- Солнышко, ты погладила мою рубашку? – Голос мужа с легкой хрипотцой. По молодости, когда Игорь только ухаживал за Светланой, эта легкая хрипотца сводила ее с ума и очень возбуждала. Светлана последний раз провела утюгом по воротничку, выдернула вилку из розетки и, распялив отглаженную рубашку на растопыренных пальцах, поднесла ее мужу. Насвистывая бодрый марш, Игорь стоял у зеркала в спальне, легонько похлопывая себя по свежевыбритым щекам ладонями, смоченными дорогой туалетной водой.
Повернувшись к жене всем корпусом, он кончиками пальцев взял рубашку и внимательно ее осмотрел. Светлана внутренне напряглась. Она не поднимала глаз, так и стояла, уткнувшись взглядом в пол. Руки нервно теребили пуговку халатика. Светлана не смотрела на мужа, боялась увидеть на его оплывшем лице недовольство. Она слишком хорошо знала, что за этим последует.
- Ну вот, на этот раз все в порядке, - промурлыкал Игорь. Светлана перевела дух. Пронесло!
- А это что? В мягком голосе мужа появились скрипучие пронзительные нотки.
- Где? – испуганно всполошилась Светлана.
- Это что, я спрашиваю? – Металл в голосе Игоря наливался пудовой тяжестью.
- Вот это пятнышко откуда?
- Да нет никакого пятнышка, это пушинка. Пушинка! Вот, сейчас я ее уберу!
Светлана пытается забрать рубашку у мужа, но Игорь отступает на шаг и, скомкав рубашку, гневно швыряет ее в лицо жене.
- Никчемная дрянь! Даже рубашку выстирать не можешь! Да на что ты вообще годишься?
Светлана, подхватив рубашку, стоит перед мужем, как провинившаяся школьница перед строгим педагогом. Она еле сдерживает слезы, но возражать не смеет.
_Дрянь, дрянь, дрянь!
Словно смакуя оскорбительное словцо, Игорь с мстительным удовольствием повторяет его.
Коротко взглянув на часы, обхватившие толстое запястье в курчавых рыжих волосиках золотым браслетом, Игорь укоризненно качает головой. Мол, как же хватает совести у некоторых несознательных граждан так огорчать человека. Он размеренным тоном произносит речь, суть которой сводится к тому, что Светлана – совершает страшный грех, не выполняя надлежащим образом свои обязанности. Что она должна ежечасно, ежеминутно благодарить судьбу за то, что он, Игорь, до сих пор не бросил ее, а наоборот положил все силы на воспитание из нее образцовой жены. И сейчас он просто выполняет свой долг, долг мужа и гражданина. Завершив речь, Игорь делает короткий шажок к Светлане и деловито бьет ее кулаком в лицо. Раз и другой. Из разбитого носа капает кровь, заливая руки Светланы. На рубашке, забракованной мужем, расцветают причудливые алые цветы.
- Ну вот, рубашку испортила, дрянь. Пойди умойся!
Светлана послушно устремляется в ванную. Она прикрывает распухшее лицо, шмыгает носом, сглатывая соленую кровь вперемешку со слезами. Надо быстро остановить кровь и успеть погладить мужу другую рубашку.
Игорь уже успокоился. На кухне витает аромат свежесваренного кофе, что-то мирно бормочет радио, муж, словно ничего и не случилось, аппетитно причмокивает, поедает яичницу с помидорами. На жену, робко остановившуюся в дверях с новой рубашкой, он взглядывает с веселым изумлением:
- Ну, ты чего насупилась? Не выспалась что ли?
Игорь улыбается, приглашая жену оценить шутку и его доброе к ней, провинившейся, отношение. Мол, видишь, негодница, я тебя простил. И Светлана робко улыбается разбитыми губами, показывая, что шутку она оценила. Рада, что гроза миновала, что муж и повелитель больше не сердится.
Проводив, наконец, мужа на работу, она облегчено вздыхает, механически убирает посуду со стола, проверив не осталось ли крошек, тщательно перемывает тарелки, вытирая их до блеска белоснежным вафельным полотенцем. Утро катится своим чередом. Проснувшемуся сынишке она объясняет, что ударилась об дверь. Еще не совсем проснувшийся ребенок обхватывает Светлану теплыми ручонками и, прикоснувшись пальчиком к разбитой губе, шепчет:
- Вава. Тебе больно?
Светлана молча кивает, а малыш, выбравшись из кроватки, неуклюже шлепает к двери и с размаху бьет ее, приговаривая:
- Вот тебе! Вот тебе!
Он оборачивается к матери, победно улыбаясь: наказал мамину обидчицу.
День проходит в хлопотах и заботах. К шести часам у Светланы все готово: обед томится на плите, дожидаясь хозяина. Суп не горячий, не холодный подогрет в меру, стол накрыт, крахмальная скатерть, хрустальная салатница, столовое серебро, натертое до блеска. Отстиранная от крови рубашка, выглаженная, висит в шкафу на плечиках. Все в полном порядке. Светлана аккуратно причесанная в чистом халатике, наготове. Она прислушивается к тяжелым шагам мужа за дверью и с тоскою думает о том, какая долгая семейная жизнь предстоит ей. Долгая, долгая…