Соль-Илецк богат «солончаками». Озера, которые сегодня считаются лечебными, – это карьеры, образовавшиеся после промышленной разработки территории. Грубо говоря, нынешний курорт – это бывшая промышленная зона. Встает вопрос: не опасны ли подобные карьеры? Кто контролирует их использование? И точно ли озёра в Соль-Илецке «лечебные»?
Как в Соль-Илецке соль добывали
Добыча хлорида натрия в этих местах ведется с древних времен. Еще в XVII веке здесь появились первые соляные промыслы, а к XIX веку Соль-Илецк стал одним из крупнейших поставщиков каменной пищевой поваренной соли в России. Добыча в этом регионе велась открытым способом, что привело к образованию глубоких карьеров.
В советское время разработка месторождений продолжалась, но со временем часть карьеров была заброшена. Вскоре обнажённые карьеры заполнились грунтовыми и паводковыми водами, создав озера с высокой концентрацией соли. Так промышленный объект превратился в природный курорт.
Город сегодня
Сейчас Соль-Илецк известен, прежде всего, как бальнеологический курорт. Его озера сравнивают с Мертвым морем из-за высокой минерализации воды, которая считается полезной для здоровья. Ежегодно сюда приезжают десятки тысяч туристов со всей России.
Но за рекламными буклетами скрывается другая реальность. Карьеры Соль-Илецка – это не природные водоемы, а результат человеческой деятельности, и их экологическое состояние зависит от того, кто и как за ними «ухаживает».
Карьеры – это не очень безопасно
Геолог Исхак Фархутдинов рассказал нам всё о жизни карьера после промышленной разработки.
«Первая опасность, которая характерна для всех карьеров, – это то, что стенки могут осыпаться и обваливаться. Обвалы и осыпи характерны для всех карьеров, но их интенсивность зависит от того, укреплены откосы или нет. Если укрепление было проведено, то такая опасность меньше.
Вторая опасность – загрязнение грунтовых поверхностных вод. Оно зависит от того, какие полезные ископаемые добывались. Если это были нетоксичные полезные ископаемые, такие как известняк, мрамор, гипс, – то здесь опасность загрязнения практически отсутствует.
Бывают более токсичные полезные ископаемые – это в первую очередь сульфидные руды, медь, никель и железо.
Здесь главная опасность – это так называемый кислотный дренаж. При взаимодействии сульфидов, в первую очередь пирита (FeS2) с водой и кислородом, образуется серная кислота, которая загрязняет окружающую среду. Помимо этого, если карьер не рекультивирован, то есть вокруг карьера не засажена растительность, то из-за осыпания может происходить загрязнение почв и повышение предельно допустимых концентраций металлов», – комментирует Исхак Фархутдинов.
А что с Соль-Илецком? «Соляные меловые карьеры менее опасны, так как соль не такая токсичная. Агрессивных химикатов, как, например, в цветной металлургии, не используется. Но опять же, все зависит от того, насколько карьеры рекультивированы. Сейчас есть примеры, когда горнодобывающие компании относятся к своей деятельности добросовестно и рекультивируют карьеры. Но есть и отрицательные примеры.
Могут ли в воде этих карьеров быть примеси вредных веществ? Гипотетически, конечно же, могут. Это озеро: туда сливается все, в том числе и любые бытовые отходы, отходы человеческой деятельности или промышленности, если она там ведется.
Условно: недалеко от карьера стоит заправка, а от нее может что-то стекать в карьер. Поэтому тут важен контроль, как и на любом водном объекте.
Большим плюсом в карьерах такого типа, какой мы видим в Соль-Илецке, является то, что соль – это природное средство борьбы с бактериями. Из-за высокой солености никакие бактерии и микробы там не живут, поэтому купаться там довольно безопасно, – комментирует Исхак Фархутдинов. Рекультивация или рекреация?
Рекультивация таких территорий в России проводится крайне редко, в первую очередь из-за высокой стоимости проектов. Полноценное восстановление требует не только засыпки и выравнивания рельефа, но и очистки воды, восстановления почвенного слоя, высадки растений. Чаще карьеры просто бросают, оставляя их на произвол естественных процессов, что лишь усугубляет долгосрочные экологические последствия.
В Соль-Илецке же показали какой-никакой компромиссный вариант – территорию не только не забросили, но и монетизировали, найдя альтернативное применение.
«Данный пример хороший, но не является универсальным, потому что карьеры бывают разные. Как я уже сказал, в сульфидном карьере такое невозможно, потому что вода будет слишком кислотная и опасная. Но при этом есть варианты, когда происходит «известкование карьера», оно повышает его щелочность и понижает кислотность.
Если это карьер по мрамору, известняку, углю и по другим неметаллическим типам руд, то вполне допустимо сделать что-то интересное.
Например, есть такая угольная шахта «Цольферайн» в Германии – она признана объектом наследия ЮНЕСКО. Там всё рекультивировано, сделаны и культурный, и туристический кластер, на территории проводятся фестивали.
Очень много примеров, когда подобное делается в известняковых карьерах: дайвинговый центр в Польше, отель «Интерконтиненталь» в Китае. И еще хороший пример – карьер де Люмьер. Это известняковый карьер во Франции, где раньше была добыча известняка, а сейчас – это цифровой музей. Там на стенах транслируются картины Ван Гога и прочих художников. В этом плане – это такой интересный пример стыка культуры и бывшей индустрии.
Нормально ли купаться в карьерах, где раньше добывали соль? В принципе, да. Нормально и, может быть, даже еще и полезно, потому что, как я уже сказал, соляные растворы – это природные антисептики», – говорит геолог.
Мы также решили узнать мнение эколога Александра Веселова о том, насколько развит в плане экологии Соль-Илецк.
Это не промзона
«Каменная соль – это ведь не каменный уголь и не руда. Это солевое месторождение, так что вполне нормально. Мы провели разработку, почему бы не создать что-то на этой территории? Если, конечно, нет повышенного уровня радиации – уточнять нужно только этот вопрос, поскольку при любых карьерных разработках повышается уровень радиации. Все, что связано с метрами, повышает радиационный фон. С точки зрения, как вы говорите, «промышленной зоны» – нет. Это месторождение. У нас есть месторождения и лечебных, и минеральных вод.
Люди там лечатся, отдыхают. Но мое пожелание такое: нужно создавать инфраструктуру для туризма», – считает эколог.
Другими словами, озера безопасны. Однако передача их в частные руки усложняет мониторинг за их состоянием.
Грязно, невкусно и очень дорого
В регионе действительно есть проблемы с инфраструктурой. Например, туристы часто жаловались на отсутствие хороших кафе и неоправданно завышенный ценник. Еще людей беспокоят проблемы с вывозом мусора – сама Администрация региона в 2024 году признавала сложности в коммунальной инфраструктуре региона.
Наша редакция обратилась в Роспотребнадзор, чтобы выяснить, насколько улучшилась ситуация, и чтобы узнать актуальные данные по санитарно-эпидемиологическим условиям воды.
Как нам сообщили в ведомстве, пробы воды не показали наличие вредных примесей, а вот с мусором – та же беда.
«За прошедший период 2025 года в Управление поступали обращения от граждан Соль-Илецкого муниципального округа по вопросам нарушения графика вывоза твердых коммунальных отходов ООО «Природа».
Обращения граждан стали основанием для согласования контрольного (надзорного) мероприятия (далее – К(Н)М) в отношении ООО «Природа» с прокуратурой Оренбургской области. По результатам проведенного К(Н)М, виновные лица привлечены к административной ответственности», – сообщает Роспотребнадзор.
Курорт в Соль-Илецке открылся, но жители недовольны: концентрация соли не та, на входе бетонные блоки. Нужно ли бояться соляных карьеров?
Соль-Илецк – это пример того, как промышленное наследие может стать туристическим достоянием. Однако его будущее зависит от того, насколько ответственно власти и бизнес подойдут к управлению ресурсами и будут проводить все надлежащие мониторинги и пробы воды.
Как считают эксперты, сами карьеры не несут угрозы, но их бесконтрольная коммерциализация – да. Чтобы сохранить уникальные озера, нужны четкие экологические стандарты и государственный надзор. Иначе из природного богатства Соль-Илецк превратится в настоящую промзону.