12 и 13 июля в Михайловском театре дают знаменитый балет Арама Хачатуряна.
В один из зимних дней в середине 1950-х два интеллигентных, хорошо одетых человека стояли на Невском проспекте и беседовали - сначала тихо, потом все громче и наконец перешли на безобразный ор. В следующие секунды началась не менее чудовищная драка. Окружающие в отчаянии призвали милицию.
Интеллигентных персонажей разняли и отправили в участок. Все то время, пока стражи порядка заполняли протокол, странная парочка тяжело дышала и смотрела друг на друга. Если бы взгляды могли убивать или хотя бы наносить тяжкие телесные, протокол был бы совсем другим.
Почти до убийства дошли знаменитый композитор Арам Хачатурян и балетмейстер-постановщик Театра оперы и балета им. С.М. Кирова (в прошлом и будущем - Мариинки) Леонид Якобсон.
Два этих волшебных человека разошлись во мнениях о том, как нужно ставить балет «Спартак».
Написать его Хачатурян окончательно решил после поездки в Рим: и в итоге сделал таким же грандиозным и монументальным, как весь Pax Romana.
Многоплановость и героика, трагедия и любовь, оглушающие контрасты, восточный мелос и древнегреческие диатонические лады, декламация, эпические масштабы замысла и оркестрового решения, полифония, полиритмия и невероятное множество музыкальных средств - все это было фантастическим результатом слияния и переосмысления древнеримской истории и той сверхсовременности, которая свойственна музыке Хачатуряна.
Сдержанный и не склонный к патетике Якобсон, которого отличали как раз интерес к современному танцу и модерновым решениям, назвал партитуру затянутой, а либретто — скучным и схематичным. Также Якобсон пообещал, что в балете не будет классического костюма и толпы кордебалета и статистов. Даже пуанты он сменил на римские сандалии-каллиги, а актеров лишил трико и переодел в короткие туники и римские тоги.
Сами судите, граждане судьи, мог ли я не дать ему в морду,
- этими словами прозаика Андрея Битова, подравшегося с поэтом Андреем Вознесенским, вполне можно описать эмоции, мгновенно овладевшие Хачатуряном.
Хотя после драки кулаками не машут, Хачатурян продолжил воевать с Якобсоном буквально за каждую ноту и каждое па. Так что их споры и скандалы продолжались и после похода в отделение милиции: они орали друг на друга на каждой репетиции, включая генеральную. Якобсон считал классический балет старомодным и исчерпавшим свои возможности, предлагая использовать пластику и пантомиму.
Танец и пантомима, драматическое действие, художественно-декоративное оформление и свет — все это подчинено могучей силе музыки. Без синтеза, взаимодействия искусств нет балета, но нет его и без главенствующей роли вдохновенной музыки и связанной с ней осмысленной, образной хореографии,
- настаивал Арам Ильич.
И все же два эти великих спорщика смогли как-то договориться и вытерпеть друг друга, благодаря чему мы получили фантастически прекрасный балет, покоривший мир.
Потом его ставили неоднократно. Но одна из самых интересных версий - постановка Георгия Ковтуна в Михайловском.
Грациозная и чувственная куртизанка Сабина, спутница Марка Лициния Красса, соблазнительно танцует, не только развлекая гостей вакханалии, но и воплощая в жизнь хитроумный план. Она обольщает соратника Спартака Крикса, лишая восставших надежды на победу. Вокруг - несколько сотен человек, большие декорации, живые тигры и лошади, невероятная роскошь и фантастические артисты.
Затаскивание тигров на сцену «Культурный шок» осуждает: им в этом великолепии и громе хачатуряновской музыки и танца сотен артистов явно плохо. Но в остальном посмотреть стоит.