ты специально всё испортила! Я хотела как лучше!
— Нет, вы хотели получить доступ к нашей квартире любой ценой, — парировала Марина. — Сначала просили ключи для сюрприза, потом пытались обмануть соседей, теперь вот замок...
— Марина права, мам, — вмешался Антон. — Это уже похоже на одержимость.
— Одержимость? — Людмила Павловна всплеснула руками. — Я просто хочу помочь! Вы живёте как попало! В прошлый раз я видела, какой у вас бардак!
— В прошлый раз вы пришли без предупреждения в семь утра в субботу, — напомнила Марина. — Конечно, мы ещё не успели убраться после рабочей недели.
— Оправдания! — фыркнула свекровь. — Я в вашем возрасте и работала, и дом содержала в идеальном порядке!
— Мам, достаточно, — устало сказал Антон. — Пожалуйста, уходи. И больше не приходи без приглашения.
Людмила Павловна смерила сына взглядом полным укора:
— Докатился. Родную мать выгоняешь. Что ж, я всё поняла.
Она развернулась и, гордо вскинув голову, направилась к лифту.
Когда двери лифта закрылись, Марина и Антон облегчённо выдохнули.
— Думаешь, она успокоится? — спросила Марина.
— Надеюсь, — Антон запер дверь на все замки. — Но на всякий случай давай установим видеодомофон. И предупредим консьержа.
Прошла неделя относительного спокойствия. Людмила Павловна не звонила и не приходила. Марина начала думать, что свекровь наконец поняла границы.
Но в пятницу вечером, вернувшись с работы, она обнаружила, что входная дверь приоткрыта.
Сердце ухнуло вниз. Марина осторожно толкнула дверь и вошла в квартиру.
В гостиной стояла Людмила Павловна с какой-то женщиной.
— Что вы здесь делаете? — ахнула Марина. — Как вы вошли?
Свекровь обернулась с невинной улыбкой:
— А, Мариночка! Мы тут с дизайнером Еленой Викторовной смотрим, что можно улучшить в вашем интерьере.
— Но как вы попали в квартиру? — повторила вопрос Марина, доставая телефон.
— Дверь была открыта, — пожала плечами Людмила Павловна. — Мы позвонили, никто не ответил. Я забеспокоилась и вошла проверить, всё ли в порядке.
— Дверь не могла быть открыта! — Марина уже набирала номер Антона. — Я лично её запирала утром!
— Значит, ты забыла, — снисходительно улыбнулась свекровь. — Бывает. У тебя много работы, голова занята.
Антон ответил после второго гудка:
— Алло?
— Антон, твоя мать в нашей квартире! С какой-то дизайнершей! Говорит, дверь была открыта!
— Что? Еду! — в трубке послышался шум. — Никуда их не отпускай!
Марина повернулась к непрошеным гостьям:
— Муж сейчас приедет. И мы вызовем полицию.
Дизайнер побледнела:
— Полицию? Но Людмила Павловна сказала, что это квартира её сына, и он попросил посмотреть...
— Это наша с мужем квартира, и никто вас не приглашал, — отрезала Марина.
— Я... мне лучше уйти, — женщина засобиралась. — Извините, я не знала...
— Постойте! — Марина преградила ей путь. — Вы останетесь и расскажете полиции, как моя свекровь представилась вам.
Людмила Павловна фыркнула:
— Не драматизируй. Никакого криминала тут нет. Я мать Антона, имею право находиться в квартире сына.
— Нет, не имеете! — вспылила Марина. — Не без нашего разрешения!
Дверь распахнулась, и вбежал запыхавшийся Антон. Он окинул взглядом сцену — испуганную дизайнершу, разгневанную жену и невозмутимую мать.
— Мам, это последняя капля, — сказал он. — Как ты вошла?
— Дверь была открыта, — упрямо повторила Людмила Павловна.
— Ложь! — Антон подошёл к двери и осмотрел замок. — Смотри, Марина. Царапины на замке свежие. Кто-то пытался его вскрыть.
— Не говори глупостей! — возмутилась его мать. — Я не взломщица!
— Тогда объясни царапины! — потребовал Антон.
Дизайнер нервно кашлянула:
— Простите, но я видела, как Людмила Павловна что-то делала с замком. Она сказала, что потеряла ключи и пытается открыть...
— Елена Викторовна! — резко оборвала её свекровь. — Вы не так поняли!
— Нет, я всё правильно поняла, — женщина выпрямилась. — И я готова это подтвердить, если понадобится.
Антон достал телефон:
— Я вызываю полицию.
— Антон! — воскликнула Людмила Павловна. — Ты с ума сошёл? Я твоя мать!
— Мать, которая пыталась взломать нашу квартиру, — холодно ответил он.
Пока ждали полицию, в квартире царило напряжённое молчание. Людмила Павловна сидела на диване с каменным лицом. Дизайнер нервно теребила сумочку. Марина и Антон стояли у двери, как часовые.
Приехавшие полицейские осмотрели замок, выслушали всех присутствующих и составили протокол.
— Будете писать заявление? — спросил старший наряда.
Антон посмотрел на мать. Та сидела бледная, но всё ещё с гордо поднятой головой.
— Нет, — наконец сказал он. — Но я прошу зафиксировать происшествие. На случай, если подобное повторится.
Когда полицейские и дизайнер ушли, Людмила Павловна поднялась с дивана:
— Ну что, доволен? Опозорил мать перед чужими людьми.
— Ты сама себя опозорила, — устало ответил Антон. — Мам, почему ты это делаешь? Зачем тебе так нужно попасть в нашу квартиру?
Людмила Павловна молчала, сжав губы.
— Вы хотите контролировать нашу жизнь, — тихо сказала Марина. — Проверять, как мы живём, что едим, как убираемся. Вы не можете смириться, что Антон вырос и живёт своей жизнью.
— Я просто хочу помочь! — вспылила свекровь. — Вы не умеете вести хозяйство! В холодильнике вечно полуфабрикаты, бельё не глажено, пыль на полках!
— И что? — спросил Антон. — Это наша жизнь, мам. Нас она устраивает.
— А меня не устраивает! — выкрикнула Людмила Павловна. — Мой сын живёт как бомж! Из-за этой... — она покосилась на Марину.
— Договаривай, — холодно сказала невестка. — Из-за кого?
— Из-за тебя! — свекровь больше не сдерживалась. — До тебя Антон был идеальным сыном! Приезжал каждые выходные, советовался со мной, слушался! А теперь? Видимся раз в месяц, и то если я сама не приеду!
— Мам, мне тридцать два года, — напомнил Антон. — Я взрослый человек.
— Взрослый? — горько усмехнулась Людмила Павловна. — Взрослый человек не забывает о матери!
— Я не забываю о тебе. Но у меня есть своя семья.
— Семья! — фыркнула свекровь. — Три года женаты, а детей нет. Какая же это семья?
Марина побледнела. Это был больной вопрос — они с Антоном год безуспешно пытались завести ребёнка.
— Мам, хватит! — резко оборвал её Антон. — Это не твоё дело!
— Не моё? — Людмила Павловна встала. — Когда у меня появятся внуки — не моё дело?
— Именно! — Антон тоже поднялся. — И знаешь что? После сегодняшнего я не хочу тебя видеть. Не звони, не приходи, пока не научишься уважать нашу семью и наши границы!
— Антон! — ахнула мать. — Ты не можешь!
— Могу и делаю это. Уходи, мам. Немедленно.
Людмила Павловна смотрела на сына, словно видела его впервые. Потом перевела взгляд на Марину:
— Это всё ты! Ты настроила его против меня!
— Нет, мам, — покачал головой Антон. — Это ты сама всё разрушила. Своей одержимостью контролем, неуважением к нам, попыткой взлома. Ты сама виновата.
Свекровь молча прошла к выходу. У двери обернулась:
— Когда она тебя бросит, не приходи ко мне плакаться.
— Не приду, — спокойно ответил Антон.
Дверь захлопнулась.
Марина и Антон стояли посреди гостиной, всё ещё не веря в произошедшее.
— Ты правда не хочешь её видеть? — тихо спросила Марина.
— Пока она не изменится — да, — Антон обнял жену. — Прости, что довёл до такого. Надо было раньше поставить границы.
— Она твоя мама, — Марина прижалась к мужу. — Я понимаю, как тебе тяжело.
— Тяжело, — признал Антон. — Но ещё тяжелее было бы потерять тебя из-за её выходок.
Они молча стояли, обнявшись, пока за окном сгущались сумерки.
— Надо менять замки, — наконец сказала Марина.
— И установить сигнализацию, — добавил Антон. — И камеры.
— Думаешь, она вернётся?
— Не знаю. Но лучше перестраховаться.
В следующие дни они занимались укреплением безопасности квартиры. Поменяли замки на более надёжные, установили видеодомофон и камеру в коридоре. Предупредили консьержа и всех соседей о ситуации.
Людмила Павловна не звонила. Но через неделю Марине позвонила Вера — сестра Антона.
— Марин, что у вас произошло? — взволнованно спросила она. — Мама рыдает второй день, говорит, что Антон её выгнал.
Марина вкратце рассказала о случившемся. Вера слушала молча, лишь иногда ахая.
— Не может быть... Мама пыталась взломать вашу дверь?
— К сожалению, это правда. Есть свидетель и следы на замке.
— Боже... — Вера помолчала. — Знаешь, она и ко мне постоянно приходит без спроса. У неё есть ключи, которые я давала три года назад на время ремонта. Так и не забрала обратно.
— Вера, это ненормально.
— Знаю, — вздохнула золовка. — Но она же мама. Как ей откажешь?
— Антон отказал. И правильно сделал.
— Наверное... Слушай, а можно я к вам заеду? Хочу поговорить с братом.
Вера приехала вечером. Она выглядела уставшей и встревоженной.
— Антон, — начала она, едва сев на диван. — Мама в ужасном состоянии. Может, вы помиритесь?
— Вера, она пыталась взломать нашу квартиру, — напомнил брат.
— Но она же не со зла! Просто хотела помочь!
— Взлом — это помощь? — удивилась Марина.
Вера замялась:
— Ну... Она говорит, дверь была открыта...
— Вера, — Антон наклонился к сестре. — Ты сама веришь в это?
Та опустила глаза:
— Нет. Но она наша мама, Антон. Она одна.
— Это не даёт ей права нарушать наши границы.
— А если она пообещает больше так не делать?
— Она уже обещала. После истории с перестановкой мебели. И что?
Вера вздохнула:
— Да, ты прав. Она всегда такой была. Помнишь, как в детстве рылась в наших вещах? Читала дневники, проверяла карманы...
— Помню, — кивнул Антон. — И тогда это было неправильно.
— Но мы же терпели.
— Мы были детьми. А сейчас мы взрослые и имеем право на личную жизнь.
Вера помолчала, потом посмотрела на Марину:
— Прости нас. Маму, меня, всю нашу семью. Мы привыкли к такому поведению и считали его нормальным. Но это не так.
— Спасибо, — тепло улыбнулась Марина. — Мне важно это слышать.
— Я поговорю с мамой, — пообещала Вера. — Попробую объяснить. Но не обещаю, что она поймёт.
После ухода Веры Антон долго молчал.
— О чём думаешь? — спросила Марина.
— О том, что мы правильно поступили. Пора прекращать этот цикл нарушения границ.
— Может, Людмила Павловна одумается?
— Может быть. Но это должно быть её решение, её работа над собой. Мы сделали всё, что могли.
Прошёл месяц. Людмила Павловна не звонила и не приходила. Вера иногда передавала приветы и рассказывала, что мать постепенно смиряется с ситуацией.
— Она даже к психологу записалась, — сообщила как-то Вера. — Представляешь?
Марина и Антон переглянулись с надеждой. Может, ещё не всё потеряно?
Ещё через месяц, в воскресенье утром, раздался звонок в домофон. На экране была Людмила Павловна. Она выглядела как-то иначе — спокойнее, что ли.
— Можно мне войти? — спросила она. — Я хочу поговорить. И извиниться.
Антон посмотрел на жену. Та кивнула.
Свекровь вошла в квартиру неуверенно, словно впервые.
— Здравствуйте, — тихо сказала она. — Спасибо, что впустили.
Они прошли в гостиную. Людмила Павловна села на краешек дивана.
— Я много думала эти два месяца, — начала она. — И поняла, что была неправа. Очень неправа.
Марина и Антон молчали, давая ей выговориться.
— Я действительно пыталась контролировать вашу жизнь. И не только вашу — Верину тоже. Мне казалось, что я лучше знаю, как надо. Что без меня вы пропадёте.
Она помолчала, собираясь с мыслями.
— Психолог объяснила, что это страх. Страх остаться ненужной, когда дети выросли. Страх одиночества. И я пыталась бороться с ним неправильными способами.
— Мам... — начал Антон, но она подняла руку.
— Дай мне закончить. Я хочу извиниться. Перед тобой, Антон. И перед тобой, Марина. Я вела себя ужасно. Нарушала ваши границы, лгала, пыталась манипулировать. И да, я пыталась вскрыть замок. Это было... это было дно.
Марина почувствовала, как в груди что-то смягчается.
— Я не прошу вас сразу меня простить, — продолжила Людмила Павловна. — Но я прошу дать мне шанс. Я работаю над собой, хожу на терапию. Учусь уважать границы других людей.
— Мам, — Антон встал и подошёл к матери. — Спасибо, что признала ошибки. Это много значит.
— Я не хочу потерять тебя, сынок, — в глазах Людмилы Павловны блеснули слёзы. — И тебя, Марина. Вы моя семья.
Марина тоже встала:
— Людмила Павловна, я ценю вашу честность. И готова начать сначала. Но с чёткими правилами.
— Какими? — с надеждой спросила свекровь.
— Никаких визитов без предупреждения. Никаких ключей от нашей квартиры. Уважение к нашим решениям, даже если вы с ними не согласны.
— Принимаю, — кивнула Людмила Павловна. — Все условия.
— И ещё, — добавил Антон. — Мы рады, что вы работаете с психологом. Продолжайте, пожалуйста.
— Обязательно, — заверила его мать. — Знаете, это даже интересно — узнавать себя заново в шестьдесят лет.
Они ещё долго разговаривали. О прошлом, о чувствах, о планах на будущее. Это был трудный, но важный разговор.
Когда Людмила Павловна уходила, она обняла невестку:
— Спасибо, что не дала Антону меня простить сразу. Если бы всё разрешилось легко, я бы не осознала масштаб проблемы.
— Я рада, что вы это понимаете, — улыбнулась Марина.
После ухода свекрови они с Антоном долго сидели на кухне за чаем.
— Думаешь, она действительно изменится? — спросила Марина.
— Не знаю, — честно ответил Антон. — Но она хотя бы пытается. Это уже много.
— Да, — согласилась Марина. — И мы дадим ей этот шанс. Но будем внимательны.
— Обязательно, — Антон взял её за руку. — Спасибо, что была рядом во всей этой истории. Что не сдалась и не ушла.
— Мы семья, — просто ответила Марина. — А семья преодолевает трудности вместе.
За окном светило весеннее солнце. Впереди были новые дни, новые испытания и новые радости. Но главное — они были вместе. И теперь их дом был действительно их крепостью, где никто не мог нарушить их покой без разрешения.
А Людмила Павловна сдержала слово. Она приходила только по приглашению, звонила перед визитом и никогда больше не пыталась контролировать их жизнь. Это было непросто — иногда она срывалась, начинала давать непрошеные советы, но быстро спохватывалась и извинялась.
Через год на семейном ужине, когда Марина объявила о беременности, Людмила Павловна расплакалась от счастья. И первое, что она сказала, было:
— Я буду помогать только тогда, когда вы сами попросите. Обещаю.
И это обещание стоило больше всех подарков на свете.