— Ирочка, а ты знаешь, что твоя мама квартиру переписала? — соседка тетя Валя заглянула в приоткрытую дверь с таким видом, будто сообщала о прилете инопланетян.
— Как это переписала? — я замерла с пакетом продуктов в руках.
— Ну, на Виктора Семеновича... На отчима твоего. Документы какие-то возили, оформляли... Я думала, ты в курсе!
Земля поплыла под ногами. Нет, серьезно — словно кто-то включил стиральную машину на отжим прямо в моей голове.
Пятнадцать лет! ПЯТНАДЦАТЬ! Я ухаживала за мамой после папиного ухода. Борщи варила, таблетки покупала, по врачам таскала. А она... Она взяла и все это благополучно подарила дядьке, которого знает от силы три года!
— Мам, это правда? — ворвалась я в квартиру, не снимая куртки.
Мама виновато опустила глаза:
— Иринка, ну что ты так... Виктор Семенович — хороший человек. Он обещал заботиться...
— Заботиться?! — я рассмеялась истерично. — А кто пятнадцать лет заботился? Привидение, что ли?
— Ирочка, ты же замужем, у тебя своя жизнь...
— Была бы своя жизнь, если бы я не торчала здесь каждый день! — голос сорвался на визг. — Прекрасно! Раз так, то пусть твой Виктор Семенович и заботится!
Я развернулась и пошла к двери. Мама за мной:
— Иринка, постой! Ты куда?
— Домой. К СВОЕЙ жизни! — хлопнула дверью так, что штукатурка посыпалась.
Первую неделю было легко. Даже весело! Наконец-то я могла прийти с работы и лечь на диван. Включить сериал, заказать пиццу... Не думать о том, принимала ли мама таблетки от давления, не забыла ли выключить газ.
— Ты серьезно не собираешься к ней ехать? — муж Андрей смотрел на меня с укором.
— Абсолютно серьезно. Пусть наслаждается Виктором Семенычем.
Но на второй неделе что-то пошло не так. Я ловила себя на том, что набираю мамин номер. И сразу же сбрасываю звонок.
А потом позвонила тетя Валя:
— Ирочка, твоя мама в больнице лежит. Операцию делали... Аппендицит.
Сердце стукнуло и замерло.
— А где... где Виктор Семенович?
— Да какой там Виктор! Сказал, что у него спина болит, в больницу ходить не может. Лежит твоя мама одна-одинешенька...
Больничный коридор пах хлоркой и безнадежностью. Я шла по нему, как по минному полю. Каждый шаг давался с трудом.
Мама лежала бледная, постаревшая. Увидев меня, заплакала:
— Ирочка... Ты пришла...
— Ну конечно, пришла! — я села на край кровати. — Где твой заботливый Виктор Семенович?
— Он... у него проблемы со здоровьем...
— Ага. Проблемы называются "трусость" и "эгоизм".
Мама отвернулась к стене:
— Я знаю, что ты думаешь. Старая дура, да?
— Не старая, — вздохнула я. — Просто... Мам, ну почему? Почему ты не поговорила со мной?
— Боялась, что останусь одна. Думала, он будет рядом... А ты выйдешь замуж, уедешь... — голос у нее дрожал. — А Виктор обещал, что всегда будет со мной.
— И где он теперь?
— Дома. Спину лечит, — мама горько усмехнулась. — Понимаешь, когда я поняла, что мне плохо, позвонила ему. А он говорит: "Зина, ты же знаешь, у меня проблемы с позвоночником. Не могу по больницам ходить". Скорую сама вызывала...
Я почувствовала, как злость сменяется жалостью. Потом снова злостью. Потом опять жалостью.
— Мам, а квартиру... Ты можешь вернуть?
— Не знаю... Нужно разбираться. Может, можно... — она посмотрела на меня умоляюще. — Ты простишь меня?
Я молчала. Хотелось сказать: "Конечно, мамочка!" Но и хотелось крикнуть: "Не прощу никогда!"
— Знаешь что, — сказала я наконец, — давай договоримся. Я буду тебе помогать. Но не потому, что ты моя мама и я должна. А потому, что я хочу. И если не захочу — не буду.
— Как это?
— А вот так. Ты взрослая женщина. Твой выбор — твоя ответственность. Выбрала Виктора — получай Виктора. Но если тебе нужна моя помощь, то попроси. Нормально попроси, а не требуй, как должное.
Мама кивнула:
— Ирочка, помоги мне, пожалуйста. Без тебя я не справлюсь.
— Помогу. Но только учти — я не нянька, а дочь. И у меня есть своя жизнь.
Виктор Семенович исчез из маминой жизни так же внезапно, как и появился. Оказывается, квартира ему была нужна для продажи — хотел купить домик в деревне. У своей бывшей жены.
— Представляешь, — рассказывала мама, — говорит: "Зина, ты же понимаешь, мне нужна тишина для спины. А в городе шум, выхлопы..."
— И что ты ответила?
— Сказала, чтобы лечил спину в другом месте. И квартиру мы назад переоформили.
Я рассмеялась:
— Вот это правильно!
— Ирочка, а ты знаешь... Мне теперь не страшно одной. Понимаю, что если что — ты поможешь. Но не потому, что должна, а потому, что захочешь.
— Золотые слова, мам.
Теперь я навещаю маму три раза в неделю. Не каждый день, как раньше. И это правильно. У нее есть время скучать по мне, а у меня — жить своей жизнью.
А еще она записалась на курсы компьютерной грамотности. В группе есть приятный мужчина — Евгений Петрович. Тоже вдовец.
— Но квартиру я больше никому не подарю, — смеется мама. — Даже если он окажется принцем на белом коне!
— Особенно если принцем, — подмигиваю я. — Принцы — те еще авантюристы.
И знаете что? Кажется, мы обе наконец-то выросли.